Александр III и двенадцатый век
Шрифт:
В начале этой главы мы упомянули, что папская монархия XII века не включала в себя патриарха Константинопольского и церкви, находившиеся под его юрисдикцией. Причины этого должны быть подвергнуты дальнейшему исследованию, но усилия Александра восстановить стабильные отношения между двумя ветвями Христианской Церкви следует рассматривать в качестве важного элемента его политики. Прежняя точка зрения о том, что взаимное отлучение от Церкви кардинала Гумберта и патриарха Михаила Керулария в 1054 году определило официальное состояние схизмы между восточной и западной Церквями, подверглась серьезному пересмотру. Возможно, что ситуация, которая развивалась во время правления Александра, говорит о признании со стороны Церкви факта схизмы, хотя она не желала признавать ее официально. Между Церквями оставались значительные различия, главным из которых явилось добавление западной Церковью
До середины XI века каждый папа во время своих выборов обычно распространял документ, получивший название рекомендательного письма, в котором он давал в некотором роде обет веры. После этого другие патриархи включали новое имя понтифика в литургические молитвы при Евхаристии. Очевидно, как раз перед Первым крестовым походом Папа Урбан II, действительно стремившийся восстановить нормальные отношения с восточной Церковью, был готов послать рекомендательное письмо. По некоторым причинам он не стал этого делать, и данный обычай никогда более не возобновлялся. Одна из связей между восточной и западной Церквями была нарушена.
Тем временем с обеих сторон развивались или находились в процессе становления такие отношения, которые все более затрудняли примирение. Западная концепция папской юрисдикции, которую мы только что описали, находилась в противоречии с традиционным для Востока представлением по данному вопросу. При этом на Востоке не столько ставили под сомнение духовное главенство Рима как Престола святого Петра, – действительно, оно было принято задолго до спора – сколько были озабочены определенными манифестациями этого главенства со стороны энергичного, хорошо организованного папства XI-XII веков. Как, например, могла ставшая теперь обычной западная практика обращения к Риму, которая уже затронула греческие церкви Калабрии и Сицилии, повлиять на церкви Востока? В общем, видимо, столь сильный страх был вызван не столько духовным главенством, сколько ежедневным контактом со все более растущей эффективной папской властью.
Крестоносцы, без сомнения, способствовали возникновению непонимания, создавая атмосферу взаимного подозрения. Вслед за Первым крестовым походом среди населения Запада начался устрашающий рост антивизантийских настроений. Он еще более усилился после Второго крестового похода, а ко времени правления Александра уже было много признаков растущей враждебности к Западу со стороны Византии. К этим общим проблемам добавились особые разногласия, такие как контроль над городом и патриархатом Антиохии, которая обсуждалась в предыдущей главе.
Именно в этот период времени Мануил Комнин предложил Александру рассмотреть вопрос о создании объединенной Восточно-Западной империи под его собственным управлением. Дипломатические аспекты переговоров, которые последовали за данным предложением, обсуждались нами. Здесь следует отметить, что, когда Александр отложил рассмотрение вопроса о признании Мануила императором, он послал двух кардиналов, Убальдо и Иоанна, в Константинополь, чтобы обсудить с ним религиозные вопросы. Поступая так, он продолжал попытки своих предшественников, главным образом Урбана II и Евгения III. Примечательно также, что в ответе папы Мануилу и в инструкциях своим легатам он избежал проблемы филиокве и сконцентрировался на других вопросах: поминовение Папы в литургии, главенство Рима и право обращаться к Риму из Константинополя по церковным делам.
