Алеф (CИ)
Шрифт:
В руках у меня коробка с ампулами. Проверяю содержимое, хотя знаю, что всё в порядке. Наверное, мне просто нравится вид стеклянных «билетиков» в виртуальность.
– Мне кажется, сигареты были бы метафорические.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, например, люди.
– Люди?
– Ага. Какой-нибудь Зевс или Посейдон прикуривает, и человек оживает: сигарета тлеет, человек живёт. Бог тушит окурок - человек умирает. Или более оптимистично: прикуривание - человек возбуждается, радуется, ощущает наплыв чувств, эмоций,
Кладу коробку с ампулами на журнальный столик. Этого запаса мне хватит надолго.
У Ника в голове вечно крутятся нелепые мысли. Я давно привык, хотя ему удаётся время от времени поставить меня в тупик очередной сентенцией.
– Впрочем, если подумать, античные боги действительно были пассивными курильщиками, - продолжает разглагольствовать Ник, глядя в потолок.
– Они постоянно вдыхали дым жертвенных костров. Учитывая, что он служил им пищей, стоит упомянуть о физической зависимости олимпийцев от той вредной привычки.
– Не могу согласиться, - возражаю я.
– Античные боги вкушали жертвенный дым, но питались нектаром и амброзией.
– А дымом?
– Это просто угощение от людей в знак уважения.
– Значит, от нашего столика вашему?
– Вроде того.
– Ну, пусть так. Всё равно, даже боги не были свободны: они зависели от амброзии и нектара.
Ник встаёт, чтобы достать из бара бутылку виски и стаканы.
– Можно?
– Угощайся?
– Тебе налить?
– Давай.
– Знаешь, я иногда молюсь. Понятия не имею, слышит ли меня кто-нибудь, и, если да, то есть ли ему до этого дело, но что-то внутри заставляет меня обращаться к высшим силам. Странное словосочетание, да? «Высшие силы»… Что мы знаем о них?
– Ничего.
– Вот именно!
– Ник торжествующе поднимает стакан, словно я сказал что-то умное.
– Всё дело в неведении. И в вере, - он залпом опрокидывает в себя виски.
– Но я не верю! И всё равно молюсь. Вот, что удивительно. Понимаешь?
Равнодушно пожимаю плечами. Какое мне дело до рассуждений Ника, тем более я даже не уверен, что он говорит всерьёз.
– Но если бы я верил - то есть, по-настоящему, как положено - то сказал бы следующее: «Великий Архитектор, прошу тебя, когда никотин разъест твои лёгкие, разрушит бронхи и обожжёт язык, когда тебя будет тошнить от одной мысли о сигарете, сделай ещё одну, последнюю затяжку - продли моё счастье на этой земле!»
Мы оба смеёмся - правда, не очень весело. Ник наливает себе ещё виски, а я делаю первый глоток. Напиток не хуже того, которым угощал меня Шпигель, упокой бог программистов его искусственную душу.
– Ты подался в масоны?
– спрашиваю я.
– С чего ты взял?
– Ты обращался к Великому Архитектору.
– А-а. Даже не знаю, откуда я взял это название. Наверное, - Ник делает в воздухе неопределённое
– Бывает.
Мой напарник задумчиво болтает виски в стакане. Он явно хочет о чём-то спросить. Наконец, поднимает на меня взгляд.
– Слушай, ты ещё долго будешь корпеть над этим последним заказом?
– Надеюсь, не очень. А что?
– Просто я удивлён: ты тратишь на него уже столько времени. Что же тебе поручили?
– Прости, но я не могу сказать?
На лице Ника появляется удивление: обычно я не скрываю от него подробности своей работы. Но в данном случае обстоятельства отличаются.
– Это для твоей же безопасности, - говорю я.
– Да ладно, я уже большой мальчик. Знаю, во что вписываюсь.
– Именно, что не знаешь.
Ник обиженно пожимает плечами.
– Всё так серьёзно?
– спрашивает он.
– К сожалению, да.
– Ладно. Как скажешь. А кто заказчик? Или это тоже секрет?
– Увы, Ник.
– Хорошо, я понял. Ты сам-то в порядке?
– Более-менее.
– Тебя прижали, да?
– немного подумав, спрашивает Ник.
– Не без этого. Только не расспрашивай больше.
– Если что - обращайся. Я серьёзно. Кто бы это ни был.
– Спасибо, братишка.
– Удачи!
– Ник поднимает стакан, и мы чокаемся.
– Она мне понадобится, - отвечаю я.
Глава 10
Я собираюсь прощупать сервер покойного Шпигеля и попытаться отыскать хоть какую-то связь с Големом. Накануне звонил Стробов и сообщил, что Конторе удалось отыскать мою жертву - как я и предполагал, им оказался киборг.
Он работал в торговой фирме агентом по продажам. Через её терминал и входил в виртуальность, искусно запутывая след при помощи специальных программ.
Однако, кроме тела, Конторе ничего нарыть не удалось: сразу после гибели своего сообщника Голем обрубил все концы.
Я спросил полковника, стоит ли мне опасаться преследования со стороны властей: как-никак, я совершил убийство. Стробов ответил, что полиции вряд ли удастся выйти на меня, а у безопасников претензий нет. Однако следаки Киберграда будут иметь дело не с телом киборга, а с личиной Шпигеля, пропавшей при загадочных обстоятельствах. И они, конечно, свяжутся со мной. Возможно, я даже окажусь главным подозреваемым. Тогда эти бульдоги вцепятся в меня, даже если не найдут ни одной веской улики - будут рыть и рыть, отравляя мне жизнь. Потому что в виртуальности преступления не должны оставаться безнаказанными - таков принцип Киберграда.