Алька - любовь моя
Шрифт:
Ирина, вымывшая руки, уже спешила к сестре:
– - Ну, дай мне, ну дай. Почему, Ленка, ты всегда первая? Эта сестра мне роднее. Я должна первая была взять её на руки.
Елена улыбнулась, нежно поцеловав в щечку уже засыпающего ребенка, передала его Ирине.
– - Ну вот, даже глазки не увидела, - расстроилась та.
– А мне надо обязательно рассказать о них одному хорошему человеку. Я обещала.
Девочка вдруг открыла, словно поняв, чего хочет Ирина, свои глаза.
– - Видела, видела, - восторженно зашептала Ирка.
– У неё будут глаза, как у бабы Иры. Они будут темно-коричневые, но в них уже есть золотая
– - Так их нет давно, - сказал Валентин.
– Кому рассказывать?
– - А я на кладбище схожу. Меня баба Ира и дед Сема услышат. Я им обещала, когда у них появится внучка, первой рассказать. И про себя расскажу, пусть знают, что у них давно уже была внучка. И про правнуков тоже надо сказать.... А еще я бабку Дашку обрадую... злыдню старую... навещу и её могилку...расскажу, что у мамы две дочери от Валентина.
– - Ира!
– укоризненно прервала Алина.
– Дарья и так знала, чья ты дочь. Помнишь, как она тебя называла?
– - Помню! Отродьем орловским. Но я думала, что это из-за Павла Ильича. Он же Орловский был.
– - Нет, из-за отца твоего, Орлова Влентина.
– - Но почему никому она не проболталась?
– - Дарья знала, где и что можно болтать. Боялась, что я уйду к Валентину, что счастлива буду. Да и твои родители знали правду, Валентин, - сказала Алина.
– По крайней мере, у Иры на спине родинки твои Ирина Прокопьевна и Семен Антонович видели. Только, не обижайся, их пьяную болтовню о том, что я родила от тебя, никто не слушал.
Валентин вопросительно смотрел на жену.
– - Ирка маленькая часто сбегала к твоим родителям...
– начала Алина.
– - Послушать, как их сын любил мою маму, - подхватила Ирина.
– Мне всегда это баба Ира рассказывала. А с дедом Семой мы играли в лошадок, я запрыгну на него, а он на спине меня возит... Они хорошие у тебя, Валентин, были, хоть и пили, меня любили, и Ленку тоже...
– - А помнишь, как ты лазила к ним за яблоками, воровала, - вспомнила Еленочка.
– У вас там, папа, необычная яблоня росла. На ней очень вкусные яблоки были. Я встану у забора, бабушка Ира обязательно заметит меня, спросит: "Яблочко хочешь?" Я кивну головой, она принесет, даст мне и скажет: "Ешь, мой кроткий ангелочек, ешь моя внученька". Она и меня внучкой звала. А Ирка не дожидалась, через забор пролезет, сама к яблоне бегом...
– - Точно, - подтвердила Алина.
– В дыру в заборе Ирка пролезет, в ту самую, что ты лазил, наберет яблок в подол платья или футболку и назад бегом. И обязательно тайком. Словно ей запрещали. А Ирина Прокопьевна с Семеном Антоновичем смотрят и смеются. Я как-то решила отучить Ирину от этого. Пошла за ней. Тоже в дырку пролезла. Ну и наткнулась на твоих родителей, Валь. Они с утра еще трезвые были, прячутся за крыльцом, за Иркой следят, хохочут потихоньку. Я пришла с хворостиной, уже хотела позвать и отругать Ирину, а Семен Антонович говорит:
– - Не надо, Аль, не ругайся, пусть лазает девчонка за яблоками. Она нам не чужая, внучка нам все-таки.
