Альбаррасин
Шрифт:
Несколько секунд Кэйсси завороженно любовалась поднимавшейся бурей и неожиданно поняла — причиной шторма был её собственный гнев. Море необъяснимым образом реагировало на её эмоции. В точности, как тогда — ещё в Альбаррасине, когда Блэйк корчилась от боли в тёплой вязкой воде. По вине Кэйсси.
Она обернулась к ней. Флэй держал Блэйк за руку, но больше сделать он ничего не мог. Она же могла её спасти. Могла справиться со злостью, направить в нужное русло ярость, подчинить море, заставить Тени отступить. Теперь она знала, как. Но Кэйсси медлила, сопротивлялась, упрямо не хотела помогать. И, наверное, пассивно осталась бы стоять, наблюдая, как чёрные твари
И это решило всё.
Высвободить руку, собрать необходимую энергию, отшвырнуть всех троих далеко на песок, почти к самой Сфере — заняло не больше секунды. Ещё полторы ушли, чтобы взлететь и зависнуть над морем, заставить воду загореться — теперь по всей бурлящей поверхности около берега полыхали фиолетовые языки пламени. Вздрагивали, увеличивались, тянулись к её ногам, поднимаясь всё выше, закручивались, превращаясь в огненную воронку. Раньше, чем Тени успели переместиться, они оказались в её эпицентре. Вздрогнули, растерзанные на куски, взметнулись к небу брызгами зелёных искр.
Чувствуя, что слабеет, Кэйсси из последних сил выставила перед собой раскрытую ладонь, перехватила луч лунного света, сконцентрировала, пропуская через себя и превращая в живительную энергию, направила на Блэйк. А потом, теряя сознание, рухнула в горящее, бушующее море.
Глава 27. Признание
Вейл ждала на крыше Гиганта — самого высокого здания в Аро. Без одежды с раскинутыми в стороны руками она застыла на узком металлическом поручне спиной к Наре. Пристально смотрела вниз, будто изучала спящий мегаполис. Бледная кожа отсвечивала уже знакомым сиреневым светом и казалась неестественно прозрачной.
Мелькнула мысль, что если приглядеться получше, обязательно получиться увидеть фиолетовую кровь, бегущую стремительным потоком по венам.
Нара сделала шаг и неуверенно остановилась, чувствуя себя законченной дурой.
Вейл теперь расин. Эта новость затмила всё остальное: конец Альбаррасина, Блэйк, её воспитанного дружка, Содружество, кто и почему накрыл Аро крышкой, что было до…
Нара смотрела и не понимала, как же она не догадалась, что это станет следующим шагом Вейл? Почему, предполагая возможные варианты будущего, от банального «мы все умрём» до самого невероятного, ни разу не подумала именно об этом: Вейл проверит результат эксперимента на себе. Ведь знала, кому и как обязана обретёнными способностями Кэйсси, помнила, какой настойчивой могла быть Вейл, какой упрямой и бесстрашной.
А сейчас результат казался настолько предсказуемым и логичным, что ещё больше сбивал с толку.
— Наконец-то, — не оборачиваясь, произнесла Вейл. Прежде чем Нара что-то успела сказать, добавила: — Только, пожалуйста, не спрашивай ничего. Я сама расскажу. Постепенно.
— Всё? — цинично осведомилась она.
— Всё, что тебе нужно знать.
— Может, для начала просто слезешь? — предложила Нара и тут же пожалела. Вейл повернулась, демонстрируя холёное красивое тело, грациозно опустилась на крышу. — И оденешься.
— Хорошо, — вопреки ожиданиям Вейл послушно натянула платье, выпрямилась, хитро прищурилась. — Так лучше?
— Нет, но уже не так сильно отвлекает, — Нара невольно улыбнулась. Спрятанная под
— Тогда откровенность за откровенность, — она тоже улыбнулась. — Готова выслушать моё чистосердечное признание?
— Неужели тебе есть в чём признаваться?
— Представляешь?
— И какая часть рассказа окажется правдой на этот раз?
— Всё. От начала до конца. Не веришь?
Нара мотнула головой.
— Тогда я лучше покажу.
— Не боишься, что увижу что-нибудь…
— Даже не надейся, — Вейл уже стояла вплотную. Коснулась губ едва ощутимым поцелуем, шепнула: — Ты знала, что расины могут делать вот так?
Её пальцы легли на виски Нары, надавили. Глаза блеснули, зрачки расширились, превратились в две светящиеся точки. И что-то изменилось. Тело стало вдруг необыкновенно лёгким, стремительно взлетело, так же резко опустилось, при этом Нара была готова поклясться: её ступни ни на секунду не оторвались от прохладного камня.
А потом всё исчезло.
…Нара остановилась на поляне, приложила ладошку козырьком к глазам. Щурясь от солнца, посмотрела вперёд. Узенькая, едва заметная тропинка, петляя между деревьями, убегала вверх по зелёному склону, а потом и вовсе исчезала из вида в густой траве.
Так легко заблудиться, но Нара не боялась. Откуда-то знала — в этом лесу никогда не потеряется.
Нара сделала ещё несколько шагов, приближаясь к заветной цели. Нерешительно переступила босыми ногами, потом всё же осторожно прижалась щекой к шершавой коре, обнимая ствол. Недовольно засопела — с противоположной стороны руки и не подумали встретиться. Попыталась ещё раз, изо всех сил стараясь дотянуться, чтобы хотя бы кончиками пальцев коснуться друг дружки. Напрасно…
Нара отступила на шаг. Разочарованно вздохнула. Значит, ещё не готова. Не выросла, хотя старалась. И очень-очень хотела.
Обида захлестнула до слёз. Но плакать нельзя. Плаксы — это маленькие дети, а она не такая. Она уже большая. Почти взрослая. Пусть до сих пор так и не смогла обхватить дурацкое дерево!
Сжав кулачки, Нара яростно заколотила ими по коре.
— Причиняя боль другим, ты никогда не избавишься от собственной, — послышался строгий голос отца. Нара, как ужаленная, отскочила в сторону. Торопливо спрятала за спину руки, стыдливо отвела глаза. — Ну-ка, покажи, что у тебя там. Поранилась?
Она покрутила головой, уткнувшись взглядом в перепачканные в земле пальцы ног.
— Не обманываешь? Не будет, как в прошлый раз?
Нара нехотя протянула руки, разжала кулаки. Досадливо поморщилась— из небольших, но глубоких ссадин сочилась фиолетовая кровь.
Противное дерево! С виду — приветливое и дружелюбное, но одно неосторожное движение — и гиволь сразу мстит.
— Вот видишь, — отец опустился на корточки, добродушно улыбнулся. — Наберись терпения, Нара. Совсем скоро у тебя получится. А сейчас, — он легко подхватил её на руки, прижал к груди, — пойдём-ка к маме лечиться.