Алхимик
Шрифт:
— Пушки! — крик с трудом пробивается в уши Сола. Залп оглушает, как сквозь вату доносится чей-то крик. Обернувшись, Эд видит капитана Данбрелла — всего в трех шагах позади. Картечь рассекла ему плечо и шею, он шатается, отхаркивая кровью. Не отдавая себе отчета, Сол подхватывает его, взваливает на плечо, тащит назад, на «Агамемнон».
— Куда?.. — хрипит ему в ухо Сейджем.
— Там врач. Пока корабли в сцепке, «Агамемнон» останется на плаву, — здравость рассуждения удивляет и самого Сола. Будто за него говорит кто-то другой.
Он
МакКатерли уже наверху, пилит ногу раненному матросу. Матрос орет, доктор сосредоточенно следит за пилой. Еще пятеро выложенные в ряд ждут своей очереди.
— Капитана ранило, — сипит Сол, сплевывая черным. — Картечь.
— Где он? — не отрываясь спрашивает МакКатерли.
— В своей каюте.
— Я сейчас.
Эд, повинуясь странному наитию, возвращается к Данбреллу. В капитанской каюте царит покой и неподвижность. В воздухе неторопливо пляшут пылинки, тонкие лоскуты дыма медленно извиваются под потолком. Карты и бумаги разбросаны на столе и на полу, в беспорядке валяются письменные и навигационные приборы. На своей койке Сейджем тяжело, булькающе дышит, бессмысленный взгляд его устремлен в потолок.
Сол замирает. Горячка боя отпускает его, боль разом отзывается во всем теле. Рана в предплечье ноет и тянет, множественные порезы саднят, кожа, покрытая едким пеплом, горит, словно обожженная. Но кроме боли приходят и мысли. Здравые. Спокойные. Сол бегло осматривает капитана. Не нужно особенно разбираться в здешней медицине, чтобы понять: осталось ему недолго. Картечью разорвано плечо и шея, в груди и животе — рваные раны, сочащиеся черной жижей. Из верхней при каждом вдохе поднимаются бурые пузыри.
— Поганые твои дела, Данбрелл, — бросает Сол оборачиваясь к столу. — Скажи, моя вольная… ты сохранил ее? Я все равно найду, время у меня есть. А если не найду, сам напишу.
Данбрелл с трудом поворачивает голову.
— Это ты, — хрипит он. — Чужак… демон… из-за тебя…
— Стоило повесить того республиканца, — спокойно отмечает Сол, перебирая бумаги. — Или хотя бы оставить на берегу. Готов спорить, это он взорвал котел.
Данбрелл сипит что-то невнятное. Сол заглядывает под стол. На глаза попадается резная шкатулка черного дерева, украшенная слоновой костью. В такой обычно хранят бумаги и письма. На крышке — серебряная пластина с вензелем «СД».
— Что тут у нас, — Эд задумчиво рассматривает шкатулку, слегка трясет ее. Слышитсся мягкий стук. — Кажется ее-то мне и надо. Где ключ?
Сол оглядывается, по очереди открывает ящики стола.
— Иди… к дьяволу, который… прислал… тебя…
— Знал бы как его найти, сходил бы, будь уверен. Ключ? А, вот он…
Сол достает большую связку на медном кольце, находит подходящий — совсем крохотный из начищенного серебра, пробует. Замочек мягко щелкает. Внутри, на черном бархате лежит стопка бумаг. Эд бело просматривает их.
Знакомый типографский бланк. Документ о передаче собственности.
— Значит, все как я и предполагал? Узнал, что фабрика записана на меня, прижал Барнинга, заставил переписать документы на себя… Интересно, как ты уговорил его?
Данбрелл молчит — может не слышит, может уже не в силах говорить. Эд прячет бумагу себе в башмак. Потом берет чистый лист, перо и чернильницу и, стараясь писать ровно, выводит на бумаге строку за строкой. Надо спешить — МакКатерли справится быстро, полевая ампутация — дело пустячное. На одном из документов, валяющихся на столе — подпись капитана. Сол тщательно копирует ее, потом подходит к Сейджему.
— Вот и все, Данбрелл. Пора прощаться.
Капитан фокусирует на нем подернутый пеленой взгляд.
— Никуда… тебе не деться… чужак. Бой еще… не окончен.
— Для меня — окончен.
Действовать надо быстро — вот-вот появится МакКатерли. Один хороший удар — и все. Это не убийство, он только ускорит неизбежное. Один удар — в рану на шее, в сторону гортани, любым длинным острым предметом. Хотя бы вот этим перочинным ножом…
Костяшки пальцев белеют, деревянная рукоять, кажется, готова расколоться от давления. Один удар.
— Эйлин… — вдруг произносит Данбрелл. — Кто она тебе? Что между вами? Зачем?
Сол наклоняется к нему — резко, вплотную.
— Откуда ты ее знаешь? Откуда?!
Данбрелл беззвучно шевелит губами. Рана в груди пузырится и шипит.
— Дулд… Дулд отдал мне ее… Как жест доброй воли…
Сол молчит.
— Только это не он… и не я… Ее судьба не в нашей власти…
— Где она сейчас? — выталкивает сквозь зубы каждое слово Эдвард. — Где? Она? Сейчас?
— Я оставил ее в своем доме… Но вряд ли… она… еще там…
— Посмотрим, — Сол подносит нож к шее Данбрелла. Их взгляды встречаются.
«Этот человек натравил на меня гангстеров, обманом лишил фабрики, публично выпорол и хотел повесить. Он не сомневался и не мешкал. Он наслаждался моими мучениями».
Острие ножа едва заметно подрагивает в каком-то сантиметре от окровавленной шеи. Сол ощущает на коже горячее, прерывистое дыхание Данбрелла
— Отойдите! — МакКатерли появляется в дверях, похожий на мясника в своем кожаном фартуке и нарукавниках. — Что вы нависли над ним как стервятник? Пропустите меня…
Сол послушно отходит, пряча руку за спину.
— Боюсь, уже поздно, сэр…
Доктор проходит мимо него, склоняется над капитаном, проверяет пульс, оттягивает веко, прикладывает ухо к груди.
— И верно. Как давно?
— Только что, сэр.
МакКатерли оглядывает его, словно только что заметив.
— Вы?.. Удивительно…
Эдвард, следя за взглядом доктора осматривает себя. Левая рука от самого плеча залита кровью. Из правой ноги на пару дюймов торчит кусок дерева, острый как шип.