Альма
Шрифт:
Горячая кружка постепенно остывала в руках, и ароматный пар, поднимаясь над ее краями, все реже и реже будоражил рассудок. А я все сидел и думал, смотря невидящими глазами в пространство.
Наконец, нетерпеливо мотнув головой, я оставил сомнения. В конце концов, кому еще в жизни выпадает подобный шанс? Можно наконец-то проверить были ли эти сны плодом больного подсознания, или же они на самом деле несут в себе что-то реальное.
Отставив недопитую кружку в сторону, я поднялся со своего места и открыл дверки балконного шкафа. Где-то там у меня стояли садовые лопаты…
Мерседес летел сквозь ночь, освещая дорогу скудным светом фар. Город все еще спал, видя сны и ожидая нового дня. Промчавшись на скорости по Свердловской, я свернул в сторону и спустя
Однако вид непонятного парня в футболке и джинсах, достающего лопату из багажника и собирающегося отправиться с ней в лес ночью, насторожил внимание охранников, поэтому корочки все-таки пришлось доставать. Мужики, дежурящие на воротах, были серьезными ребятами. Недоверчиво изучив мои документы, и постоянно косясь на лопату, они только пожали плечами. Мало ли какая блажь ударила в голову товарищу из спецотдела. Пусть себе идет лесом. Тем более, что он как раз туда и направляется. Ну, а в случае чего и доложить можно куда следует. Или все же не стоит… Мало ли, что у них там за дела. Вмешательство в непонятно что, да еще и с такой конторой может выйти боком. Подобные сомнения так явственно отражались на их лицах, что мне стало смешно. Впрочем, разрешать чужие душевные сомнения у меня не было никакого желания. Ничего противоправного я не совершаю, документы настоящие, так что пусть стучат куда захотят. Получат потом выговор от начальства, да и успокоятся. Хотя в чем-то мужики, конечно, правы. В наше время состряпать любое удостоверение — вопрос пары дней и вполне приемлемой суммы. Был бы спрос, а предприимчивых людей у нас всегда хватало.
Взвалив лопату на плечо я легкой трусцой побежал в сторону леса, по пути перестраивая зрение на ночное. Живописные места, деревья, Столбы медленно проплывали мимо. В свое время из-за большого количества медведей заповедник даже закрывали, приводя популяцию мохнатых в порядок, но люди все равно, не смотря на запреты, продолжали тянуться к природе. Что ни говори, а душа русского человека всегда тянется к лесу, к тропинкам, березкам и ручейкам. К бескрайнему полю и тихой глади озер…
Бежать было легко и приятно. Тело явно застоялось и требовало движения, раз за разом ускоряя темп и наслаждаясь работой мышц и встречным ветром. Но особенно здорово было смотреть еще и астральным зрением. Ночной лес буквально расцветал красками и сполохами цвета от различных живых существ и растений. Куда там Джеймсу Кэмерону с его «Аватаром»! Маленькие точки, отливающие серебром, фиолетовые росчерки, гирлянды листвы источающие мягкий желтый и розовый свет. Мириады насекомых, спящих и вышедших на охоту, сияющих в астральном диапазоне многочисленными искорками. Звери и птицы, укрывшиеся под пологом деревьев и думающих, что они не видны. Красота…
Искомая точка оказалась у подножия одного из центральных Столбов. Глядя на валяющийся кое-где мусор, и следы многочисленных ног туристов я только удивился, как до сих пор еще никто не обнаружил пещерку? Впрочем, она была расположена и впрямь на редкость удачно. Почти полностью засыпанный вход, заросший для верности кустами и высокой травой, и вправду, бережно охранял тайны многолетней давности. Не зная точно, где искать — ни за что не найдешь.
Порадовавшись своей предусмотрительности, я быстренько раскидал землю лопатой и посветил в узкий лаз заранее припасенным фонариком. Мда… узко, темно и сыро. Не айс. Впрочем, мне там не жить, так что, как говорится, вперед товарищи! Сгибаясь в три погибели и тихонько радуясь в душе, что это не пещера Большая Орешная в которой можно блуждать годами, я пополз внутрь. Пять метров сплошного каменного мешка (ну не люблю я узкие темные пространства, что поделать) и за поворотом открывается маленькая комнатушка. Застыв на пороге, я сел прямо на пол, безнадежно пачкая дорогие джинсы, которые второпях перепутал с рабочими и тупо уставившись взглядом в пространство.
