Алискина мечта
Шрифт:
Выдернула свои руки из его захвата и вскочила со скамейки.
— Глеб, отстань, а? Не до тебя сейчас!
И мне ведь действительно сейчас совсем не о чувствах соседа думать нужно. В своих бы проблемах разобраться!
Понятно, что чужая боль как грязная дворовая собака. Её никто касаться даже не хочет, чтобы самому какую-нибудь заразу не подцепить. Но я-то рассчитывала, что у меня хотя бы с девчонками на работе другие отношения. Мы ведь как-никак подруги. Я надеялась что хотя бы они меня приободрят в моём безвыходном положении. От Глеба резко ушла.
А Галке и Наде рассказала все перед следующим рабочим днём, когда мы возле нашего офиса встретились. Хотелось хоть с кем-то
— Вот это конечно подарочек тебе оставили. Но ты же я надеюсь не собираешься рожать от этого мудака? — первой пришла в себя Надька.
Галка так же смотрит на меня так будто это единственный выход для меня сейчас. Я почему-то растерялась. Кажется, ответ на этот вопрос очевиден. Мне конечно не хочется. Но это же ребёнок мой. До этой минуты я честно говоря, много всего передумала. Представляла свои скандалы с матерью. Как мне выкручиваться придётся, чтобы с малышом одной прожить. Но при этом вариант с абортом почему-то не приходил мне в голову как единственно правильный. Может быть потому что я сама часто чувствую себя никому не нужной и поэтому не могла избавиться от этой эгоистичной мысли, что наконец появится хоть кто-то, кто будет во мне нуждаться? Почувствовала эту странную связь с ребёнком и несмотря на все печальные картинки нашего будущего какой-то странный покой? Я точно ненормальная. Я ведь не только о себе должна думать. Да и представляла это всё скорее всего как-то по-детски. Безответственно. И всё-таки от кого от кого, но от девчонок я такой реакции не ожидала. Надеялась что хотя бы они чисто по-женски должны как-то… Порадоваться что ли этой новости? Не знаю почему. Женщины ведь всегда хорошо к подобным новостям относятся. Ждала, что поддержат. Скажут не раскисать. Что всё будет хорошо, так что мне не стоит так волноваться. Но вопреки моим ожиданиям даже Галка вторит Надюхе:
— А ведь мелкая права. Тебе бы хоть свою жизнь для начала устроить. К тому же ну подумай сама. Зачем тебе ребёнок от этого кобеля? Там всего-то несколько недель. Не по частям же его будут вытаскивать. Да и Вячеславу Сергеевичу такое точно не понравится.
Говорят как о каком-то незначительном препятствии на пути к моему большому счастью. Как будто этот Вячеслав Сергеевич уже у меня в кармане. И тут какая-то «горошина» может помешать этому великому союзу. Мы поднимаемся на наш этаж. Расходимся по своим рабочим местам, и я ещё минут сорок после этого слушаю их наставления с промежутками на звонки. Потом не выдерживаю. Беру перерыв и выхожу на кухню. Нет. Они правы конечно. Ребёнок мне сейчас совсем не по карману. На что я только рассчитываю? С моей зарплатой мне даже кошка не всегда по карману! Беру пластиковый стаканчик. Набираю в него воду из кулера и сажусь на обычный черный офисный стул. Сама не замечаю, как слёзы опять начинают катиться из глаз. Чувствую себя такой ненужной и бесполезной. И единственный человек, который зависит от меня, нуждается во мне, сейчас внутри меня, но я должна сделать выбор в пользу того, чтобы он не родился. Меня накрывает какая-то истерика. Пытаюсь пить воду мелкими глотками, чтобы успокоиться. Но вместо этого только всхлипываю. Так что привлекаю внимание нашего начальника, который проходил мимо.
Вячеслав Сергеевич заглядывает на кухню и удивленно вскидывает брови.
— Вагина? Вы что здесь делаете? В таком состоянии.
