Алая заря
Шрифт:
О чем только Кристина думала? Не могла же и правда ее сдать просто так? Она рассчитывала на то, что Соня справится и покусает всех за нее, и не подумала, что ее свяжут, увезут куда-нибудь совсем далеко, где не отыскать, и обколют какой-то дрянью, чтобы постоять за себя не смогла?
У Кристины же был план? Она же предупредила хотя бы своих друзей?!
Чем больше Соня об этом думала, тем более сильное отчаяние ее захлестывало.
Умереть ей не дадут. Но пытать, может быть, будут и на кусочки, скорее всего, тоже покромсают.
Захотелось
Не добившись от Сони никакого ответа на свои пространные речи о науке, Валентин Иванович куда-то исчез, хлопнув дверью, зато вернулся Костя. Чтобы следить за ней. Соня заметила на его шее крестик, а рядом с деревянным столом, где он сидел и портил зрение, уткнувшись в какие-то бумажки в папках, увидела полную бутылку без этикетки — ну точно со святой водой. Смешно.
— Отпусти меня.
Костя вздрогнул, роняя папки, и повернул в сторону Сони испуганное лицо.
Может быть, он совсем не ожидал, что Соня подаст голос. Голос — это слишком человеческое, а то, в чем принимал участие Костя — нет.
— Я ведь не сделала ничего плохого, — сказала Соня.
Костя отложил бумажки и осторожно приблизился к дивану, на который ее положили. Как к клетке со зверем.
За человека он ее совсем, что ли, не считает?..
Долго — очень долго — он разглядывал Соню при тусклом свете — за окном, кажется, уже стемнело, а небольшую комнату освещал только торшер в углу.
— Ты вампир, — тихо сказал он.
— Да.
— Ты можешь быть полезна науке, ты же понимаешь?
— Понимаю.
— Тогда и почему я не могу тебя отпустить понимаешь тоже, верно?
Соня устало склонила голову к плечу. Шея страшно затекла от долгого неудобного положения.
— Верно. А ты поймешь, что я хочу домой? Просто домой. Меня там бабушка ждет. А в городе мама с дедом. У меня есть семья. И друзья. Я ведь только-только научилась… быть такой и не ненавидеть себя за это. Только-только поняла, что смогу жить нормально. Как все.
Костя еще немного приблизился. Соня видела, как бледны его щеки и все его тело напряжено до предела и вот-вот готово сорваться с места, если она вдруг невероятным образом освободится из пут и решит вцепиться ему в горло.
— Как давно ты… такая? — спросил он.
— Почти полгода.
Ясные глаза расширились от изумления.
У Сони затеплилась надежда на то, что у молодого парня не черствое сердце и его можно убедить помочь.
— Но как? — выдохнул он еле слышно.
Неужели он думал, что ей лет сто?..
— Не по собственному желанию. Так же, как и здесь нахожусь.
— Извини.
Костя сделал шаг назад, но совсем не ушел. Присел рядом на стул.
— Можно же по-хорошему это все устроить, — спокойно сказала Соня. — Зачем похищение?
— Валентин Иваныч сказал, что таких, как вы, обычно отлавливают и убивают, потому что вы высасываете кровь у людей до
— Я пью кровь, которую мне разрешают пить. Немного. И никого никогда не убивала.
Соне повезло и с тем, и с другим.
Костя слушал ее с настороженным любопытством, но, похоже, не особо верил.
Хоть и пугливый, но все-таки больше запуганный — не проведешь.
Соня вздохнула.
— Хорошо. Если не можешь отпустить, то передвинь меня немного, пожалуйста? У меня все тело затекло.
— Не… не могу.
— Почему?
— Ты сбежишь.
— Я же не развязать попросила. Просто положение поменять.
Костя мучительно долго раздумывал, но все же согласился и помог Соне сесть на диване.
— Что со мной будет дальше?.. — спросила она.
— Мы… возьмем образцы.
— И?..
— Больше пока не знаю. Зависит от первых анализов. Валентин Иванович говорил, что она какая-то необычная у вампиров.
Однажды Соня выпила вампирскую кровь и сама такой стала. Слова “необычная” для ее описания было мало.
— Если изучить ее свойства, то можно сделать массу открытий. А Валентин Иванович… он…
Костя замешкался, не решаясь продолжить, и Соне пришлось его подтолкнуть.
— Он?..
— Он входит в группу ученых, которые разрабатывают искусственную кровь. Ее получилось сделать, и это очень важное открытие и очень важная работа, но… я думаю, что Валентин Иванович нуждается в собственном открытии, а не в работе на вторых ролях, куда его постоянно задвигают. Я, наверное, понимаю его. Звучит плохо, я знаю! Но эта жажда совершить открытие и стать выдающимся ученым — она очень сильная!
— Достаточно сильная, чтобы похищать людей?
Костя виновато поморщился.
— Он хороший человек. Это все на благо…
— Он насилует свою пятнадцатилетнюю племянницу. А это на чье благо?
Костя не секунду застыл, но быстро пришел в себя и, осуждающе посмотрев на Соню, покачал головой.
— У тебя ничего не получится. Ты его впервые в жизни сегодня увидела и совсем не знаешь.
— Да. Зато его племянница — моя ученица. Ты работаешь с человеком, который организовал похищение. И ты думаешь он не способен на насилие?
Костя услышать нечто подобное вряд ли ожидал, но решил уйти в глубокое отрицание.
— Я не отпущу тебя.
Упрямый.
Язык и губы Сони обжег крест воткнутый между веревками на запястьях, и даже зубы, зацепившие его кончик, заныли.
— Что ты делаешь? — запаниковал Костя, вскакивая со стула.
Соня выплюнула крест на пол и потянулась к ногам, дергая и вытягивая другой крестик за нитку.
Костя оказался не очень умным и расторопным малым. Пока он отвинчивал крышку бутылки со святой водой трясущимися руками, Соня освободила и ноги, и руки. Ударив по бутылке, она выбила ее из рук Кости, а затем повалила его на пол. Пришлось применить немного больше силы, чем нужно, чтобы отбросить его подальше от образовавшейся лужи, поэтому ударивший в нос запах крови Соню не удивил.