Алая роза Анжу
Шрифт:
Принц велел, чтобы женщину не прогоняли – пусть жжет свои свечи, если хочет.
Оуэн прожил романтическую жизнь и умер тоже красиво. Однако торжествовать Эдуарду было рано – ведь в живых остался Джаспер, а это враг опасный.
Жаль, что Джасперу удалось уйти. Но рано или поздно он свое получит, и тогда с этими выскочками Тюдорами будет покончено.
Эдуард вспомнил, что, кажется, есть еще какой-то Генрих Тюдор. Но он совсем сосунок, о нем можно не беспокоиться.
Пока же нужно поймать Джаспера. Маленький Генрих Тюдор пусть растет себе в своей уэльсской глуши, он никому не интересен.
Маргарита
Увы, другой армии Маргарита собрать не смогла. Впрочем, угрызения совести ее не мучили – в борьбе за победу все средства хороши.
С ней рядом был восьмилетний Эдуард, на которого Маргарита возлагала столько надежд. Она воспитает принца настоящим мужчиной. Он не будет слабым и робким, как его отец. Эдуард сумеет отстоять свои права.
Кое-кто считал, что напрасно королева взяла с собой на войну ребенка, но Маргарита хотела с ранних лет приучить сына к войне. Он должен стать великим и безжалостным королем – Маргарита считала, что для величия безжалостность совершенно необходима.
Мальчик все время был рядом с ней, она сама руководила его воспитанием. В Эдуарде заключался весь смысл ее жизни, ибо Маргарита давно уже поняла, что изменить Генриха ей не удастся. Что ж, значит, главным ее мужчиной будет Эдуард. Генрих в плену, им помыкают враги. Это не так уж страшно, пока у нее есть сын. Эдуард – будущий король, ее ребенок, ради него Маргарита пойдет на все.
Армия двигалась на юг.
– Рано или поздно, – говорила королева маленькому принцу, – мы встретимся с армией герцога Йоркского и графа Варвика. Будет битва, и мы одержим победу.
– Победа! – с серьезным видом воскликнул Эдуард – мать научила его любить это слово.
Маргарита прижала к себе ребенка, она не считала нужным сдерживать свои материнские чувства.
– Обещаю вам, Эдуард, что ваша головка будет увенчана короной. Злой герцог Йоркский хочет лишить вас престола, но у него ничего не выйдет.
– Никогда! – воскликнул маленький Эдуард и горделиво потрогал шелковую алую розу, вышитую на его тунике.
Он ехал верхом рядом с матерью и подозрительно поглядывал по сторонам, зная, что вокруг полным-полно шпионов, подосланных зловредным герцогом Йоркским и еще более зловредным графом Варвиком.
Население встречало армию угрюмо. Проклятая Француженка привела с собой целую орду разбойников, которые так и норовили прибрать к рукам все, что только можно. И это еще только начало – скоро под знамена королевы соберутся грабители и бандиты со всей страны.
Маргарита, как всегда, умудрилась настроить англичан против себя.
Лондонцев нашествие привело в ужас, и многие из них вступили в армию Варвика. Граф взял с собой в поход короля – пусть все знают, что он – верный слуга престола. Ведь Варвик не уставал повторять, что ему не нужна корона, он всего лишь заботится о благе страны. Законный монарх – Генрих, а после его смерти на трон взойдет герцог Йоркский. Хорошее решение, одобренное
Погода стояла скверная. Неподходящий сезон для войны. Что поделаешь – выбирать не приходится. Погода одинаково немилостива к обеим враждующим сторонам.
Войско выступило из Лондона двенадцатого февраля – многочисленное, хорошо вооруженное, пользующееся поддержкой у народа. Слухи о том, как бесчинствуют на севере солдаты Маргариты, докатились до Лондона, и столичные купцы испугались за свое имущество. Они не пожалели денег, чтобы обеспечить Варвика хорошо обученными солдатами, поэтому граф не сомневался в победе. С ним вместе в поход выступили герцог Норфолк, граф Арундел, лорд Монтегю, лорд Бонвил, сэр Томас Кириелл, а также капитан Лавлейс, кентский дворянин, попавший в плен при Уэйкфилде, но сумевший бежать от ланкастерцев. Капитан был превосходным солдатом, и Варвик доверил ему лучший из своих полков.
Кроме того, Варвик обзавелся новым оружием, которое наверняка повергнет врага в панику. Были у графа и пищали, стрелявшие свинцовыми пулями, и так называемый «дикий огонь»: огненные стрелы, пропитанные горючим составом. «Дикий огонь» воспламенял все, на что попадал. Можно было себе представить, какой ужас охватит ланкастерцев под градом этих пылающих стрел!
Возле Сент-Олбанса Варвик встал лагерем. Именно это место выбрал он для сражения. В предыдущий раз йоркисты одержали здесь викторию. Тогда-то и воссияла звезда Варвика – ведь до битвы при Сент-Олбансе он был мало кому известен. Здесь он показал, на что способен. При Сент-Олбансе ему повезло один раз, повезет и во второй.
Тот, кто выбирает поле сражения, оказывается в более выигрышной позиции. Варвику было известно, с какого направления ожидать врага, и он преградил обе дороги, ведущие из Лютона.
Маргарита была еще далеко, и у йоркистов имелось несколько дней, чтобы как следует подготовиться к обороне. Варвик вооружил своих солдат до зубов. Его лучники получили щиты новой конструкции: они раскрывались, когда лучник стрелял, а затем закрывались снова; к тому же их поверхность была утыкана длинными шипами, так что щиты можно было использовать и для защиты от вражеской конницы: достаточно побросать их на землю, и перед конницей возникает непреодолимая преграда. По всему фронту Варвик велел вырыть капканы и ямы-ловушки.
С такими приготовлениями можно было не сомневаться в исходе дела.
– Приглядывайте за королем, – сказал Варвик своим соратникам. – В бой он не полезет, сбежать тоже не убежит, однако я бы хотел, чтобы при нем неотлучно находились вы, Бонвил, и еще кто-нибудь из рыцарей.
Сэр Томас Кириелл сам вызвался состоять при короле, и Варвик сказал, что лучшей кандидатуры не сыскать.
– Вам, Лавлейс, я доверяю наш правый фланг.
Капитан кивнул, надеясь, что по его лицу нельзя догадаться о его душевных терзаниях. Дело в том, что Лавлейс оказался в весьма двусмысленной ситуации. Он обманул своих соратников, сказав, будто ему удалось после Уэйкфилда бежать из плена. На самом деле все обстояло несколько иначе. Лавлейса отпустили – однако с условием. Нет, он не желал становиться шпионом, ведь он честный солдат! Однако, когда ему пригрозили пыткой и мучительной смертью, пришлось уступить.