Алиби-клуб
Шрифт:
Не обращая никакого внимания на возникшую напряженность, легкой походкой ко мне подошел Гусь и посмотрел на фотографию.
– Эй, я ее знаю, – воскликнул он. – Она такая горячая штучка!
– Ты здесь ее видел? – спросила я.
– Да, она тут часто бывает.
– С кем-то или одна?
– С другими девушками.
– С мужчиной ее когда-нибудь видел?
– Конечно.
– С кем?
– Не знаю.
Мне хотелось запустить руку ему в голову и вытащить интересующую меня информацию.
– Давай
– Разные ребята.
– Моложе, старше?
– Старше. Старые богатые мужчины.
– Я принесу фотографии, как думаешь, сможешь узнать кого-то из них?
– Не знаю.
Мое упрямство способно кирпичные стены пробивать.
– У тебя есть сотовый, куда я смогу тебе позвонить?
– Ага.
Я вытащила из сумки маленький блокнот.
– Какой у тебя номер?
Гусь продиктовал. Я поблагодарила его и вошла в клуб, решив, что после такого испытания заслужила пару глотков.
За барной стойкой снова стоял великолепный Кени Джексон. В радующей глаз черной разрисованной футболке, под которой перекатывались бицепсы, пока он смешивал «Космо», чтобы отослать заказ с официанткой.
– Ну, Кени Джексон, – проговорила я, присаживаясь на ближайший к нему пустой стул. – Какие у тебя цели в жизни?
Он поднял на меня взгляд и улыбнулся:
– «Кетель уан» с тоником и большой долей лимонного сока?
Я одарила его полуулыбкой:
– Нет ничего более ценного и опасного, чем бармен с хорошей памятью.
Кени расхохотался, закидывая в стакан несколько кубиков льда.
– Я не опасен. Что произошло с твоей губой?
– В «Уолмарте» была распродажа. Очень жизненно, правда?
– Выглядит, как будто очень больно.
– Ничего такого, что не вылечит глоток водки.
– Я уже слышал эту историю раньше.
– Все изливают душу своему бармену. Если рассматривать в качестве примера завсегдатаев этого заведения, то, наверное, ты слышал истории, от которых у среднестатистического человека глаза на лоб полезут.
– Моя ценность в умении держать язык за зубами, – признался Кени, наливая водку в напиток. – Иначе я бы здесь не работал.
– Ммм… – я задумалась, не водил ли он мазератти. Шантаж мог быть довольно выгодным приработком. – Мне кажется, что твои покровители ценят твою сдержанность достаточно, чтобы дополнительно тебя поощрять.
– У меня есть несколько щедрых клиентов, – уклончиво ответил он, выжимая дольку лимона.
Затем поставил передо мной напиток и отошел в другой конец бара, чтобы принять заказ. Я смотрела, как он с хлопк'oм открыл пару бутылок пива.
– Возвращаюсь к своему первоначальному вопросу, – продолжила я, когда бармен снова подошел. – Кем ты хочешь стать, когда вырастешь,
Кени пожал плечами, одновременно ополаскивая в раковине несколько бокалов.
– Барменом.
– Барменом?
– Думаешь, с этим что-то не так?
– Нет, просто удивлена,- призналась я – Хотя, ты молодой, чрезвычайно красивый обаятельный мужчина. Мог бы стать моделью, актером. Ничего не имею против твоей профессии, но сомневаюсь, что твои чаевые можно сравнить с гонорарами моделей Ральфа Лорена.
– Поговори об этом с Хуаном Барбаро, – посоветовал Кени. – Я и так в порядке.
– Ты случайно не хочешь стать звездой поло? Шпионом? Дорогостоящим жиголо? – Кенни улыбнулся и все женские сердца в зале пропустили удар.
– Почему ты спрашиваешь?
Я рассмеялась.
– Я не для себя интересуюсь, но в Палм-Бич тебя ценили бы на вес золота.
Кени сделал вид, что его передернуло.
– Таких денег мне не надо. И я предпочитаю девушек младше пенсионного возраста.
Кто бы мог его обвинить? Средний возраст жительниц Острова полз вверх с предельно допустимой скоростью. Пластическая хирургия набирала обороты.
– Так проведи границу перед дверью своей спальни, – предложила я. – Ты хоть примерно представляешь, сколько эскорт зарабатывает за сезон?
– Сопровождение пожилых леди на благотворительные балы не подходят под мое понимание хорошего времяпрепровождения, – ответил Кени. – Я получаю удовольствие от своего занятия, от людей, с которыми встречаюсь. Это весело.
– Ты заводишь здесь много друзей, – заметила я.
– О, да.
Подошла официантка, подала ему заказ, а меня обдала оценивающим и неприязненным взглядом. Сучка.
– Ты говорил, что знал Ирину.
– Да, в некотором роде.
– А кого-то из ее друзей знаешь? Подружек, которым она доверяла?
Кени начал встряхивать мартини. На груди и предплечьях перекатывались мускулы.
– Мое мнение: Ирина заводила знакомых и соперниц, а не друзей. Она не производит впечатления девушки, способной кому-то довериться.
– Соперниц?
– Девушки, вращающиеся в этой компании, все хотят одного и того же, и здесь столько мультимиллионеров и привлекательных игроков в поло, чтобы увиваться за ними.
Он забавно посмотрел на меня:
– Ты работала вместе с ней. Должна знать о ней больше меня.
– Выясняется, что я совершенно ее не знала, – призналась я. – Что насчет Лизбет Перкинс? Она была ее подругой.
– Девчоночья привязанность.
– Лизбет лесбиянка?
– Нет, – ответил Кени. – Это больше походило на поклонение кумиру. Ирина была гламурной, экзотичной, искушенной, уверенной в себе.
Всем, чем не была Лизбет.
– Ирина когда-нибудь приходила сюда с другом?