Алиса в Темном Зеркале
Шрифт:
========== Глава 3 ==========
В замке Кримс.
Звук шагов заставил сидящую на полу темницы женщину поднять голову. Длинные темные волосы волнами спадали, обрамляя тонкое нежное лицо. Большие глаза наполнились ужасом. Ирацибета Дама Червей в отчаянии попыталась натянуть разорванное платье на голые исцарапанные коленки. Сидевший рядом Илосович Стейн, Валет Червей, подвинулся так, чтобы загородить сокамерницу от вошедшего. Он был сильно избит, белые пешки не щадили военачальника Дамы Червей.
– Как я рад видеть вас здесь, - сказал Шляпник, глядя на заключенных с неприятной
Ирацибета поджала колени, затравленно глядя на первого рыцаря Белой Королевы.
– Благодарю, мне довольно того, что есть, - произнесла она, изо всех сил пытаясь придать голосу твердость, - казнь завтра. А до того времени будьте так любезны оставить нас в покое!
Шляпника этот ответ не устраивал. Лицо его, белое, с покрасневшими веками, перекосилось от ярости.
– Ты пойдешь со мной, леди Ирацибета, хочешь ты того или нет, - прошипел он, сорвав с себя кожаную перевязь и занося её над головой пленницы. Сидевший до того мгновения неподвижно Илосович Стейн поднял скованные руки, пытаясь защитить от удара Ирацибету. Удар пришелся по ним, оставив на белоснежной коже красный отпечаток.
– Нет!- отчаянно вскрикнула бывшая королева. Илосович подвинулся, заслоняя её собой. Последовавший удар сорвал остатки доспехов с его тела. Ирацибета закричала, пытаясь обхватить Стейна своими нежными руками, защитить от ударов. Но Шляпник уже не обращал внимания на Даму Червей. Взгляд его скользнул по полуобнаженному торсу Илосовича, зажегшись странным зеленоватым огнем.
– Ты… - проскрипел Хайтопп, хватая цепь и рывком заставляя Валета подняться, - пойдешь со мной… если хочешь, чтобы твоя драгоценная хозяйка жила.
– Стейн!- жалобно вскрикнула Ирацибета. Рыцарь успел бросить на неё ободряющий взгляд.
– Не беспокойтесь, моя королева, - мягко произнес он, - отдыхайте. Завтра нам понадобятся все наши силы.
Шляпник выволок его из камеры и потащил по коридору. Его хихиканье отражалось от сочащихся влагой стен, кошмарным эхом оседая в сознании Стейна. Илосович не знал, что сделает с ним придворный Мираны, но сердце его успокоилось при мысли о том, что хотя бы на время Ирацибета в безопасности.
– Входи, Стейн, - Шляпник дико рассмеялся и втолкнул его в какую-то незапертую камеру, ударив вначале о железную дверь, а потом швырнув на соломенную подстилку. Стейн стиснул зубы, стараясь подавить нервную дрожь. Болело ушибленное о металл плечо, но эта боль помогла ему удержаться наплаву, не соскользнуть в багровое хохочущее безумие, когда Террант Хайтопп стащил с себя камзол и спустил с плеч подтяжки.
– Язык. Буква Я. Не самая любимая у меня, - ухмыльнулся Шляпник, медленно, пуговица за пуговицей, расстегивая штаны. –Твой язык пригодится мне. Уже давно у меня не было возможности сделать себе приятно. Раньше это делал Брандашмыг, но нам пришлось заколоть его, когда закончилось мясо, - безумец захихикал и от этого звука у пленника по спине потек холодный пот.
Стейн обхватил плечи скованными руками и сжал колени. Он не сразу сообразил, о чем говорил Шляпник, а когда понял, то почувствовал, что ему не хватает воздуха.
– Зачем ты делаешь это, Терр?- едва слышно произнес он, стараясь смотреть в лицо Хайтоппу, а не на плотный, в синеватых прожилках вен, его орган, свисающий из расстегнутых брюк.
