Алая нить
Шрифт:
Предсказательница, поддерживаемая пастухом, останавливается перед пришельцами. Ее одежда резко отличается от неприхотливой мужской: многокилограммовая юбка, выдубленная из коровьей шкуры, мешает движению, делает неторопливую поступь еще более скованной. Не менее тяжелая накидка давит на сутулые плечи, еще сильнее пригибая их к земле, плотное многослойное ожерелье из бисера, спускающееся с шеи, со всех сторон прикрывает полную отвисшую грудь. На голове прорицательницы – шапка, из-под которой жидкими прядями вылезают седые волосы.
Толстые пальцы Данги приближаются
– Быки много значат для тебя. Это так? – проверяет «пастух» слова ведуньи.
– Да.
– Стало быть, ты не причинишь вреда нашему скоту?
– Скоту? – удивляется Лола. В селении не видно никаких животных.
– Да, – молодой человек показывает на самую большую круглую хижину в центре деревни. – Там живут наши коровы.
– Мы их не тронем, – обещает девушка, и мужчина повторяет сказанное на языке зулу.
Обнажив зубы в загадочной улыбке, прорицательница дергает Лолу за руку.
– Пойдемте, – сообщает девушке переводчик. – Она хочет побеседовать с вами. Если понравитесь, разрешит присутствовать на свадьбе.
– На свадьбе?
– Да. Наследный вождь сегодня женится. Будете откровенны с Дангой, увидите церемонию.
– Хорошо. Пошли, – оборачивается Лола к Хосе.
– Нет, – останавливает их небесный пастух. – Мужчина-чужестранец не должен заходить в жилище предсказательницы. Вы можете гулять по селению, но не вздумайте начинать съемку без разрешения. Чак, – кивает он на младшего брата, – будет вас сопровождать.
Хосе удаляется за стражником, метнув напоследок гневный взгляд в сторону Лолы и прошептав ей:
– Не вздумай ничего скрывать от этой Данги-Ванги.
Журналистка с опаской обходит колючий куст, закрывающий вход в деревню, оставляя позади лежащие по его сторонам два носорожьих черепа, и плетется в хижину ясновидящей. Едва проникнув внутрь, она не выдерживает и спрашивает у правителя погоды:
– Почему все дома круглые и без окон?
– По углам любят селиться духи, приносящие дому несчастья. Садитесь.
Лола покорно опускается на холодный глинобитный пол и осматривается. В центре жилища – очаг, обложенный камнями. Простая циновка с деревянным валиком-подголовником служит хозяйке ложем, стулом, рабочим столом и креслом.
– Здесь нет ножек? – вопросительно обращается девушка к пастуху.
– Под кровать духам проникнуть еще легче, чем в углы, – наставляет тот непонятливую чужеземку.
– А это что? – спрашивает Лола, показывая на огороженную полукруглой веткой часть комнаты, где собраны какие-то предметы.
– Это… – начинает молодой человек, но его прерывает сердитое бормотание. – Спрашивать будет она, а не вы, – сообщает он журналистке смысл бурчания слепой прорицательницы.
Лола
«Понятно, – думает Лола, – в закутке собраны всякие ритуальные штуки. Что они собираются со мной делать?» Обруч сжимает лоб девушки. Он источает тепло и слегка поблескивает. «Неужели золото?»
Предсказательница держит приспособление и шепчет в левую руку заклинания, словно пытается с их помощью вытащить на поверхность все мысли Лолы. Наконец Данга снимает с головы жертвы драгоценный обруч и обращает к ней слепой взгляд, в котором, как ни странно, читается тайный смысл. Ясновидящая начинает говорить.
– Ты не та, за кого себя выдаешь, – настороженно переводит пастух.
– Нет, – соглашается Лола.
– Но ты можешь ею стать.
– Да.
– Тебе нужны амандлы.
– Что?
– Силы, которые способны разрушить страхи.
– А что это за силы? – вновь забывает Лола о своем статусе отвечающей.
– Предки, Небесный Бог и Знахарство, – объясняет, однако, переводчик.
Данга подползает на коленях к девушке, больно хватает ее за подбородок, тянет его вниз и быстро, горячо, громко сыплет словами.
– Ты считаешь, что твой предок на небе, и грустишь, – сообщает Лоле мужчина. – А это не так. Предки остаются на земле [114] и помогают нам. Ты должна продолжать поддерживать отношения с усопшим, разговаривать с ним, спрашивать совета и не считать себя одинокой и никому не нужной. Данга спрашивает, случалось ли в твоей жизни потрясение спустя короткое время после смерти близкого человека.
– Да.
– Это предок напомнил тебе о своем присутствии.
– Что за чушь! – не может сдержать Лола возмущенного вскрика, а прорицательница повелительно поднимает вверх правую руку и сурово произносит несколько слов.
114
Согласно традиционным верованиям зулусов, души умерших живут на земле или под землей.
– Помолчи, подумай. К чему привели тебя испытания и хотел ли этого усопший?
Лола потеряла себя – этого отец не хотел. Лола перестала быть матадором – об этом он когда-то мечтал. У нее был шанс остановиться, оставшись с Мигелем в Бильбао, но она снова убежала от предложенного судьбой случая. Неужели Памплона дана ей для того, чтобы в конечном итоге обрести себя?
Данга следит за метаниями девушки невидящими глазами, не выпуская из своих ладоней левой руки журналистки, будто впитывает в себя ее пульс. Прорицательница поглаживает шершавыми пальцами нежное запястье слушательницы и заговаривает снова.