Альфа и Альфа
Шрифт:
— Пей, — отрывистое слово прозвучало так, словно кто-то сказал его в моих мыслях.
И я потянулась губами к кубку, при этом глядя Главе в глаза, которые светились мистическим голубоватым светом. Этот свет проникал в меня, удерживая моё внимание на себе. Сила альфы набрасывала на меня тонкие и прочные петли невидимого лассо. Когда их стало больше пяти, я неуверенно дёрнулась, чувствуя, что теряю себя, свою свободу. В ответ получила ментальный болезненный тычок, как подзатыльник. Физически ощущать себя спеленутой мне не нравилось, но я постаралась расслабиться. Принятие должно быть добровольным. Пять тонких нитей всё больше переплетались, утолщаясь, и притягивали меня всё ближе к Главе. Формирование связи проходило стремительно. С последним глотком нить подчинения стала прочным канатом, который удерживал меня на незначительном расстоянии от источника. Кто-то из присутствующих забрал из моих подрагивающих рук кубок.
— Преклони
Я встала на одно колено и, задрав голову, посмотрела на Главу. Последнее, что мне предстояло, – это охота вместе с присутствующими. Моя пантера от нетерпения переминалась, готовая в любую минуту сорваться в поиске добычи.
— Став одной из нас, ты приобрела не только обязанности, но и право на помощь, — заговорил Глава вслух. — Пусть сегодняшняя охота станет тому подтверждением. Мы поможем тебе добыть свой первый трофей в Клане.
— Я прошу Вас об этой чести — разделить со мной охоту, — заученной фразой ответила своему альфа-вожаку. — Мой трофей я разделю со своими братьями поровну.
Глава обернулся зверем, тем самым давая команду остальным. Меня немного вело и шатало, как бывает от выпитого игристого вина. Оборот прошёл без капли боли, словно вот она я, а через мгновение шаг делает уже моя пантера.
Двенадцать альф пахли на все лады и это немного нервировало.
— Только я, — отчётливо раздался голос отца, и я сконцентрировала своё внимание на нём и на его сильном запахе, родном и знакомом. Принюхиваясь, фыркнула и проследила взглядом, как огромный чёрный зверь отца уступил мне дорогу, мотнув головой в направлении леса. Связь, как резинка, стала растягиваться, но менее прочной она от этого не становилась. Шаг за шагом я отдалялась, а затем, пару раз оглянувшись на остальных, рванула с места. Рыкнув на тех, кто постарался меня обойти, сорвалась на бег.
Дикий кабан стал моей добычей. Впившись клыками в шею, я испытывала бесконечную радость, а за спиной словно крылья выросли. Да, такие моменты остаются с нами навсегда. Общая трапеза началась только тогда, когда я, порыкивая от нетерпения и возбуждения от охоты, подтянула пятицентнерную тушу к ногам своего вожака.
— Тебе, наш трофей, — склонила голову к лапам и улеглась рядом с ним. Он отодрал себе кусок мяса и позвал остальных.
Охота закончилась на рассвете. Лес окутал белёсый полупрозрачный туман. Я и не заметила, как мы оказались на той же поляне, где проходил ритуал, и обернулись людьми. Все взбудораженные и довольные.
— Сегодня на ваших глазах к нашему Клану присоединился ещё один оборотень из свободных. Александра Маккартер — моя дочь и наследница родовой силы альф Маккартеров!
— Сильный альфа — сильное семя! — проскандировали присутствующие. Отец обнял меня за плечи и притянул к себе, ставя рядом с собой.
— Белая Волчица благоволит нашему Клану, — загадочно улыбнулся отец. — Нас ждут перемены. Мы стоим на пороге новых времён.
Эдвард Блеквуд, родовое поместье
Слова отца во многом прояснили поведение и решение Главы. Сейчас я не питал иллюзий насчёт того, что дед проникнется, одумается и пожелает нам с моей парой счастья. Прогнуться и оставить всё как есть – не выход. На кону жизнь моей пары. А то, что она может погибнуть – я это уже понимал не на уровне теории.
Когда предрассветная тишина стала наиболее пронзительной, мои чувства обострились. Я ощущал сопротивление Лексы, чувствовал, насколько ей плохо. Моя физическая боль отошла на второй план и не беспокоила так сильно, как те чувства, что я ощущал по с трудом формирующейся связи. Моя пара не хотела этого союза, поэтому и сопротивлялась, упрямо не позволяя мне облегчить своё состояние, но вопреки её нежеланию я всё равно старался достучаться до неё. Я вливал в нашу шаткую связь силу, чтобы облегчить состояние моей пантеры, чтобы она чувствовала мою поддержку, моё искреннее желание быть рядом.
Не иначе, как разум мой помутился в тот момент, когда инстинкты вышли на первый план и я пометил Лексу, не оглядываясь на последствия. Её слова о невозможности быть вместе в тот момент были пустым звуком, так и не зацепившимися в моём сознании, пока дед не выудил их на поверхность.
