Альфа Центавра
Шрифт:
Броневик повернулся на бок, из него, как ополоумевшие после неуместного вмешательства в их жизнь тараканы вслед за руководителем этих маневров подполковником Яшей Сверло полезли остальные обитатели, последним Дыбенка. Точнее, он даже не полез, а остался внутри, и только на призыв Ники:
— Давай, давай, вылезай, помирать так всем вместе, — высунул голову, как рак-отшельник, и опять ее спрятал. Но все равно вылез, так как Сонька Золотая Ручка с маузером в одной руке и запасной двадцатизарядной обоймой в другой крикнула, нагнувшись к люку броневика:
— А я вот
Ленька Пантелеев так и сидел за рычагами с отрытым передним люком танка, а Колчак в верхнем. Неожиданно на Соньку сзади напали, очухавшиеся после падения с танка Аги и Махно:
— Что вы делаете, ироды?! — крикнул им сверху Колчак, она наша.
— Ваша не наша, — ответила Аги, которая, как известно была лейтенантом Заградотряда Белых, правда, потерявшим своего атакующего боевика Буди, который согласился на это дело только для того, чтобы добраться до Зеленых. Попросту говоря был завербован, как пленный крестьянин или беглый каторжник, которым и был по определению. И действительно, Колчак как-то же сказал, что он волею случая воюет на стороне Зелыных-х. А некоторые это запомнили, хотя и думали, что он оговорился. Хотя, что значит:
— Оговорился? — он скакал на своем Мики в сторону Зеленых. Может, да, просто коня испытывал, а возможно и перескакать в Царицын хотел. И. И Соньку продолжали бить. И так били до тех пор, пока Яша Сверло, а потом и Дыбенка не подтвердили, что:
— Она сама перебежала на сторону Белых. — И более того, вместе с этим легендарным броневиком, предварительно выбросив из него всех Зеленых.
— Ну тады ой! — сказал Махно.
— Нет, не ой, — сказала Сонька, а:
— На те! — и дала Махно пощечину, а Агафье провела болевой из стойки, да так, что почти сломала ей руку.
Ленька Пантелеев вылез из переднего люка танка, но Сонька и ему дала только пощечину, на что он зло ответил ударом ей прямо в лоб.
Ребята, Яша и Паша посчитали себя оскорбленными, и вдвоем избили Леньку. Махно не вмешивался, а Колчак только крикнул сверху:
— Ну хватит, хватит.
— Почему хватит? — не оборачиваясь спросил Яша.
— Все свои, — ответил Ко.
— Фантастика! — наконец сказала свое слово Ника Ович, — это кто свои здесь? — И продолжала: — Я да, он да, — Ника показала на Колчака, а кто еще-то? Аги, если только, но ей сломали руку ни за что. Махно — колеблющийся, а значит, потенциальный предатель, мои ребята, Яшка и Пашка — считай готовые красные командармы и политработники.
— Да вы что? — удивились даже сами Яша и Паша, удостоившиеся такой благодарности.
— Да, — сказала даже Сонька, — я сама слышала это предсказание от колдуна Распутина.
— Это когда? — спросил Ко из башни танка.
— Она не могла этого знать, — сказала Ника Ович, потому что так и не добежала до своих Зеленых.
— А ты не могла знать, потому что убежала оттуда, — ответила Сонька. И добавила: — Давай будем считать, что ты — это я, а:
— Я — это ты, — присоединилась к этому пояснению Ника.
— Нет, нет, — сказал Колчак, — я пока что всех реквизирую в мою ударную группировку.
— Бригаду,
— Пока это будет просто группировка. И ставлю первую задачу.
— Взять по свой контроль цистерну со спиртом, — сказал Ленька Пантелеев.
— Нет, мой друг, мы идем на Царицын.
— Я не понимаю, одним танком? — удивилась Сонька.
— Я давно об этом мечтала, — сказала Ника Ович. — И да: у нас есть еще броневик.
— Его только поднять надо, — сказал Яша.
Далее, танк и броневик под командованием Колчака идут на город.
— Надо послать им помощь, — обратился Юденич к Деникину.
— Танковую, вы имеете в виду, или пехоту?
— Танковую, только пришли новые английские танки, здоровы-ы-е-е.
— Очень большие, стало быть. Хорошая мишень для артиллерии, — констатировал Дэн. И добавил: — Пусть это будет разведка боем.
Засеки их огневые точки на стене.
— Нужно послать разведку, — обратился Врангель на стене Царицына к уже поднявшей Кали, и когда ей уже принесли кофе и пирожные. Иначе она только ругалась, и даже не могла понять, почему:
— Должны ждать их здесь, а не первыми начать штурм их укреплений, которых тем более нет. Вра был шокирован ее талантом великого полководца, и промолчал.
Хотя мог бы возразить:
— Очень просто, мадам, у нас нет танков, и всего один броневик, который, я думаю, уже захвачен Белыми.
— Это сука Ника Ович предала нас вместе со своим бывшим любовником Махно. И да, — добавила она, где моя Щепка? Вы видели ее на поле боя?
— Нет, — ответил Котовский, так как Врангель отошел к своей Фекле, которая командовала артиллерией. Он хотел узнать:
— Можно ли достать отсюда до колонны, уходящей к цистерне со спиртом?
— Зачем? — вопросом ответила дама.
— Прошу прощения? — тоже вопросом задал вопрос парень.
— Нет смысла пугать их, сэр, они сами придут на расстояние выстрела из пушки.
— Вы хотите сказать, что знаете лучше меня, когда надо стрелять?
— Нет, сэр, — ответила Камергерша, — я знаю только:
— Как вы хотите стрелять.
— Хорошо. Но почему вы обращаетесь ко мне на:
— Сэр?
— Как вы хотите, чтобы я вас называла: мой слуга или мой барин? Врангель отошел так и не отдав ей никакого приказа. И колонна без помех ушла за цистерной.
— Зачем им так нужна эта цистерна? — спросила Кали Котовского, пока не подошел Вра.
— Хотят соблазнить наш гарнизон, чтобы без боя взять цитадель.
— Цитадель вы сказали, мы разве инопланетяне, чтобы говорить, как сказал Пушкин:
— На непонятном языке? Котовский задумался на пару секунд, и получил второй логичный вопрос:
— Вы не шпион Белых? Командир эскадрона молча удалился, а когда вернулся, Врангель, уже докладывающий Коллонтай новый план защиты крепости, чуть не упал за зубцы, ограждавшие крепость ласточкиными хвостами от нечистых сил. Ибо. Ибо Котовский появился с лицом, намазанным зеленкой в зеленый цвет, и более того: