Алексей Михайлович
Шрифт:
То, что девушка происходит не от знатных родителей, не расхолаживало его, а еще больше дразнило, влекло.
Как— то, во время беседы, Артамон Сергеевич сообщил царю, что в первой московской немецкой школе детей обучают «комедийному действу».
Алексей с удовольствием выслушал боярина и подмигнул Наташе.
— А не учинить ли и нам для потехи твоей то действо? — оживился он, но тотчас же осекся. — Сказывал нам еще Лихачев про палаты дивные, да иные бояре упредили нас — потеха-де
Чуть колыхнулся в улыбке золотистый пушок на верхней губе Наташи и заискрившимся в погожее утро на елочке инеем блеснули два ряда мелких зубов.
— Действо то государь, не на соблазны, а на утешение дано господом Богом.
Государь привлек к себе девушку и поцеловал ее в губы.
— Каково же разумна дочка у нас!
Гамильтон наступила на ногу мужу и выразительно поглядела на него. Артамон Сергеевич встал, удивленно развел руками.
— Диву даюсь я. В твои-то годы дщерями девиц нарекать!… Не родитель ты, а всем образом пречудным ангельским своим жених-женихом.
Польщенный царь разгладил бороду и распустил в улыбку жирное, лоснящееся лицо.
— А и то, Артамонушка, сорок годов да два года, что на спине своей я несу, невесть еще тяжелая ноша какая!
Он взял Наташу за руку.
— Жених я тебе, красавица, аль родитель?
Зардевшаяся Наташа вырвалась от царя и выпорхнула в сени. За ней последовала и Гамильтон.
Царь, пошептавшись с боярином, приказал позвать женщин.
Едва девушка показалась на пороге, Артамон Сергеевич сорвал со стены икону Божьей матери и упал Наташе в ноги.
— Опамятуйся, благодетель! — с нескрываемым ужасом крикнула девушка. — То мне вместно стопы твои за добро твое лобызать.
Матвеев поднялся, торжественно возложил образ на голову пестуньи:
— Молись… Великая бо радость снизошла на тебя: государь-царь и великий князь Алексей Михайлович, всея Великие и Малые и Белые Руси самодержец жалует тебя преславною царицею и своей женой!
Со всех концов Руси, из богатых хором, убогих изб и монастырей привезли в Кремль самых красивых девушек страны и разместили их в шести теремах.
Поздно ночью, по теремам, от постели к постели, пошел, в сопровождении лекаря, Алексей. Он долго и внимательно ощупывал девушек, притворявшихся спящими, совещался с лекарем, выбирая по древнему обычаю жену, которая «способна дать усладу государю».
Среди других невест — в Кремле была и Наташа.
Поутру царь объявил о своем выборе:
— Избрали мы женою и царицею — Наталью Кирилловну Нарышкину.
По случаю полного умиротворения Руси царь повелел три дня служить во всех церквах страны молебны.
В Москве неумолчно перекликались ликующие перезвоны. Кремль готовился к пиру. В то же время учитель немецкой школы, пастор Грегори, заканчивал приготовления
В комедийной хоромине неподалеку от Немецкой слободы, в селе Преображенском, дворовые музыканты Матвеева под началом органиста Симона Жутовского и игреца Гасенкруха разучивали в тысячный раз «Торжественную встречу царя».
Алексей сидел, наготове в трапезной и, нежно поглядывая на жену, судачил с ближними о делах.
— Так тихо, сказываешь, на Руси? — спросил он прибывшего на Москву князя Алексея Трубецкого.
— Мудростью твоею повсюду посеян мир, мой государь.
— Добро, — улыбнулся государь и перекрестился. — Пожаловал Господь и с иноземцами миром по рукам ударить, и смуту извести. Добро!
В дверь просунулась голова думного дворянина.
— Челом бьет пастор, государь, не покажешь ли милость да не пожалуешь ли на действо в комедийную хоромину?
Алексей встал.
— Сейчас жалуем на действо.
Утром, после обедни, царь рассеянно выслушал доклады и объявил ближним:
— А сдается нам, что комедь народу нашему в великую потеху и поущенье будет.
Ртищев вытащил из кармана бумагу, высоко поднял ее над головой.
— Всю-то ноченьку мы с Марфенькой о сем же вели беседу.
— И дорядились до чего?
Федор приложился к руке царя.
— Хилыми умишками своими мыслим мы, что вместно отобрать мещанских и подьяческих мальцов из Новомещанской слободы да обучить их тому действу.
— Волю! Отобрать! — ударил Алексей в ладоши и любовно поглядел на Федора. — А тебя жалую я боярином. Добро, окольничий мой?
Ртищев упал на колени.
— От окольничества не отрекаюсь, а от боярства — свободи. Ну, кой я боярин? Мне люб боле монастырь.
Царь расхохотался.
— Что с ним сотворишь! Как был тридесять годов назад блаженным, таким и остался… Каково я жительствовать буду, ежели все ближние мои в монастыри уйдут? Ордын-Нащокин — монах [45] , ты — монах…
45
В 1672 г. А.Л. Ордын-Нащокин удалился в монастырь и постригся под именем Антония.
И встал:
— Ладно, погодя с тобой потолкую. Все?
Матвеев собрал со стола бумаги.
— Все, государь. Дозволь вестникам почать трубить о празднестве великом мира на Руси.
— Поспешай. Да ужо вся надежда на тебя, боярин, пущай ликует вся Москва от мала до велика!… Да игрецов на улицу гони, да скоморохов!… Чтоб памятовали все до гроба, каково радостно нам, гораздо тихому царю, тихое житие в державе нашей
Вдруг из сеней, прерывая слова Алексея, донеслись чьи-то возбужденные голоса.