Теперь-то я вспомнил всё, о чём читал в семейных хрониках о пятом Клане и о том, каким образом мы сумели расширить свои территории за счёт земель Корнуелов. Тогда же я сделал вывод, что глава пятого Клана был как кость в горле для моего деда. В то время Филипп Корнуел был третейским судьёй на заседаниях Глав Кланов, и зачастую его решения шли вразрез с ожиданиями Клана Блеквудов. Слишком либеральный в своём Клане, несмотря на недюжинную силу и ум, он не предусмотрел своего печального финала. Сильный Глава, но вот костяк альф, руководивших
Осуждаю ли я деда за это? Нет. Вывести свой Клан на передовые позиции, удерживать единоличную власть столько лет и не сдаваться, и только с каждым годом становиться сильнее, почти всё это — цель каждого альфы-вожака. Только сильнейший достоин править. А вот методы… Тут стоит задуматься. Бить в спину — это уже недостойно. Бить через дочь-омегу — низко. Благородно и достойно — это честный вызов в Круг, выход, чтобы отстоять свои интересы, не запятнав честь.
Какими слепыми и глупыми делают нас инстинкты! Всё моё сознание было занято только одним желанием – не упустить свою пару! Моя поспешность в том, чтобы сделать Лексу своей, поставила под угрозу жизнь моей пары, и я мог назвать как минимум несколько причин, из-за чего она отвергает мою метку. И отдавал себе отчёт, что проблема не только в наших недолгих взаимоотношениях, она уходит корнями в прошлое. А с таким прошлым спорить невозможно. Впрочем, нет неразрешимых ситуаций. Если только я буду рядом с парой, она не сможет долго сопротивляться своей природе и сдастся мне на милость. Осталось только до неё добраться. Если бы она была омегой, то вообще не было бы проблем. Альфа имеет абсолютную власть над омегой. Но Лекса — альфа! Сильная, волевая, способная принимать решения. И мне это в ней нравилось, придавало остроту отношениям.
Пары часов до рассвета хватило, чтобы всё обдумать, сопоставить факты, сделать выводы и принять решение. Категоричность деда не оставила выхода.
Так просто и так сложно: встретил пару — поддался инстинктам — познал счастье, но в нашем случае в инстинкты вмешался разум. Что делать с человеческим сознанием Лексы, которое упорно отрицает нашу связь?
Тени ночи растворились в рассветных лучах солнца, унося с собой сомнения, оставляя уверенность в правильном выборе. На пути к обретению своей пары стояло только одно препятствие. И обходить его окольными путями я не собирался. Препятствие нужно было устранить — пусть оно и было самым сильным альфа-самцом и моим кровным родственником.
Потянувшись всем телом, отчего под тушей зверя жалобно скрипнула кровать, я спрыгнул на пол, попутно отмечая, что двигаюсь без боли в ребрах. Мой путь лежал вглубь дома, в одну неприметную комнату, где лежал артефакт нашего рода. Применив его, можно было ослабить петлю подчинения и сделать обратный оборот.
«Удачи, Эдвард!» — пожелал я сам себе, проскальзывая в приоткрытую дверь.
Тихой поступью стремительно приближался к цели — левому коридору на втором этаже. В четвертой от лестницы нише стояла скульптура мраморной пантеры. Работа выглядела впечатляюще правдоподобно. Каждая шерстинка, напряженный мускул под кожей, агрессивно скалящаяся пасть с острыми клыками и хвост, который застыл в воздухе, но казалось, что вот сейчас зверь хлестанёт им по своему боку, — всё было словно застывшим в моменте. И этот зверь «защищал» вход в сокровищницу Блеквудов. Предстояло активировать механизм, который открывал тайный вход. И с этим была проблема. Будь я в человеческом облике, то уже давно бы сунул руку в пасть и нажал на корень языка пантеры. Но я был зверем, и моя лапа была гораздо крупнее, следовательно, в пасть залезть не могла. Мне понадобилось меньше минуты, чтобы решить эту головоломку. Один удар мощной лапы с выпущенными когтями-лезвиями снёс полголовы статуи, открывая доступ к заветной кнопке. Мраморные осколки разлетелись, как шрапнель, оставляя сколы на каменных стенах и выбоины на полу. Лапа прижала язык, активируя механизм открытия двери. Обезглавленная пантера сместилась в сторону, за её спиной открылся вход, из которого потянуло спёртым воздухом, от которого зачесалось в носу. Я уверенно скользнул внутрь. Одно-единственное окно, больше напоминающее узкую бойницу, давало мало света, но для глаз зверя и этого света было достаточно, чтобы рассмотреть обстановку. Своими размерами комната-сокровищница скорее напоминала чулан. Едва ли два метра на полтора. У стен справа и слева стояли стеллажи, заставленные разными ценными трофеями и артефактами разной направленности действия. Каждая вещь имела табличку с названием, описанием, предназначением и краткой инструкцией по активации и пользованию. Будучи подростком, я всё здесь изучил вдоль и поперёк, и сейчас, уверенно встав на задние лапы, заглянул на верхнюю полку стеллажа по правой стороне. Шестое место, если считать от окна, — там должен был лежать артефакт в виде кулона-когтя, который позволил бы ослабить петлю подчинения. Но его там не было.