Альтурион
Шрифт:
Кира обхватила рукоятку двумя руками и сделала еще несколько ударов. Однако он увернулся ото всех, и наконец поймал ее руки, скрутив запястья так, что нож выпал сам. Девушка ничего не могла противопоставить грубой мужской силе. А его насмешливое выражение на маске только больше пугало. Она пыталась извиваться, как змея, кричала и вырывалась. Попыталась ударить меж ног, однако он резко кинул ее на пол, сев сверху.
— А ты красивая. Твоя соседка была тоже ничего. Знаешь, как она кричала, когда я развлекался с ней?
— Тварь! Отпусти меня, ублюдок!
— Знаешь, а ведь лишние крики
Он дотронулся до ошейника, и тот стал давить на шею сильнее. Кира почувствовала, что задыхается. Она уже не могла кричать, стальные тиски все сильнее и сильнее сжимались вокруг горла. Мужчина отпустил ее, встал и подошел к окну, закрывая большие тяжелые шторы. Весь свет сразу пропал, оставляя только полумрак помещения. Девушка попыталась встать, но тут же поняла, что ей не хватит сил, и плюхнулась обратно, царапая руками стальное кольцо. В глазах начало потихоньку темнеть.
Она чувствовала, как ее ноги завязали чем-то, а потом и руки. Пыталась сопротивляться, ни силы покидали ее. Перед лицом снова возникла пресловутая насмешка и низкий голос будто издалека произнес:
— Да, давай, дергайся, сколько влезет! Мне так нравится гораздо больше!
***
Позже Полина наблюдала, как Киру приносят обратно в камеру. В ее глазах снова была пустота, чувство, которое уже было знакомо им обеим. Все это время она просидела здесь, укутавшись в одеяло и отгородившись от мира вокруг.
В темнице снова повисло молчание. Они обе уже поняли, что происходит, но не могли поверить в это. Полина видела, что Кире совсем плохо, но ничем помочь не могла. Девушка была похожа на живой труп — совсем бледная и безжизненная, лежала и смотрела в одну точку.
Время полетело с небывалой скоростью. Они обе не обращали внимания ни на еду, которую им приносили бандиты, ни на разговоры с мерзким хохотом, ни на усталость и голод. Просто смотрели куда-то за стены, чувствуя леденящую пустоту в душе. Полина наблюдала за пятнышком света от окна, ползущим по полу, который из тепло-оранжевого превратился в холодно-синий. Снаружи пение птиц сменилось звуками ночного леса.
Полина не сразу заметила, что взгляд Киры начал бегать, будто наблюдая за чем-то. Ей показалось, что соседка по несчастью начинает сходить с ума. И чтобы как-то отвлечь девушку, она заговорила:
— Никогда не думала, что так произойдет… — голос был немного хриплый после долгого молчания.
Взгляд Киры остановился на ней, и она слегка повернула голову.
— Ты ведь была у босса? Меня тоже отвели к нему… Этому человеку… нет. Монстру! Нравится наслаждаться отчаяньем своей жертвы, наблюдая, как в ее глазах возрастает ужас и безысходность. Он, как вампир, питается этими чувствами. Это его личное безумие, которому он дал волю. Боже, да во что мы впутались… — она не знала, о чем рассказывать, поэтому говорила, что думала. — Но я не собираюсь сдаваться. Пускай он всем сердцем хочет сломать меня, но придет день, и я сломаю его.
Возможно, она пыталась убедить себя в чем-то, возможно, просто несла бред. Но Полина видела и чувствовала, что простые слова пробуждают в них обеих что-то, что
Глава 19. А дождь все льет…
Заметка читателю: Выдержки из дневника — обычный текст. «Мысли героя» — в кавычках.
Ко всему прочему еще и чертов дождь поливал без остановки целых два дня. А точнее, с того момента, как я зашел в игру. Сначала мне удавалось не обращать на напасть никакого внимания и продвигаться дальше на запад. Я чувствовал свою ответственность перед ребятами и хотел добраться как можно быстрее до их нового пристанища.
«Хм. Прикольное слово».
Так вот. Я продвигался дальше по уже достаточно скользкой почве и через мокрые кусты. В тот момент меня согревали всего две мысли: «слава богу, что костюм оказался непромокаемым», и «вернувшись в реал, я смогу провести часик в горячем душе».
«Хм. С чувством выполненного долга».
Но не тут-то было, мать твою!
«Извините. Вырвалось».
На самом деле, я впервые веду дневник. Обычно вся информация хранится у меня в голове, и я знаю все свои планы на неделю вперед. Но здесь абсолютно другая ситуация. Я веду этот дневник, чтобы описывать свои эмоции.
«Хм. Вдруг кто-нибудь найдет потом эти записи в логах игры и узнает, как я героически погиб на просторах другого мира, пусть и вымышленного. Понесло меня».
А почему на самом деле появились первые строки во вкладке «заметки»? Я бы хотел сказать, но сам не знаю. Может, из-за одиночества? Я абсолютно один в глухом сыром лесу, где на сотни километров вокруг нет ни души. Только животные и разные необычные живые растения.
«Да-Да. Одна такая тварь укусила меня в ногу. Я так обделался от неожиданности. Фу, блин».
Теперь еще и зудит в месте укуса второй день, а избавиться от него никак не могу. В общем, я бог знает где, я один и хочу выговориться. А кроме этой дебильной вкладки, которая почему-то работает, больше и некому изливать вулканические взрывы своей души!
«Хм. О, как красиво сказал. Даже восклицательный знак добавил для красоты. Ух-х!»
И все же, если не углубляться в подробности, то пишу я так, как мне нравится. Это моя манера, я ее себе придумал, и мне так удобно. А что же со мной произошло за эти три дня, я сейчас попытаюсь описать как можно подробнее.
«Иногда повествование будет смешиваться с интересными мыслями, но думаю, это будет прикольно».
Ну, что, начнем?
***
День 1.
Итак… Утром я прыгнул в игру, как обычно. Сразу огляделся, сверился с компасом и пошел в нужном направлении.
«Кстати, благодаря интернету и его информационному кладу я смог раскопать много полезной информации по выживанию. Теперь даже без компаса могу ориентироваться. Но старая добрая техника все же надежнее. Не зря человечество развивает этот аспект своей деятельности. Своего искусства. Да! Ведь все, что существует и создано человеком, является творчеством — реализацией мысленной деятельности человечества».