Алиана, спасительница драконов
Шрифт:
– Ну, – сказала она, – добро пожаловать!
Глава 23
Когда бьет полночь
Алиана отшатнулась, нашаривая дверь за спиной, но чьи-то руки грубо вытолкнули ее на середину комнаты.
Рейцо!
– Теперь не уйдешь, – прорычала мачеха. – Только через мой труп!
Едва глаза привыкли к свету, Алиана стала
Под окном сидела Рейна в бальном наряде – юбка обвисла, и девочка выглядела точь-в-точь как подгнившая тыквочка. Она покосилась на мать, закусила губу и грустно покачала головой.
Да и не будь на дороге Рейны, в закрытое ставнями окно не выскочишь. Толстые доски наспех забили гвоздями.
Шее стало тепло, ожерелье тихонько загудело. Не вызвать ли Кабо? Алиана опустила глаза и заметила, что шнурок выскользнул из-за ворота.
– Это что? – рявкнула мачеха, подтянув к глазам золотую подвеску со слабо светящейся стрелкой. – Я тебе ничего такого не давала.
– Один гость подарил за то, что вы его так быстро вписали, – дерзко соврала Алиана.
– Оно мигает! – Рейцо чуть не ткнулся в подвеску носом, так что Алиану затошнило от густого запаха немытого тела. – Спорим, оно волшебное!
Мачеха раздула ноздри, и не успела Алиана слова сказать…
Щелк!
– Не надо! – вскрикнула Алиана.
Подвеска раскачивалась на пальце у мачехи.
– Волшебное, а? Может, в лавке возьмут на перепродажу. Наверняка кто-нибудь из путешественников заинтересуется.
Алиана с отчаянием смотрела, как гаснет светящаяся стрелка.
Кабо…
Мачеха спрятала ожерелье и с довольной улыбкой похлопала себя по карману.
– Спасибо за подарочек, Алиана.
– Я вам его не дарила! – огрызнулась Алиана.
– Ты нам жизнью обязана, – буркнул Рейцо. – Без нас осталась бы на улице без гроша, совсем одна. Ты вся наша.
Мачеха оскалила острые зубы:
– И, кстати говоря, я заметила на балу странную фигуру. Очень похожую на тебя, хотя тебе там быть не полагалось. А потом та фигура исчезла, зато некто улетел, подумать только, на ночном драконе! Я тогда решила, что это волшебник или ведьма из гильдии волшебства, и королевский советник Мива разослал запросы для выяснения личности неизвестного. – Она обшарила Алиану взглядом. – Единственная примета – изумрудный плащ.
Сердце у Алианы подкатило к горлу, тяжесть изумрудной ткани камнем потянула ее на дно. Торопясь вернуться, она забыла снять плащ.
Рейцо внезапным движением сдернул с нее плащ так, что ворот обжег шею, и накинул себе на плечи. Полы плаща доходили ему до тощих икр – явно не по росту.
– Спасибо. С ним я получу награду. На несколько золотых можно накупить уйму гинкго.
– Его будет носить Рейна, – перебила мачеха, отбирая у сына плащ.
– Нет, я! – Рейцо дернул добычу к себе, но мачеха ударила его по руке.
– Он мой! – закричала Алиана.
Мачеха оттолкнула ее. Алиана чуть не упала, слезы обожгли ей глаза.
– Я этого не потерплю, – процедила женщина, жирными руками ощупывая
Алианиному отцу мачеха была дорога, не то он никогда бы на ней не женился. Но мачеха, всегда ставившая себя на первое место, не могла вынести, что кто-то ему еще дороже. Ревность и отчаянная потребность во внимании выстудили ее сердце, где могли бы жить радость и нежная забота.
– Неправда!
– О, Алиана, ты ведь сама понимаешь. Твое место здесь, и только здесь. Ты не поднимешься выше служанки – ты, простая девчонка-сирота. – Мачеха печально покачала головой. – Даже госпожа Сакамаки – сколько бы ты ни звала ее бабушкой, мечтая присвоить, – никогда не считала тебя родной. Просто она тебя жалела. Потому и оставила тебе шкатулку с нитками, чтобы ты могла и дальше работать здесь и выплатить мне долг.
Эти слова обжигали сердце. Алиана столько раз перечитывала бабушкино письмо, она знала, какого будущего желала для нее бабушка Мари: чтобы Алиана заботилась о ее невестке и внуках, о семье, которая никогда не примет Алиану как родную. Ей здесь не место, но надо смотреть правде в глаза – ей нигде нет места.
Со всех сторон на нее смотрели глаза неродных людей – холодные, беспощадные. Напоминали, что ей больше не на кого опереться. Напоминали, где ее настоящее место. Напоминали, сколько она им задолжала.
– Вы не смеете отбирать у меня плащ, если это я спасла королевство!
Правда вырвалась у Алианы нечаянно. Она уже решилась заботиться о гостинице до следующего Бала селян, как бы трудно это ни было, лишь бы исполнить волю бабушки Мари.
– Да кто тебе поверит! – фыркнул Рейцо. – Кто тебе поверит?
От визгливого хохота мачехи по спине у нее прошла дрожь.
– Зная тебя, можно поверить, что это ты, околачиваясь рядом с пропастью, собирая свои травки, запустила сюда ночного дракона.
– Я правду говорю! Спросите гильдию волшебства.
– Гильдию… – равнодушно протянул Рейцо. – Этих корыстолюбивых ведьмочек и волшебничков? Сказки у тебя такие же глупые, как у бабки.
Словно кто-то разломал и растоптал в пыль тот уголок Алианиного сердца, что согревали бабушкины сказки и память о приключениях.
– Вовсе ее сказки не глупые! – возмутилась Алиана.
В кармашке зашуршало письмо. Даже в огне и дыму драгоценные слова бабушки Мари, ее бесценная просьба лежали у сердца – каким бы неблагодарным ни показало себя семейство Енокида.
– Бабушка Мари так вас любила, а вы черните ее память!
К ней протянулась холодная рука с острыми ногтями. Мачеха подцепила Алиану под подбородок, заставила поднять голову.
– Ну-ка, повтори!
– Не хочу я здесь торчать! – Слова срывались с губ, резкие, но честные. – Не хочу торчать с вами в этой глуши. Любое место в королевстве куда лучше этого.