Алиби-клуб
Шрифт:
– Не-а. – Он разлил напиток и добавил две оливки.
– А когда-нибудь уходила отсюда с другом?
– Не то, чтобы я видел, – ответил Кени, – но мое зрение становится хуже и хуже, чем ближе посетители к двери.
– Вливание наличных как-то улучшит его? – Он покачал головой.
– Вливание наличных вызывает эту проблему?
– У меня есть и другие клиенты, – проговорил Кени и начал отворачиваться. Его левая рука упиралась в стойку. Я потянулась и схватила его за запястье.
– Она мертва, Кени. Если тебе что-то известно,
Он вырвал руку и нахмурился:
– Я не знаю, кто убил Ирину. Если бы знал, сказал бы детективам. Еще заказывать будете?
– Нет, спасибо.
– Тогда с вас шесть пятьдесят.
Кени отошел. Допив коктейль, я оставила десятку на барной стойке и вернулась в фойе. Я была разочарована. Люди вокруг меня обладали информацией, но не желали ею делиться. Эгоистичные, бессовестные ублюдки. Возможно, стоит подать Алексею Кулаку список с их именами.
Я спустилась в ресторан и по пути в дамскую комнату заметила Шона, одиноко поедавшего свиную отбивную и изучающего журнал «ПОЛО». Он не оторвался от чтения, когда я подошла к столику. И когда села напротив него, тоже на меня не посмотрел.
– Ты выглядишь одиноким, – произнесла я.
– Я не расположен обзаводиться компанией, – ответил Шон. Меня затопило чувство вины. Думаю, я это заслужила.
Я вздохнула и положила руки на стол. Мою мать оскорбило бы это зрелище.
– Сожалею о сегодняшнем утре, – проговорила я. – Я не должна была намекать на то, что ты недостаточно меня поддерживаешь. Боже мой, да ты единственная поддержка, которая у меня была большую часть жизни. Ты знаешь, как много это для меня значит.
Глаза начло жечь. Если бы не «происшествие», как любил говорить мой адвокат, появились бы слезы.
Лицо Шона смягчилось, он потянулся через стол и накрыл ладонью мою руку.
– Я люблю тебя, дорогая, – искренне признался Шон. – Я не хочу видеть, как ты открываешь дверь всем этим мучениям. Я ненавижу Беннета Уокера как минимум вполовину меньше, чем ты. Если он имеет отношение к убийству Ирины, хочу видеть его за решеткой. Но я не хочу, чтобы тебя снова потрепало, Эль. Я помню, как это было во время следствия над Беннетом, что он сделал с тобой. Уокер разбил мне сердце.
В горле образовался комок размером с крабовую котлету. Пришлось отвести взгляд от Шона, чтобы взять себя в руки. Я уставилась на журнал, который он читал, но не могла сосредоточиться на тексте.
– Да, – попыталась я отшутиться. – Сделал меня невротичкой, какой я и по сей день являюсь.
Шон взял меня за подбородок и повернул лицо в сторону, пристально разглядывая мою губу.
– Если останутся шрамы, у меня есть отличный врач, который все поправит.
– Да? –
– В Нью-Йорке, конечно. Он мне глаза делал.
– Что?
– Блефаропластика, – уточнил Шон, – Они берут…
– Я знаю, что это значит.
– Пять лет назад, – признался он. – Ты никогда не догадывалась, да?
– Нет. Я просто всегда думала, что ты чудо природы.
– Дорогая, даже чудеса природы нужно время от времени подправлять.
Я засмеялась, глядя на стол. Его журнал снова приковал мое внимание.
– Что читаешь?
– Я не читаю. Просто смотрю картинки, – признался Шон. – Хочу одного из этих аргентинских поло-игроков раздетого донага, политого шоколадом и доставленного ко мне домой.
– Можно? – спросила я, потянувшись за журналом. Шон подтолкнул его ко мне.
– Тебе нужно заарканить одного из этих молодых жеребцов, Эль, – посоветовал Шон. – Забудь Лэндри. Он милый, но слишком замороченный. Возьми одного из этих парней и прокатись на нем, девочка.
Я промолчала. Его голос едва доносился до моего слуха. Взяв журнал, я уставилась на обложку. В заголовке говорилось: «Веселье под солнцем»: Главные игроки-любители Флориды. На обложке красовалась совместная фотография с Себастьяном Фостером, Джимом Броуди, Полом Кеннером и Беннетом Уокером.
– Я могу его взять? – поинтересовалась я.
Шон нахмурился.
– Зачем?
Я уже встала со стула. Обошла стол, поцеловала его в щеку и покинула ресторан.
Гусь торчал у парковочной стойки, глядя в никуда с раскрытым ртом. Он подпрыгнул, стоило мне заговорить:
– Эй, парень, глянь на эту картинку, – произнесла я, сунув журнал ему под нос. – Узнаешь кого-то из этих мужчин?
– Не знаю.
– Вопрос без подвоха. Ты либо узнаешь их, либо нет. – Гусь посмотрел на меня, словно прикидывал, могу ли я что-то для него сделать.
– Ну? Знаешь их? – добавила я, опережая очередное «не знаю».
– Ага. – Парень указал пальцем на Джима Броуди. – Большую часть времени он водит «эскалэйд». Но у него есть еще три машины. Такие горячие тачки! «Ягуар», как в «Остин Пауэрс». Рос-кош-ный! – Гусь рассмеялся про себя.
Пол Кеннер. Феррари.
Беннет Уокер.
– «Порше «Каррера».
Я вытащила фотографию Ирины и поднесла к журналу.
– Ты когда-нибудь видел, как эта девушка уходила отсюда с одним из этих мужчин?
– Ага.
– С кем?
Он пожал плечами.
– С этим.
Я затаила дыхание, когда он поднял руку, поднес ее к обложке и коснулся ее своим пальцем.
– «Порше «Каррера».
Беннет Уокер.
Глава 28
Меня начало трясти. Сердце билось так быстро, что следовало испугаться. Свидетель мог связать Ирину и Беннета Уокера, покидающих клуб вместе на его порше.
– Когда? – спросила я. – Когда ты видел, как они вместе уходили?