Алая Завеса
Шрифт:
— Что с тобой случилось? — спросила Пенелопа. — Ты будто бы с войны вернулся.
— Почти с войны.
— Расскажи мне. Расскажи мне всё, Юлиан Раньери!
А она всё так же красива. Сейчас, возможно, даже больше, чем когда-либо.
— Не могу.
— Тогда зачем ты пришёл ко мне?
Она попыталась отпрянуть от Юлиана, но тот не желал никуда отпускать её, поэтому прижал только сильнее.
— Чтобы ты знала, что я жив и не покинул тебя. Я очень скучал. Мне не терпелось тебя увидеть.
— Так
— Что?
Пенелопа ответила на этот вопрос не совсем чётко, но всё было предельно понятно. Она впилась в его губы и с невероятным порывом страсти начала целовать его. Так Юлиана не целовал ещё никто и никогда, потому что на целую вечность он грянул в какое-то блаженное и необыкновенно сладкое небытие. Тепло захватило его тело полностью, и так тепло ему не было никогда. Не жарко, а именно тепло, хоть это и звучало немного странно. Словно река из парного молока…
Но через пару минут слева донёсся знакомый голос:
— Что вы тут делаете?
Юлиан обернулся и увидел прямо на площади рынка машину с сидящим там Глесоном, который через приоткрытое окно говорил свою фразу.
— А вы как тут? — спросил Юлиан у Глесона.
— Ты не должен был никуда выходить. Ты хоть чем-то думаешь?
— Простите, но я должен был её увидеть.
Он прижал Пенелопу к себе ещё ближе. Хотя и до этого было ближе некуда.
— Всё понимаю. Эх, молодость. Быстрее прыгай в машину!
— Сейчас? — удивился Юлиан. — До вечера я же был свободен!
— Всё поменялось, — недовольно проворчал Глесон. — Меня нашли и я с трудом сбежал. Быстрее в машину, не тяни время!
Знал бы кто-нибудь, как Юлиану не хотелось расставаться с Пенелопой. Особенно сейчас, когда случилось что-то невероятное. Но у Юлиана был долг перед собой и поэтому, скрепя сердце и остальные свои органы невидимой цепью, он сказал:
— Мы ещё увидимся. Обещаю. А теперь мне пора бежать.
Пенелопа сделала недовольные глаза, но похоже, вошла в положение.
— А теперь иди и никому ничего не рассказывай, — напоследок сказал Юлиан. — Хорошо.
— Они здесь! — раздался неистовый крик Глесона. — Бежим, времени нет.
Пенелопа не поняла ничего, но вот Юлиан понял всё. Справа, со стороны выхода, уже готовы были начинать преследование два пеших полицейских, потому что проход был слишком узок для машины.
Недолго думая, Юлиан схватил Пенелопу за руку и рванул в сторону машины Глесона. Поступить иначе он не мог, потому что оставлять её здесь откровенно глупо. И вообще это значило подвергнуть её опасности. Такого Юлиан себе не простил бы!
— На заднее сиденье! — воскликнул Глесон. — Оба!
Дверь сама раскрылась и Юлиана с Пенелопой буквально втянуло
Спереди сидел Теодор, который почему-то ничего не боялся, но был чем-то очень удивлён.
— Сейчас машины снарядят в погоню, — сказал Глесон, оглядываясь назад. — Юлиан, ну зачем ты сунулся в город?
— Что здесь делаю я? — в бешенстве спросила Пенелопа.
— Прости, но было опасно оставлять тебя там, — искренне извинился Юлиан. — Знаю, что это приключение — уже перебор. Но они могли убить тебя. Или забрать и пытать.
— Кто это вообще такие?
— Полицейские. Обычные полицейские.
— Почему они ловят тебя?
Юлиан секунду помялся, но невольно выпалил правду:
— Я сбежал из тюрьмы. И теперь мы едем в лес охотиться на Агнуса Иллиция.
Пенелопа откровенно непонимающим взглядом посмотрела на Юлиана. Было бы неплохо, если бы она поцеловала его ещё раз.
— Это он убил Грао Дюкса.
— Появились! — сказал Глесон, указав на три машины преследования дальше. — Итак, используем немного моих полномочий. Приготовьтесь…
Он медленно, всё ещё чуть колеблясь, потянул какой-то рычаг сверзу, оттуда вылезла гармошкообразная трубка, которая начала сужаться… Мир за окном начал становиться расплывчатым, пейзажи начали перемежаться между собой, а потом вдруг всё стало чёрным.
И словно выплюнуло всю машину из трубы в какой-то незнакомой части города.
— Что это было? — удивлённо спросил Теодор.
— Это была телепортация, друг мой, — похвастался Глесон. — Машины, оборудованные телепортами, очень дорогие, но у важных лиц в полиции есть свои привелегии. У федералов тоже, но не суть.
— Ощущения не из лучших, пожаловался Юлиан, которого во время телепортации словно зажало куда-то и он не мог дышать во всю грудь.
— Я ухожу, — горделиво сказала Пенелопа. — В эти игры я не играю, Юлиан. Когда-то ты за это заплатишь.
А как неплохо всё было только пять минут назад.
— Нет, девочка, уходить тебе нельзя, — обернулся Глесон. — Я не могу отпустить меня. Преследователи запомнили тебя и наверняка нагрянут тебе домой. И если ты будешь там, они не поскупятся на зелья правды. Ты хочешь попробовать зелье правды?
— Это разрушает психику, — сказала Пенелопа.
— Именно. И нам не очень полезно. Они ведь узнают от тебя, где мы… Вобщем, не могу. Прости, девочка.
— Хотите сказать, что она поедет с нами? — недовольно вмешался Юлиан. — Нет, это опасно. Я не допущу. Пусть лучше мы попадёмся полиции.