Алитет уходит в горы
Шрифт:
Войдя к себе в «дом», мистер Ник сбросил одежды и, указав Алитету место у входа, сказал:
— Садись вот здесь!
Ник принялся усиленно растирать свое мускулистое тело, раскрасневшееся от ванны. Это был человек лет тридцати пяти, с бегающими карими глазами. Выбритые щеки отдавали синевой. Всю свою сознательную жизнь он провел на Аляске в поисках золота и, вероятно, потому казался нелюдимым, угрюмым и даже злым. Ник настолько привык к этим условиям, что вполне мог довольствоваться образом жизни первобытного человека.
Здесь, в бассейне реки Амгуэмы, он провел уже четыре лета, разыскивая золотоносные месторождения. Каждую осень он уезжал на Аляску и ранней весной возвращался на своем моторном боте.
Крупные золотопромышленники, после того как «выработалась» Аляска, устремили свои помыслы на Чукотский полуостров, который, по мнению некоторых ученых, в отдаленные геологические периоды не был отрезан от Аляски проливом.
Исходя из предположения, что золотоносные жилы Аляски продолжаются и на Чукотке, промышленники всячески стремились разведать и застолбить чукотские золотоносные месторождения.
Предприимчивый и опытный золотоискатель, мистер Ник, выполняя поручение компании золотопромышленников, уже несколько лет обнюхивал чукотскую землю.
И вот однажды, возвратясь в свою хижину, он обнаружил беспорядок в своем хозяйстве. Более половины банок с бензином были пусты. Не то от чрезмерной резвости, не то в поисках пищи проказник бурый медведь не только продырявил бензиновые банки, но камнем разбил даже ящик с патронами. Видимо, блестящие патроны ему понравились, и он, играя ими, разбросал их в разные стороны. Мистер Ник долго собирал патроны, посылая проклятья бурому медведю. Бурый медведь и заставил мистера Ника зазимовать в бассейне реки Амгуэмы.
Длинная зима, скрывшая породу в глубоких снегах, сковавшая ручьи и реки, обрекла его на бездействие. Охоту на пушного зверя он презирал, и, хотя к его жилищу подбегали песцы и лисы, он ни разу не выстрелил в них. Охоту он считал недостойным настоящего золотоискателя занятием.
Изредка, когда Эчавто присылал ему ездовых оленей, он в хорошую погоду скакал по долинам рек, по горам, изучая рельеф и приглядываясь своим наметанным глазом к местности, определяя по характеру геологического строения породы, где и что могло быть.
— О-о-о! У тебя американская рубашка! — удивленно вскрикнул мистер Ник.
Алитет свернул кухлянку комом и сел на нее. В пологе было тепло.
— Я очень люблю американского человека, — льстиво проговорил Алитет. — Моими приятелями были всегда только американы. Я не люблю русских. Они портят наш народ, как плохой наездник своих собак.
— Довольно болтать вздор! — крикнул мистер Ник. — Мне не нравятся эти собачьи разговоры. Ты лучше расскажи, кто ты и зачем приехал ко мне.
Мистер Ник быстро оделся в синий комбинезон, закурил трубку и сел на стул,
— Я — Чарли, — тихо сказал Алитет. — Меня зовут Чарли.
— Ого! Чарли! — рассмеялся Ник.
— Я долго торговал пушниной. Теперь русские не дают мне торговать. Я знаю всю тундру от самого мыса Пэек и до Чукотского Носа. Они худое делают для кочевого народа.
— Правильно делают. Никчемное занятие — торговля пушниной. Надо искать золото.
Мистер Ник открыл сундук и взял горсть золотого песку. Медленно пересыпая его из руки в руку, он сказал:
— Вот что надо искать! Это благородное занятие. Не то что торговля жалким шкурьем. Понял?
Алитет молча и равнодушно смотрел на золотой песок и не находил, что сказать этому американу.
— Ты говоришь, знаешь всю тундру? А такие штуки ты встречал когда-нибудь на дне ручьев? — спросил Ник и бросил золотой камешек в руки Алитета.
— Встречал, — ответил Алитет, разглядывая золотой самородок. — Но не собирал эти камни. Они не нужны мне.
— А где ты их видел? — живо спросил Ник.
— В притоках реки Кувэт.
Мистер Ник торопливо развернул карту, разложил ее на столе и, подозвав Алитета, спросил:
— Где эта река Кувэт?
Алитет долго смотрел, согнувшись над картой, и сказал:
— Нет здесь реки Кувэт. А это что?
— Амгуэма со всеми ее притоками.
Алитет отрицательно закивал головой и сказал:
— Неправильная Амгуэма. И притоки неправильные.
— Неправильная? Поправь. На тебе карандаш.
— Я не умею здесь поправлять. Пойдем на снег.
Они вышли за ярангу, и Алитет остолом стал чертить на снегу весь бассейн реки Амгуэмы.
— А вот здесь река Кувэт. — И Алитет, шагая на цыпочках, чтобы не портить снега, повел длинную и извилистую черту.
— Ол райт! — изумленно воскликнул мистер Ник. — В твоей голове есть мозги.
И он тут же стал переносить на бумагу все, что Алитет начертил на снегу. Они вернулись в хижину, и мистер Ник, вытащив бутылку спирта, поставил ее на стол.
— Ты деловой человек. Я хочу угостить тебя. Садись на этот стул. — И хозяин присел на кровать.
Они разговаривали о красном железе, валявшемся в руслах рек и ручейков, о том, не согласится ли Алитет на веслах доставить мистера Ника на американский остров, так как мотор остался без бензина.
Не успели они выпить по кружке огненной воды, как собачий визг привлек их внимание. Они выбежали и увидели, как собаки Алитета рвали коричневого пуделя. Он истошно визжал. Мистер Ник бросился на помощь Томи в свору Алитетовых собак. И сам Алитет принялся колотить остолом псов.
Истекающий кровью Томи скулил и жалобно посматривал на своего хозяина, а тот, прижав его к груди, озлобленно кричал:
— Год дэм! Если Томи сегодня ночью умрет, я перестреляю твоих поганых псов! Всех до одного!