9
Я
— Вам что клиент нагрубил? — наш начальник пытается проявить участие. Но при этом застывает в дверном проёме так и не решаясь подойти ко мне. — Так, Алиса Андреевна, пора бы научиться к этому спокойнее относиться. Не первый год у нас работаете.
Я подавила приступ раздражения. Почему он вечно мне «выкает»? И ещё и обращается то по фамилии, то по имени отчеству? Всё-таки как он сам сказал действительно не первый год вместе работаем, а этот тип неизменно стремится сохранить дистанцию, стараясь ограничить всё общение, хоть и вежливо, но рабочими вопросами. Правда до недавнего времени я даже не пыталась хоть как-то нарушить субординацию и покушаться на него. Но кажется этого человека кроме работы-то больше ничего и не волнует. Или он старается делать так, чтобы и наши головы только проблемами нашего агентства заняты были. А в жизни ведь помимо этого и много чего другого случается. Но кого это интересует?
Заметив, что я не ответила, Вячеслав Сергеевич осторожно пристраивается рядом, сев на краешек стула. Не обращает внимания на пластиковый стаканчик в моей руке и участливо спрашивает:
— Вы не из-за звонка, да? Что-то случилось у Вас? Может водички? Успокоительного?
Такой неуклюжий. Не очень уверенный. Кажется, ему сейчас меньше всего хочется вникать в мои заморочки. Но хотя бы интересуется. Поднимаю глаза на него, а он при этом освещении выглядит ну просто как Херувим. Ещё и взор такой сердобольный на меня устремил, что я вспоминаю, что ведь обычно он чутким был. Понимающим. Вот и выкладываю, как на духу. В надежде, что хотя бы он скажет мне что-то другое. С такой-то ангельской внешностью.
— Вячеслав Сергеевич. Мне муж изменил. Я с ним развожусь уже. А тут узнаю, что беременна, — я жду хоть каких-то слов поддержки. Например, что пожмет плечами и скажет тепло, как он умеет: «Ну ничего, Алиса Андреевна. Все в Ваших руках. Так что соберитесь и знайте, что всё будет хорошо. Это просто Вы сейчас немного растерялись и это мешает Вам сосредоточиться и найти правильное решение». Но Вячеслав Сергеевич округляет потеряно глаза. Ёрзает на стуле. Как будто ему неудобно. Как будто спросил из вежливости, а на него вывалили больше, чем он узнать хотел.
— Ну, — тянет спустя минуту. — Аборт же сделать ещё не поздно? Верно?
Я сужаю глаза. Смотрю на него, а он такой весь подобрался.
— Что? Что-то не так сказал? Или это такой способ с мужем помириться?
Теперь я ещё брови нахмурила, совсем смутив своего начальника. В конце концов он не выдержал и хлопнул в ладоши, как мальчишка. Хотя не знаю можно ли мне его так называть. Он где-то на год или на два старше меня.
— Так! Всё! Не кисни! — тем временем мотивирует меня Вячеслав Сергеевич. Скорее от того что его врасплох застали даже на «Ты» со мной перешел. Хотя у меня такое впечатление почему-то сложилось, что когда этот мужчина мне «выкал», он мне как-то ближе был. Может просто хотела видеть больше, чем есть на самом деле?
— Уверен, что ты и сама поймешь, что тебе там надо делать. Даю тебе ещё десять минут, чтобы себя в порядок привести. А потом к работе возвращайся, — говорит это всё таким холодным отстранённым тоном. Словно спешил до этого куда-то, а я его от важного дела своими глупостями отвлекла. Хлопает меня по плечу, немного не рассчитав силы. — И да. Это… Всё у тебя наладится, Вагина. Это просто временные трудности.
Подскочил, словно его шмель в зад ужалил и выскочил из кухни. А я сижу в ещё большем шоке, чем до этого. Это ребёнок-то временная трудность? Или что?