Алхимик. Том 9. Отец
Шрифт:
Встретила меня секретарша, введя в курс дела.
– Гостя зовут Артур Габен. Он записался на стандартную консультацию по броне.
– Ясно, – кивнул я и пошёл в переговорную.
Перед этим запустил сканирование и снял мерки. Судя по силе, это кто-то из самих Габенов. Французский род, довольно сильный, один из конкурентов Дюваль. Столкнувшись с ними, я и другие семейства изучил, чтобы понимать, во что ввязался.
– Эдгард, – поднялась Нино, когда я вошёл.
На диване сидел… джентльмен нелепого вида. Взгляд зацепился за его прилизанные, черные и короткие волосы, худое лицо, крючковатый
– Господин Артур, – посмотрел я на мужчину. – Мне сказали, что возникла какая-то проблема.
– Скорее небольшое недопонимание, – улыбнулся он снисходительно. – Если это возможно, я бы хотел переговорить с вами наедине, господин Эдгард.
– Разумеется, – я кивнул Нино, и она тихо вышла из помещения. – Так что же за недопонимание?
– Как известно, вы одаренный большой силы. Талантливый и воинственный, – в его улыбке прибавилось снисходительности, – поэтому я пришёл к вам с заказом, который выходит за рамки того, что предлагают ваши сотрудники.
– Что бы вы ни хотели заказать, боюсь, разочарую. Я продаю только броню. И всё.
– Но ради Дюваль вы же сделали исключение, – он подался вперед, отчего стал выглядеть ещё нелепее.
Если смотреть на одежду, то она была дорогой, роскошной и идеально подобранной. Но носивший её человек казался слишком худощавым и угловатым, что и создавало впечатление, будто это пугало без мяса и мышц.
– На что вы намекаете? – спросил я.
Скорее всего, он знает про блокираторы. Слишком много народу, когда я заявился к особняку Дюваль, присутствовало. Да и не могу я сказать, что Дюваль – образец того, как надо вести дела. Скорее сильный, когда-то мощный, но заржавевший механизм. Так почему бы где-то информации и не утечь?
– Вы уничтожили метеоритное железо, а потом продали им свой блокиратор. Должен признать, это самая наглая бизнес-схема, которую я видел в своей жизни.
– Вас послушать, так я обманом впарил Дюваль свой товар.
– Что вы, что вы, – замахал он руками. – Вы создали необходимость, когда они сами подставились. Но речь не об этом. Чем Дюваль лучше других? Почему, если вы уступили им, ещё и после того, как они угрожали вашим французским родственникам, не пойти навстречу другим, тем, кто относится к вам куда как лучше?
А может ли быть такое, что это Габен подставили Дюваль? Насколько я понял, так как их клан был большим, для простоты управления он делился на разные крылья. Грубо говоря, несколько военных «полков». Каждый со своим родом во главе. Ну и с отдельными генералами и командирами. Вот одно из таких подразделений и решило проявить инициативу, устроив разведку боем и попытавшись надавить на ключевую проблему. О том, что некий Соколов ответственен за логистический проект, и, если его убрать, все планы двух стран схлопнутся – вполне можно было разузнать.
Габен могли подставить своего главного конкурента, чтобы тот ослаб. Организовать травлю, но споткнуться, потому что Дюваль не захотели быстро помирать, и вот они пришли искать козыри, что помогут закончить начатое.
Может,
– И что же вы хотите? – усмехнулся я, но Артур не понял сути насмешки.
– Артефакт, помогающий обойти метеоритную защиту. Броню бы тоже прикупил.
– Броню можете заказать у моих сотрудников. Про обход защиты – даже будь у меня такие артефакты, они бы не продавались.
Я не соврал. У меня и правда не было с собой таких артефактов. Дома лежали. Да на складе у князя.
– Не хотите ли вы сказать, что становитесь сговорчивее только в исключительных случаях? – прищурился Артур.
У аристократов ценилось мастерство намёков. Говорить так, чтобы ничего конкретного не сказать. Если честно, эта любовь к намекам не красила самих аристократов, но я понимал, почему это так важно. Когда намекаешь, всегда есть возможность сказать, что тебя не так поняли. А когда говоришь прямо, без возможности разных толкований, за слова придётся отвечать. Это тоже аристократы любили. Если твоё слово ничего не стоит, то и дела вести с тобой никто не захочет. Достаточно раз облажаться, чтобы испортить репутацию на десятилетия.
– Это снова намёк на что-то? – спокойно спросил я, не желая играть в эти игры.
Так-то понятно, о чем он. Угрожает. Мол, Дюваль наехали на мою родню, напали на меня, поэтому я и прогнулся под них. Тогда, может, и роду Габенов сделать то же самое, чтобы я стал сговорчивее?
Но, повторюсь, намёки – это не прямые угрозы. За них по морде бить нельзя.
– Думаю, господин Эдгард, мы прекрасно поняли друг друга, – снисходительность смешалась с высокомерием.
Понятно, почему их род на вторых ролях.
– Господин Артур, хотите расскажу вам притчу? – спросил я и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Жил-был искусный кузнец. Работал себе спокойно, трудился, любимым делом занимался. А любил он мечи ковать. Щиты тоже ковал. Да и подкову мог сделать. Или вилку там. Талантливый он был. За какую работу ни брался, всегда у него получалось. Был он настолько талантливым, что сковал великий меч. Который кого угодно с одного удара на две части разрубал. Пошла молва. Но молва такая штука, что слухи искажались и не до всех в первозданном виде доходили. И вот как-то на этого кузнеца напали. Ввалились какие-то вандалы, забор повалили. Кузнецу это не понравилось. Взял он молот, дал им по башке и передал толику мудрости. Вандалы за ум взялись, извинились, с кузнецом разговорились, он им пару мечей и продал. Почему бы не продать. Об этой истории другие люди прознали. Подумали, что кузнец – простофиля и на него надавить можно. А у кузнеца в тот момент настроение плохое было. Взял он молот потяжелее и… – я замолчал и уставился на Артура.
Его и на минуту не хватило.
– Что же дальше?
– А дальше он этим молотом расхерачил всех наглецов, что ему настроение портили.
– Какая интересная… притча.
– Думаю, мы друг друга поняли, Артур.
– Ваша правда, Эдгард, – его улыбка в ходе моей речи поблекла.
– Тогда, если взаимопонимание достигнуто, прошу на выход. Дела, к сожалению, ждать не будут.
Несколько секунд мы играли в гляделки, а потом он молчал поднялся. Когда уходил, не попрощался.