Я не стала ничего отвечать. А Ирина Прокопьевна говорит:
– - Вот-вот, Алька, молчи лучше. Думаешь умнее всех? Родила и никому не говоришь правды. Видела я родинки у Иры на спине. Валькина она дочка. От Вальки ты её родила. И скрываешь. Погоди, приедет сын, я ему все расскажу. Он тебя, дуру,
– - Но не успела она, Валь, рассказать тебе, умерли они в ту осень, прежде чем ты приехал, - грустно закончила свой рассказ Алина.- Так что знали они про Ирину.
– - Да, - протянул мужчина.
– Все знали, догадывались, я один ничего не знал.
– - А еще, пап, - вмешалась Ирина, явно вредничая, - мама им на водку давала денежки. Давала, давала! Иногда баба Ира просила у неё. Мама ругалась, совестила их, но деньги давала и еду носила... И бабушка Соня покушать им носила, да и водочки порой прихватывала....
Валентин вопросительно глянул на жену. Алька густо покраснела и опустила голову. Бывало такое. Выручила Елена:
– - А кто у Павла Ильича бутылку дорого марочного коньяка взял и потихоньку отнес бабе Ире?
– - Да я дурочка маленькая была, - засмеялась Ирина.
– У бабы Иры голова болела, я хотела к бабушке Соне за таблеткой сбегать, чтобы полечить бабу Иру. А она сказала: "Таблетка не поможет. Хорошо бы водочкой". Я спросила, а коньяком можно. Дед Сема сказал, что им даже лучше, голова сразу перестанет болеть. Вот я и отнесла. Дедуля наш, Павел Ильич, свой коньяк сердечными каплями называл.... Кстати, ты не помнишь, Лен, кто мне помог в этом? Меня тогда в кабинет дедушки не пускали, я камни его в очередной раз все переворочала и разбросала, а тебе можно было. Ты и сходила за коньячком. Помню, большая бутылка такая была, круглая. Я её под футболку спрятала и бегом. Никто не встретился.
Пришел черед Елены краснеть.
Девочкам было пора, дома ждали маленькие сыновья. Ирина, покачав сестренку, назвав её сотней ласкательных имен, тоже поцеловав, положила ребенка на руки отцу.
– - Дева Мария, какая она хорошенькая. Я тоже хочу такую. Береги свое чудо, Валентин!
Уже в дверях Ирина оглянулась и застыла. Её поразило невероятно нежное, умиленное выражение лица отца, склонившегося над малышкой. Молодая женщина остановилась. По щекам потекли слезы.
– - Знаешь, мать, я все же скажу, как же ты была неправа, скрывая, что я дочь Валентина. Скольких радостей ты его лишила, - она вернулась, обняла Валентина, прислонилась щекой к его плечу.
– Папка, миленький, родненький, прости меня, за все прости, - Ирина расплакалась окончательно: - И мать у меня дура, лишила тебя дочери, - всхлипывала она, - И я тоже дура была, когда обижалась. Я люблю тебя, папка, очень люблю. Я никогда не буду больше Валентином называть. И Жорке не дам. Ты - наш папка, папочка. Папка, ты самый хороший у нас. Я очень люблю тебя. Хочешь, я сменю даже отчество. А что, я буду Ириной Валентиновной и сестренка будет... Как вы её назовете? Мам, ну что ты молчишь? Имя пора придумать.
– - Я думаю, какая я была дура, - ответила Алина.
– А имя даст отец. На теплоходе он когда-то говорил, что у нас с ним будет дочь Ирина. Я не забыла об этом.
Елена улыбалась.
– - Зося, - сказал Валентин.
– - Что Зося?
– не поняла Ирка.
– - Зосей назовет папа девочку, - пояснила Елена.
– - Ой, как хорошо, как милую нашу бабулечку, - обрадовалась Ирина.
– Значит, Софья Валентиновна и Ирина Валентиновна. Звучит!
– - Угомонись, - сказала мать.
– А то завтра будешь думать, как оправдаться перед отцом, чтобы не менять отчество.