Аллигат
Шрифт:
Лаконичный ответ устроил Ольгу.
— Индийский, потому что из Индии? — спросила она осторожно.
Глядя, как Шэйла проигнорировала салфетку и чуть заметно облизала уголки губ, граф Малгри снова улыбнулся:
— Наоборот. Когда Индия стала нашей колонией, выяснилось, что местная вода непригодна для питья. Военные скучали по… хм… жизненно важной проблеме и потребовали решить этот вопрос. А что может выдержать месяц в пути и не испортиться?
Лорд отпил эля и всмотрелся в женщину на другом конце стола. Она что-то сосредоточенно изучала в своей тарелке
— Только крепкий эль, который к концу пути становился ещё крепче.
Ольга, без труда держа спину прямо, не спеша разбирала салат на ингредиенты и перекатывала их кончиком ножа к краю тарелки. Каким же прибором станет есть это блюдо любезный и очень симпатичный граф Малгри? Она вдруг осознала, что не так уж и плохо, что мужчина сидит от неё на почтительном расстоянии. Она для начала может исследовать незнакомое лакомство, разобрав его на составляющие. Смесь нарезанных кусочков отварной курицы, лука, огурца, варёной свёклы и яйца приправлена подкисленной уксусом салатной заправкой из горчицы, сахара, оливкового масла и молока. Плюс специи. Очень вкусно.
— Чем ты так занята, Шэйла? — услышала она громкий голос графа.
— Чем? — оторвала Ольга взгляд от тарелки. Кажется, она слишком увлеклась изучением её сложного содержимого.
— Я к тебе обратился дважды.
В глазах его сиятельства промелькнуло что-то странное и совершенно ей незнакомое.
— Я всё слышала, милорд. Эль к концу пути становился ещё крепче, — она почувствовала, как душная волна жара заливает лицо, окатывает грудь и спину. Она пьёт тот самый крепкий эль, кажется, чуть опьянела и ей жарко… вовсе не от стыда.
— Что-то не так с салатом? — вытянул шею граф, пытаясь заглянуть в тарелку невестки.
— Всё так. Не положили морковь, — придумала она на ходу оправдание своему отвлечённому состоянию.
— Траффорд…
— Не нужно Траффорда, — поспешила остановить подавшегося к ней дворецкого. — Так тоже вкусно. Мне нравится. Наверное, всю морковь использовали для сока, — послала улыбку его сиятельству, делая следом большой глоток крепкого эля. Заметила, как мужчина взял крайнюю вилку слева от себя и тотчас приступил к салату.
Верно! — вспомнила Ольга. — Если на столе лежит несколько вилок, ножей или ложек, начинать нужно с тех, что находятся дальше от тарелки. А трапеза всегда начинается с салата. Доминирование правой руки виконтессы уже не вызывало неловкость.
А вот большая котлета в панировочных сухарях с картофельным пюре и соусом бешамель ушла на ура и без предварительного расчленения.
— Милорд, а леди Стакей сообщили о том, что со мною произошло? — закинула Ольга «удочку», желая прощупать отношение графа к «сладкой женщине» — матери виконтессы.
— А как же! — в возгласе графа Малгри проскочило недоумение. — Только боюсь, что твоей матери очень не понравилось, что пришлось напрасно прервать своё путешествие. — Его приборы звякнули о край тарелки, когда он отложил их. — Сожалею и сочувствую ей. Но, ты же понимаешь, Шэйла,
— Понимаю, — вздохнула она, потягивая эль. — Представляю, как она будет недовольна. Ехала отдохнуть, а тут… — вскинула повлажневшие глаза на его сиятельство. Эль по вкусу отдалённо напомнил пиво, которое она однажды пила с Сашкой и он смеялся над её быстрым опьянением. Потом они целовались.
— Не расстраивайся, милая. Это не то, о чём ты должна беспокоиться. Твоя мать, конечно, непростая женщина, но она любит тебя. Ты — всё, что у неё осталось после смерти твоего отца. Хороший был человек. Ты очень похожа на него. К тому же я знаю, чем можно компенсировать леди Стакей причинённое неудобство.
— Я тоже знаю, — вздохнула она, гадая, какой суммы будет достаточно, чтобы мамочка виконтессы сердилась не очень долго и поскорее убралась туда, откуда приехала. Казалось, что женщина умеет доставлять неприятности не только Шэйле и та всегда спешила откупиться от неё. Если об этом знает и граф, то у Веноны Генриетты действительно далеко непростой характер. А может быть, вспыхнувшая неприязнь к незнакомой женщине была вызвана другим? Где-то там осталась её, Ольгина, мама. Единственная и самая любимая.
Мамочка… — тоскливо заныло сердце. Собравшись горячей влагой в уголках глаз, выступили слёзы. Нет, только не сейчас! У Ольги есть ночь, чтобы без свидетелей отдаться боли утраты и выплакать горе в подушку. Подняв взгляд на сверкающий хрусталь люстры, она обмахнула лицо салфеткой.
Лорд Малгри, поглощённый едой, похоже, не заметил её тревожного состояния. Вот и хорошо. Допив залпом эль, Ольга подвинула к себе тарелку с кусочком плоского пудинга с прослойкой малинового джема. Свёрнутый в рулет, он стал завершающим штрихом праздника для души.
Вообще-то, она бы ела и ела дальше, но в какой-то момент остановилась, вдруг осознав, что опьянела и перестала чувствовать меру в еде. А с непривычки организму Шэйлы может стать нехорошо от переедания. Только этого не хватало! Ольга покраснела и отвела глаза от ароматных булочек, так и просившихся их попробовать. Вздохнула, вспомнив вкус другого пудинга.
— Ела похожий шоколадный пудинг на день… — прикусила язык, глянув на графа. Поспешно отложила в сторону салфетку, заканчивая фразу мысленно: «8 Марта». Как это она потеряла бдительность? А шоколад? Кажется, в это время он уже есть. Или нет?
— Шоколадный? — уточнил мужчина. Его брови удивлённо прыгнули вверх.
Ольга молча кивнула и, как ни в чём не бывало, ещё раз с сожалением посмотрела на булочки. Отстранилась от стола:
— Всё очень вкусно.
Обратила внимание на бесшумно вошедшего дворецкого:
— Траффорд, передайте, пожалуйста, мою благодарность… Миссис Пруденс, — вспомнила она, как ей приносили бульон, ею приготовленный. — Это ведь она готовила?
— Да, миледи, — Траффорд ни жестом, ни взглядом не выразил своё сильное удивление. Он не мог припомнить, чтобы леди Хардинг когда-нибудь благодарила прислугу за качественное исполнение своих обязанностей.