Алла в Стране ЧБ

Юрченко Кирилл Евгеньевич

Она вспомнила о своем доме, затем о Борьке. И сразу вновь полились слезы.

— Вы знаете, что со мной случилось? — спросила она.

— Да, мне рассказали.

Алла пытливо посмотрела на Василия Ивановича.

— Всё-всё рассказали? И даже про то, как я будто бы говорила с мамой?

Доктор кивнул.

— Простите, Василий Иванович, я знаю, что мамы больше нет... Но и Борьки тоже. Вернее, он есть, но не...

Она хотела сказать «не здесь», и добавить, что никто больше не найдет Борьку. Но промолчала, а по ее щекам текли горячие слезы. Доктор вытер их салфеткой.

— И вы мне, конечно, тоже не верите? Я не про маму... Про Борьку...

Вы тоже считаете, что я чокнутая?

Василий Иванович задумался ненадолго, потом подмигнул.

— Знаешь, как меня звали в детстве? Васька-Врун. Обидно, конечно, но коли уж я выдумщик был знатный, что поделаешь. Иногда такое придумывал, что хоть стой, хоть падай.

— Но я ничего не выдумала, — без надежды прошептала Алла.

Доктор взял ее слабую руку в свою и дружески стиснул.

— Расскажи еще раз. Чтобы не с чужих слов.

— И не будете смеяться? Правда-правда?

— Честное докторское. Если ты, конечно, сама мне веришь.

— Вам-то я верю.

И Алла начала свой рассказ. Негромко, почти шепотом, чтобы слышал только Василий Иванович, и все время оборачивалась: проверяла, не глазеют ли на них обитатели подвала. Была готова вовсе замолчать, если кто-то вострит уши.

По мере того, как она рассказывала, взгляд Василия Ивановича становился все более задумчивым и сосредоточенным.

— А вот ту историю про мальчика, который любил смотреть неисправный телевизор, ты можешь рассказать еще раз?

— Она без конца.

— Ничего страшного.

Алла повторила. Доктор, казалось, задумался еще сильнее.

— Василий Иванович?

— А? — он словно вынырнул из омута памяти.

— Вы о чем думаете? Вы мне не верите?

Доктор смущенно потеребил нос.

— Не поверил бы. Но... — Василий Иванович уставился в потолок, как будто что-то вспоминая. — Как же давно это было... — загадочно произнес он.

Затем подпрыгнул вместе со стулом, чтобы подсесть ближе.

— Знаешь, когда я был маленьким, страшных фильмов и книжек, как сейчас, тогда почти не было. Разве что сказки о Бабе Яге. Но зато тьма-тьмущая была разных страшилок, которые дети часто придумывали сами и любили пересказывать друг другу. Особенно на каникулах, в пионерском лагере — ни один отбой не обходился без ужасных историй на ночь. Знаешь, что такое отбой⁶?

Алла мотнула головой.

Василий Иванович сделал довольное лицо, как будто ему доставляло огромное счастье поведать об этом Алле. Он приложил к губам чуть раскрытый кулак и прогудел, изображая сигнал пионерского горна.

— Спа-а-ать, спа-а-ать по пала-а-а-а-там, пионе-е-е-рам и вожа-а-а-тым! Быстро-о-о, быстро-о-о, по пала-а-а-атам, спа-а-ать, спа-а-ать, спа-а-а-а-ать... — нараспев перевел он в слова навсегда врезавшиеся в память звуки.

Удовлетворенно отметил, что Алла улыбнулась.

— Ну, так вот, перед тем как заснуть, мы рассказывали разные истории на ночь. Пугалки-страшилки. Про «Красную руку», про «Ползающие занавески» или «Гроб на колесиках», «Белые тапочки» и всякое такое. Эти истории передавались из уст в уста, их можно было услышать по всему Советскому Союзу, с разными вариациями, но незначительными. Была, к примеру, и такая страшилка...

«История про черный телевизор»

У одной девочки была мать. Однажды она купила черный телевизор, а на следующий день умерла. После ее похорон девочка

включила телевизор, а тот ничего не показывает. Девочка расстроилась и легла спать. Ночью приснилась ей мать и говорит: «— Ты больше не включай телевизор, дочка!» Но девочка не послушалась и включила телевизор на следующий день. Телевизор опять не показывает. Ночью снова приснилась ей мать и говорит: «— Не включай телевизор, дочка!». И снова девочка не послушалась. Но в этот раз, когда она включила телевизор...

Василий Иванович внезапно замолчал, когда понял, что сам невольно напомнил девочке о горькой утрате — о ее маме, да и вообще, что он не в пионерском лагере, а уже давно взрослый человек — и собирается пугать ребенка, который и без того получил серьезную психическую травму.

Но Алла заставила его поведать страшилку до конца.

— Рассказывайте, Василий Иванович. Меня уже ничем не испугать.

— Ну, в общем... — под презрительные и осуждающие взгляды сидевших поодаль теток, старательно прислушивающихся к их разговору, он все-таки продолжил:

— И вот включила она снова телевизор на следующий день,— опять начал он замогильным голосом, а последние слова чуть не выкрикнул:

а из него... ВЫСУНУЛИСЬ ЧЕРНЫЕ РУКИ И ЗАДУШИЛИ ДЕВОЧКУ!..

Алла расхохоталась. Она даже не поняла, как это случилось. На мгновение позабыла обо всем на свете, даже о своем горе. Она смеялась от души, легко и непринужденно, как раньше. Но смех быстро прекратился, едва она вспомнила, где находится. Ей даже стало немного совестно. Однако доктор по-своему понял ее нахмуренный взгляд.

— Да, такие вот и рассказывали истории. Не знаешь, смеяться или пугаться, — согласился он. — И при этом обязательно нужно было резко выбрасывать руки вперед, чтобы напугать всех. Вот как-то так!

Василий Иванович все же сделал это. Но вместо того, чтобы отпрянуть, Алла просто улыбнулась. Доктор тоже улыбнулся, но очень уж кисло, как фокусник, трюк которого не удался.

Виновато кашлянул и продолжил:

— Однако, ты напомнила мне одну историю, которая родилась именно в нашем городе. Именно про мальчика. И тоже про неисправный телевизор. Который только шипел и показывал одни помехи. А мальчику казалось, что он смотрит настоящие телепередачи. Я, правда, подробности истории этой уже не помню. Но за основу ей послужил реальный случай. У одной семьи в нашем городе пропал сын. Исчез, словно и не бывало. Никаких следов, ничего. Нигде не могли найти мальчика, ни родители, ни даже милиция. Говорили, что у Алешки — так его звали — был альбом, а в нем картинки, в которых рассказывалось о таинственной стране, которую он рисовал, когда смотрел сломанный телевизор...

— Страна ЧБ? — прервала его Алла.

— Как ты сказала? — Василий Иванович удивился еще сильнее, он, казалось, вспомнил это название. — Да, возможно, что он ее так и называл — страна «ЧеБэ». Как будто он видел ее в неисправном телевизоре. Но этого альбома никто не нашел.

— А мог ли этот мальчик, Алеша, попасть в Страну ЧБ через телевизор? Все подумали, что он исчез, а на самом деле — его похитил кто-то из телевизора?

Василий Иванович озадаченно качнул головой.

— Об этом, кажется, и говорилось в страшилке. Но мы-то с тобой должны понимать, что это невозможно. Телевизор показывает изображение, а не саму реальность.