На шершавом
Уже после второго подобного сна я долго думал над этим феноменом. По началу, мне казалось, что это часть памяти Владимира, передавшаяся ко мне с его кровью. Однако теперь, было понятно, что это не более чем ошибка. Не знаю когда родился мой учитель, но судя по обрывкам разговоров между мастерами, и некоторым шуткам было понятно, что здравствовал он еще при Петре I, а значит, лежать в это время в могиле он никак не мог. Остается только одно — либо это мой предок, либо… это я сам. Точнее то, что от меня осталось из прошлой жизни.
Тихо пискнули часы на руке, отрывая меня от размышлений и сообщая точное время. Три часа ночи. Блин! Надо быстрее что-то решать. Если все так, как мне привиделось, то выносить столь ценный экземпляр древней расы на солнце никак не с руки! Более того, спалить девушку, за которую отдал жизнь мой предок, было бы большим свинством по отношению к его памяти. Решено!
Поднявшись на ноги, я аккуратно ухватил девушку за воротник и поволок ее к выходу, благо дело на ней был плащ, поэтому тащить было довольно удобно. Нет, ну а что вы хотели? Потолки-то узкие, красиво на руках, как принцессу, не вынести, вот и приходится вот так, варварски. Странного вида штуку на цепочке, позволяющую перемещаться в пространстве, я трогать не стал, хоть очень и хотелось. Однако вовремя вспомнился мой старый начальник, он же заведующий лабораторией, который при инструктаже всегда вдалбливал работником главное правило: не заниматься рукосуйством! Не знаешь, что это такое и как работает? Не суй руку! Лучше спроси лишний раз, чем потом ходить все жизнь с одной клешней и жаловаться на горькую судьбу. Вот и сейчас, вспомнив мудрый совет я оставил артефакт на полу. Хрен с ним. Место я запомнил, если что вернемся сюда с Альцманом и бригадой напрочь отмороженных физиков — пусть сами с ним разбираются. Они такие вещи любят. Может даже третью теоретическую Нобелевку старик напишет.
Тело своего предка (или себя самого?) я оставил на прежнем месте. Можно конечно было похоронить, но чем эта меленькая пещерка не склеп? Тем более, что именно там они и встретились с ней последний раз… Лучшего места трудно придумать. Наскоро забросав проход землей, прикрыв его ветками и заметя следы, я подхватил на руки неожиданно легкое тело девушки. Бежать с ним было легко, но немного неудобно, поэтому спустя несколько минут подобного забега я перехватил тушку хватом пожарного. Продвижение заметно ускорилось, благодаря чему я был у стоянки уже через полчаса. Воровато оглядевшись и убедившись в отсутствии любопытных глаз, я забросил безвольно тело на заднее сиденье вместе с лопатами и уселся за руль.
До дома добрался все также быстро и без приключений. К рассветным сумеркам, даже неутомимые алкаши брали таймаут и отправлялись на отдых, поэтому двор встретил меня пустотой и диким нагромождением машин у подъездов. Блин, ну как в Москве, честное слово! С трудом втиснув старенького Мерина, в чудом сохранившуюся нишу у фонаря, я вытащил безвольное тело из машины и, закинув на плечо, достал ключи…
Дома первым делом пришлось задергивать плотные шторы на окнах. Не знаю, что там, правда, а что нет, но проверять воздействие солнца на эту спящую красавицу не хотелось совершенно. Первые его лучики уже поднимались над городом, согревая камень своим теплом и обещая новый день.
Уложив девушку на кровать, я уселся рядом и задумался. Стоит ли вообще приводить ее в чувство, и не проще ли сразу сдать ее в отдел? Иллюзий на этот счет я не испытывал. Судя по всему, эта раса существует рядом с нами уже довольно давно, а учитывая их возраст и особенности, явно не на последних ролях. А если так, то все высокие шишки явно прячут клыки и интригуют за кулисами политических марионеток, дергая тех за ниточки, когда это нужно. Безрадостная перспектива, надо признать. Прав был мудрец, говоря, что во многом знании — много печалей.
Английский язык с У. С. Моэмом. Театр
Научно-образовательная:
языкознание
рейтинг книги
