Аленушка и братец ее козел

Вилар Елена

Робко кивнув, я замерла, рассматривая картинку и сосредоточив все свое внимание на происходящем.

– Правда, оно классное? – восхищенно промолвила кареглазая блондинка, поднимая руку на уровень глаз.

В лучах солнца блеснуло колечко. Россыпь маленьких бриллиантов приковывала взор, рождая легкое чувство зависти.

– Правда?! Ну ведь правда?! – не унималась блондинка, перебирая наманикюренными пальчиками в воздухе.

– Правда, – улыбаясь, произнесла та, что стояла справа от девушки. – Настя, мы очень за тебя рады,

и Ромка – он молодец!

– Конечно, молодец, – кивнула блондинка. – Ань, а ты чего молчишь?! Твой-то Стасик хоть бы оловянное тебе подарил!

Девушка с фальшивой улыбкой вздрогнула и, смерив спину блондинки ненавидящим взглядом, медленно произнесла:

– Не в золоте и бриллиантах дело.

– А в чем?! – Настя обернулась и, пронзив Анну насмешливым взором, добавила: – Милочка моя, вот было бы у тебя такое колечко, ты бы по-другому говорила. А на голодный желудок да пустой кошелек всех на философию тянет, ведь нужно хоть чем-то голый зад прикрыть!

– Знаешь… Кому-то щи пустые, а кому-то жемчуг мелок…

– Ну-ну, – усмехнулась Анастасия, не замечая, как блеснули глаза Анюты.

Зато третья подружка, не участвующая в разговоре, переводила взгляд с одной на другую, и по мере общения Насти с Аней, ее глаза темнели. Блондинка взвизгнула, когда завибрировал телефон в ее кармане, и, схватив прямоугольное средство связи, отошла на несколько шагов, дабы, смеясь, поделиться новостями о предложении, которое недавно сделал ей Рома.

– Не завидуй, – тихонько шепнула брюнетка Ане.

Та обернулась, смерила подругу внимательным взглядом и произнесла:

– Это не зависть. Тут нечему завидовать. Ее Ромка как был кобелем и бабником, так им и останется. И уж ты-то это прекрасно знаешь.

– Да, знаю, но каждый человек имеет шанс на исправление, – осторожно произнесла брюнетка.

– Света, я тебя умоляю, таких, как Ромка, даже могила не исправит, а вот то, что он подарил кольцо, которое Стас делал для меня… Интересно, а Настя знает, что носит мое кольцо?

– Не вздумай ей сказать! – выдохнула брюнетка.

– Да уж не скажу… Но все сделаю для того, чтобы она узнала… – оскалилась Анна.

Картинка смазалась, а когда сфокусировалась заново, то я отшатнулась, во все глаза смотря на то, как пластиковый гроб опускают в свежевырытую могилу.

– Просто зарезали из-за цацек, что висели на ней… – тихо шептала сквозь слезы сгорбившаяся женщина. – Два сопляка-нарика… – она по кругу повторяла одни и те же слова: – И ведь один тут же умер от передозировки, а второй… Господи, да ему и четырнадцати лет нет, его же даже судить не будут… А она… Она же только жить начала, к свадьбе готовилась…

Поодаль стояли Светлана и Анна. У последней на глазах застыли слезы, и лишь странная кривая улыбка искажала бледное лицо. То и дело девушка поглаживала руку в перчатке, под которой угадывалось то самое кольцо…

– Бред какой-то! – выдохнула я, как только картинка схлопнулась, а шарик, сомкнув

свои границы, медленно поднялся на уровень моего лица.

– Не скажи… – раздался глухой голос, и я, вздрогнув, обернулась.

Атеркар подкрался и теперь вместе со мной наблюдал за тем, как шар наливается золотым светом и медленно отлетает от нас.

– Да, ты права. Дракон и есть алчность. В каждом человеке живет дракон, а вот сможет ли эта рептилия взять верх над разумом, в этом и есть смысл борьбы. Неужели тебе никогда не хотелось того, что имеет кто-то другой?

– Хотелось, – осторожно кивнула я. – Но не убивать же из-за этого!

– Тут все зависит от того, насколько силен и властен твой дракон. Есть те, у кого сил хватит только на воровство, есть те, кто будет ждать удобного случая и вынудит другого отказаться от желанной игрушки, а есть те, кто готов и убить.

– А есть те, кто отказывается? – с надеждой спросила я.

– Есть, – кивнул мужчина. – Слабаки!

Резко обернувшись, я возмущенно уставилась на обладателя золотой маски. Как у него все просто: или ты алчная ящерица, и тогда ты сильный и достойный внимания, или ты слабак с полудохлой рептилией внутри себя. Вот уж нет, я в такие игры не играю!

– Ну это пока… – даже сквозь маску я ощутила его коварную улыбку. – Просто ты еще не узрела того, о чем мечтала бы, но не могла бы заполучить. А как найдешь, так милости просим…

Я было вскинулась, чтобы опротестовать столь наглое заявление, но в этот момент атеркар внезапно потерял ко мне интерес и, громко хлопнув в ладоши, приказал:

– Масик, явись!

Все шарики метнулись в центр, создавая потоки воздуха. А столкнувшись, явили яркую вспышку света, заставив меня невольно зажмуриться. Когда же свет перестал бить по глазам даже сквозь плотно сомкнутые веки, я медленно распахнула очи. На постаменте возлежал довольный дракон, который не отрывал взгляда от воронки, что зависла перед его носом. Неожиданно из закручивающегося вихря вылетел серебристый шарик, и дракон тут же поймал его раздвоенным языком. Я с замиранием и непонятным восторгом смотрела, как серебристое нечто прокатилось по горловине, падая, по всей видимости, в желудок рептилии и забавно подсвечивая ящерицу изнутри. Дракон неприлично рыгнул и, сомкнув веки, опустил голову на передние лапы.

– Ну вот, очередная душа… – произнес атеркар, медленно удаляющийся за тушку дракона. – Иди, тебе пора. Расти, девочка, своего дракона, и мы обязательно встретимся.

Нащупав дверную ручку, я потянула и, возрадовавшись тому, что преграда поддалась, выскользнула в коридор.

– Не дождешься, – сипло произнесла я закрывшейся двери. – Своего дракона я придушу самолично!

– Опрометчивое заявление, – из-за спины раздался голос Кара, заставивший меня вздрогнуть.

Такими темпами я тут стану или неврастеником, или заикой. Господи, когда же кончится эта ночь? Сколько же можно?!