Ален Делон
Шрифт:
— Почему ты не пошел с ней? Девочка одна в чужом городе. На кого я могу положиться, как не на тебя?
— Но, дорогая, — попробовал возразить он. — Мы же хотели побыть вдвоем.
— Замолчи, Ганс! — крикнула Магда и заплакала.
После часа бесплодных ожиданий они позвонили на студию и подняли на ноги Гаспара-Уи. Он посоветовал пока не обращаться в полицию, но, чувствовалось, что тоже страшно разволновался. Ганс Блатцхайм спустился в холл отеля и расспросил швейцара, но тот не запомнил выходящей девушки. Пять минут восьмого фрау Шнайдер подняла телефонную трубку и связалась с полицией. Именно
— Доченька, что случилось? — воскликнула Магда, схватив ее за руку. Она осматривала дочь, разыскивая следы ушибов или царапин. Ничего не обнаружив, она сердито нахмурила брови.
— Мама, я просто заблудилась, рассматривая витрины магазинов. Потом проголодалась и перекусила в кафе. Это меня задержало.
— Бессовестная девчонка! Ты знаешь, что я звонила режиссеру и в полицию? Теперь вся съемочная группа, да что там, весь Париж узнает, что ты полдня шлялась неизвестно где. Могла взять такси, если потерялась. У тебя не было с собой денег? — бушевала мать актрисы, избавляясь от напряжения последних часов. Отчим злобно смотрел на Роми, потому что ему пришлось успокаивать Магду и терпеть ее упреки на протяжении всего отсутствия девушки.
— Прости, мамочка, — пробормотала Роми, напуганная этой сценой. — Это больше не повторится.
— Разумеется, не повторится. Ты больше никуда не выйдешь одна, а только со мной или Гансом. Все же, где ты была? Я не верю, что ходила по магазинам.
Роми молчала.
— Иди в свою комнату, а я попытаюсь не дать распростряниться слухам.
Девушка прошла в комнату и подумала, что в первую очередь в возникшем скандале виновата ее мать. Если бы не ее звонки, никто бы не узнал о временном исчезновении дочери.
— Мне двадцать один год, — с грустью произнесла она вслух. — Я давно сама могу решать, сколько времени гулять.
Расстроенная, она легла на кровать и взяла книгу. Ни мать, ни отчим не входили в ее комнату до утра.
Глава 6
На следующее утро начались съемки. В первый день было отснято всего несколько дублей из-за нерешенных организационных вопросов. Режиссер, операторы и обслуживающий персонал спорили и передвигали камеры и прожекторы. Белое платье героини для сцены встречи с красивым военным оказалось неготовым, хотя в самом начале должны были снимать именно знакомство будущих возлюбленных. Ален немного нервничал, когда появился на площадке. Увидев направляющихся к нему фрау Шнайдер и Роми, он подумал, что мать актрисы собирается отругать его за вчерашний обед с ее дочерью, но ошибся — она лишь холодно кивнула ему. Роми пробормотала “Доброе утро” и тоже прошла мимо.
— Малышка меня не выдала, — подумал актер и лукаво улыбнулся.
Гаспар-Уи заметил эту улыбку и догадался, что Ален причастен к исчезновению Роми, но решил не выяснять подробности происшествия. Улучив момент, когда режиссер попросил оператора передвинуться и снять сцену с другой позиции, Ален наклонился к Роми и спросил:
— Вчера у тебя не было проблем с матерью?
— Мама вызвала полицию, — прошептала она.
От
— Тише, тише, — испуганно одернула его Роми, но Алена было не унять.
— Надо срочно послать кого-нибудь за газетами! А я смотрю — Гаспар какой-то странный. Твоя мать — находка. Она решила сама провести рекламную кампанию фильма?
После этого монолога развеселившийся актер безнадежно потерял романтический настрой, необходимый для роли возлюбленного Кристины.
— В газетах ничего нет, все улажено, — отозвалась Роми, испуганно взглянув на мать.
Магда, наблюдавшая за ними, не придала никакого значения веселью Алена, а только лишний раз подумала, что во Франции на съемках царит кавардак. То ли дело в Германии!
— Кристина, Франц! — крикнул режиссер, — соберитесь, повторяем дубль!
Команда не помогла. Молодые люди были погружены в свои мысли: Роми — о вчерашнем необычном обеде, а Ален — о зеленых глазах актрисы и ее нежном взгляде. Полная противоположность воспитания и разные взгляды на жизнь больше не отталкивали их друг от друга, а заинтересовали обоих.
— Может встретимся после съемок? — споросил Ален партнершу в конце дня.
Она в таком безмолвном ужасе округлила глаза, что он опять засмеялся.
— Что там за веселье? — бушевал Гаспар-Уи. — Мы ничего не сделали сегодня. Ладно, все свободны, кроме костюмеров. Приведите это чертово платье в порядок, — он ткнул пальцем в замявшийся воротничок на жилетке Роми.
— Пока, Кристина, приятных тебе снов, — пропел Ален на ухо Роми и направился к двум знакомым актерам, намереваясь провести вечер в баре, в их компании. К актрисе подошла мать и предложила вернуться в отель и поскорее лечь спать. Они сели в машину, и Роми всю дорогу представляла, как ей было бы весело поужинать с Аленом.
Потекли дни съемок, и Роми помимо воли заразилась настроением окружавших ее французских актеров. Они постоянно шутили, делали ей цветастые комплименты и своим свободным поведением разительно отличались от серьезных молчаливых немцев. Только Ален не проявлял к ней никакого интереса, строго ограничаваясь вежливым приветствием утром, предупредительностью во время съемок и сухим “до завтра” вечером. Молодой человек придумал такую тактику, чтобы заставить Роми проявить инициативу в развитии их знакомства. Ален боялся признаться в этом самому себе, что очень привязался к Роми. Ему нравились ее мягкость и вежливость, наконец, он находил ее изысканной и красивой. Каждое утро, здороваясь с ней, он еле сдерживался, чтобы не предложить ей провести вместе вечер после съемок, но боялся очередного отказа.
Через десять дней после памятного совместного обеда показное безразличие Алена принесло результат.
— Представляю, как чудесно прошел бы здесь пикник, — предположила Роми, когда они гуляли по лугу, репетируя сцену. Медленное развитие романтического сюжета фильма располагало к неторопливой беседе. — Ты часто бываешь за городом?
— Да нет, — отозвался актер. — Но идея неплохая. Может, организуешь для нас обед на природе?
— Не знаю.
— Завтра выходной. Я понимаю твои возвышенные мечты: “Максим”, “Ритц”, но уповаю на чистый воздух пригорода.