– Ты всегда мне нравился, - Шляпник мечтательно улыбнулся, - ещё со времен нашего детства. Иногда я подкрадывался из-за черной скалы и смотрел, как ты купаешься в озере, маленький герцог Стейн. Это было самое красивое зрелище на свете! А когда за мной присылали слугу, это были самые лучшие дни в моей жизни, потому что я мог видеть тебя
Он положил руку на макушку Илосовича, нежно вороша ему волосы длинными тонкими пальцами. Стейн прикусил губу, пытаясь справиться с головокружением-прикосновение оказалось неожиданно возбуждающим.
– И я дал себе зарок, - продолжал Шляпник, мечтательно улыбаясь, - что сделаю все, чтобы однажды ты принадлежал только мне.
Он сжал пальцы на волосах Стейна и запрокинул ему голову.
– Я хочу чтобы ты сделал мне приятно, - прошептал он, глядя на оцепеневшего Илосовича пылающими зеленым огнем глазами. –Ну же, давай!
– Я не знаю как…- с трудом выдавил пленник, уже не пытаясь подавить дрожь, - Террант, прошу…
Руки у Шляпника были маленькие и с виду нежные, но от затрещины, отвешенной изящной ладонью, у Илосовича потемнело в глазах.
– Открывай рот, - прошипел Хайтопп, прислонившись к стене и притянув голову Илосовича к своим бедрам. Стейн вынужден был ухватиться за его ногу, чтобы не упасть на бок. Тяжелый, уже наполовину вставший член коснулся его губ. Илосович хрипло вздохнул, пытаясь побороть отвращение. Тонкие пальцы больно впились в его волосы, пригибая голову к паху.
– Ты же не хочешь, чтобы твоей королеве пришлось делать это за тебя?- послышался вкрадчивый голос.
– Ну же… тогда сделай мне приятно.
Стейн зажмурился. Это для его госпожи, это ради неё, уговаривал он себя. Чуть разжав губы, он позволил чужой плоти скользнуть по ним и услышал удовлетворенный вздох. Илосович медленно вел губами по протянутому пульсирующими венками стволу. Он ощущал странное болезненное возбуждение, весьма смутившее отважного первого рыцаря Дамы Червей. Почему-то Илосовичу казалось, что должно как-то по-особому неприятно пахнуть и быть отвратительным на вкус, но ничего подобного не случилось. Шляпник пах едва заметно малиновым чаем, ванилью и ещё чем-то, что не было неприятно, скорее наоборот. Стейн вздохнул, открыв и снова закрыв глаза. Что ж, по крайней мере, это не будет так уж мерзко, как ожидалось. Чуть высунув язык, он осторожно обвел головку. Он не слишком хорошо представлял себе, что нужно делать, потому пока просто касался губами пульсирующей плоти.
– Продолжай…- хрипло простонал Хайтопп. Илосович медленно провел языком вдоль ствола. Пальцы в его волосах сжались крепче. Держась за бедро Шляпника одной рукой, другой Илосович придерживал уже отвердевший член, чтобы было удобнее. Он был растерян, щеки его полыхали от стыда, но вместе со стыдом было и другое чувство. И Стейн не знал его. Служа своей госпоже верой и правдой, он любил её, как рыцарь любит свою владычицу-всем сердцем и душой, но не телесно. И то, что сейчас происходило с ним, было неправильно. Так не должно было быть. Проводя языком от головки до покрытого рыжей порослью паха, Илосович даже не осознавал, что вжимается собственными чреслами в ногу Шляпника. Член скользнул по щеке и Илосович прижал его пальцами, содрогнувшись от острого удовольствия, пронзившего сквозь боль его разбитое тело. С губ непроизвольно сорвался стон. Он чуть повернул голову, снова скользя языком вдоль налитого ствола. Шляпник стонал в такт его движениям, и от этих стонов у Стейна кружилась голова, и сердце выпрыгивало из груди. Он провел скованными руками по животу Хайтоппа и тот на миг прижал его ладони своими, а затем опустился рядом, перекинув ногу через бедро Илосовича. Их губы соприкоснулись, вначале робко, неумело, но оба были возбуждены до предела и вместо разума говорили их ноющие от жажды тела. Шляпник успел освободиться от штанов и довольно грубо содрал с Илосовича остатки его доспехов. Тонкие пальцы Хайтоппа скользнули по изувеченной щеке рыцаря, тронули повязку.