Мануил отдал письмо Папы патриарху Михаилу Анхиалу. Его ответ свидетельствовал о новом, более жестком отношении Византии к Папе, которое соперничало с западным анти-византизмом. В отличие от своих предшественников, он отказался признавать требования Рима как Престола святого Петра. Главенство принадлежало существующей в настоящее время имперской столице, избранной Господом, которая должна была стать центром Империи. Скорее он бы подчинился туркам, которые, по крайней мере, не принуждали бы его в вопросах религии. Говоря так, патриарх не просто позволял себе высказать собственное раздражение. Он выражал церковную точку зрения, которая рассматривала греческие церкви как находящиеся под мусульманским управлением и обладающие большей церковной автономией, нежели церкви в Калабрии, находившиеся под юрисдикцией Папы. Чтобы обосновать церковную юрисдикцию «Города», он повторил вечный аргумент, который был озвучен – и вызвал некоторое сопротивление –
Таким образом, хотя дискуссии между Папой и императором, по-видимому, продолжались, представляется очевидным, что благоприятная для заключения соглашения атмосфера так и не была создана, в связи с чем надежды Александра восстановить стабильные отношения с византийскими христианами не могли воплотиться в реальность. Более того, последующие события, главным образом резня латинян в Константинополе в 1182 году, когда кардинал Иоанн был зверски убит, за чем в 1204 году последовал Четвертый крестовый поход и разграбление крестоносцами Константинополя, должны были еще более ухудшить и без того напряженные отношения. Понтификат Александра, поэтому, был, возможно, последним за Средние века периодом, когда еще оставалось возможным возобновление церковных отношений. Папская монархия, хотя и являлась уникальным достижением в области управления, не смогла сохранить стабильные отношения с Востоком. Сама действительность, казалось, подчеркивала разделение двух Церквей.
Третий Латеранский Собор, созванный в 1179 году, хотя и стал важным, оказался единственным из четырех, проведенных в Риме между 1123 и 1215 годами. Каждый из Соборов, созывавший прелатов из всех частей западного христианского мира, поднимая определенные вопросы, свидетельствовал о веке церковного обновления, григорианской реформе, которая характеризовала этот период. Обстоятельства времени внесли свой вклад в формирование института, известного как папская монархия, хотя ни один из прошедших Соборов не смог принять окончательного решения по всем рассматриваемым вопросам, оставляя их на усмотрение будущего Собора. Более того, простое перечисление принятых постановлений не говорит о том, являлся ли Собор успешным или неуспешным. Рассматривать события, разворачивавшиеся после Третьего Латеранского Собора, возможно, неуместно в исследовании деятельности Папы, который умер через два года после него. Хотя стоит отметить, что Четвертый Латеранский Собор 1215 года столкнулся со многими аналогичными проблемами, которые рассматривал предыдущий, и повторил многие из тех решений, которые были приняты на Третьем Соборе. Более того, в отличие от великих Соборов того времени, Третий Латеранский Собор не выработал для папства долгосрочной политики. Он не предложил широкой программы исправления христианского общества. Собор в большей степени рассматривал специфические проблемы, которые противоречили церковной позиции того времени. Выбранный курс, как можно предположить, должен был быть родственным характеру Александра III.
Таким образом, политика Александра III дала сильный толчок к выполнению задачи, которая так никогда и не получила разрешения: синтезировать юриспруденцию Церкви. Александр также не явился основателем папской монархии и не завершил ее формирования, поскольку каждый правительственный институт менялся со временем. Курия под руководством Папы, тем не менее, продемонстрировала удивительную способность быстро восстанавливаться и адекватно отвечать на вызов новой ситуации. Вследствие этого, позиции Александра III оказались более устойчивыми в 1181 году, чем в 1159 году, причем настолько, чтобы обеспечить своим ближайшим преемникам стабильное положение, пока во главе церковного управления не встал энергичный Иннокентий III.
Заключение
Представляется очевидным, что именно великолепная юридическая подготовка Александра III наиболее впечатляла его современников и интересовала исследователей его карьеры. Хотя он ясно продемонстрировал большую энергию и способности в различных областях папского управления, особенности выполнения функций понтифика в качестве верховного судьи состояли в том, что именно он, бывший профессор права, внес наиболее весомый вклад в их развитие. Количество декретов, изданных Александром, представляющих решения или мнения Папы, «отправленные какому-нибудь епископу или церковному судье по какому-либо тонкому правовому вопросу, когда запрашивали римскую Церковь», позднее включенные в официальную коллекцию канонического права, ставит его на второе место после Иннокентия III. В настоящее время количество известных нам постановлений Папы превышает пять сотен. Кроме них, в руках исследователей находится значительное количество фальшивых декреталий, приписываемых Александру III, появившихся после его смерти, что является свидетельством его широкой известности.