Алу: так плачет ветер
Шрифт:
Управившись с ногами, он снова поднялся. Я краем глаза успела заметить, что он выбежал за мной в одной рубашке и наверняка сам содрогается от холода. Поворачивать голову казалось немыслимым делом, поэтому лишь мои глаза следили за его передвижениями по комнате. Тихо ругаясь под нос, магистр открыл дверцу шкафа и выудил оттуда бутыль и стакан.
— Пейте, — зубами он откупорил бутылку и налил тёмно-коричневую жидкость в бокал. — Залпом и до дна, — подрагивающие узловатые пальцы передали мне кубок.
— Вам бы тоже… — начала было я, но голос стих, когда магистр принялся пить напиток прямо из
— Я же сказал: залпом, — повысил он голос, и я тут же опрокинула в себя содержимое бокала, закашлялась и едва удержала всё внутри. Зато тело вновь окатило жаром, который, кажется, планировал задержаться.
В груди кто-то удовлетворённо замурчал, и я удивлённо вскинула брови. Странное ощущение не прошло, скорее наоборот. Вторая сущность шевелилась во мне куда охотнее чем при лунном свете, разморённая огнём. Шок и неверие наполнили мои вены. Возможно ли такое вообще? Или это всё симптомы полной луны? Испытывай я такое каждое полнолуние, сошла бы с ума, если бы не зелье. Но ощущение казалось таким реальным. Словно мне стоило протянуть руку, и нечто во мне тут же откликнется.
— Я не желаю знать, зачем вы бегали полуголая по лесу, — прошипел магистр, стаскивая кожаные сапоги и протягивая ноги к огню. Он пил горячительное маленькими глотками и не сводил острых глаз с пламени. — Мне следует отправить вас к лекарю, — вздохнул он, потирая переносицу. Плечи его опустились, напряжение, казалось, покинуло его тело.
— Только не лекарь, — покачала я головой. Разве произошедшее можно объяснить? Может, целителя это не заинтересует, но до Клары непременно дойдут слухи, и она будет волноваться. Обморожения удалось избежать, а с холодом, проникшим в кости, я справлюсь.
— Наверное, следовало бы оставить вас в лесу, госпожа Лунар, — резко произнёс магистр, всё ещё злясь и сверля пламя взглядом. Глядя в его отстранённое лицо, мне пришла в голову мысль, что он, кажется, сам не понимает, зачем бросился за мной. Ни сейчас, ни тогда, после моего похищения. Ведь он ненавидит волвов. Я же почему-то не удивилась. Да, магистр не выносит волвов и никому не доверяет, но то ответная реакция на ненависть и недоверие. И всё же первым порывом, после того как он увидел сумасшедшую девушку, решившую погулять по лесу в одной ночной рубахе в Воющую ночь, было немедленно её остановить. Это говорило о нём куда больше, чем обычная раздражительность и грубость.
— Воющая ночь не позволяла выйти на ваш след, говорила отступить, запутывала, — голос его стал неожиданно спокойным, и он откинулся на спинку кресла. — Но вы решили спеть на смертном одре, — магистр поморщился, словно считал пение самой отвратительной вещью на свете. Его ничего не выражающий взгляд обратился в мою сторону. — Нет слов? — я дёрнула плечом и уставилась на огонь. Холод медленно уступал место теплу, глаза неумолимо закрывались. Боль за последние дни так захватила мою суть, что едва она отступила, как мне захотелось поскорее уснуть. Нужно встать и уйти в свою комнату, но отяжелевшие ноги под тёплым одеялом совершенно не хотели двигаться. Разум снова потерял контроль над телом.
— Спасибо вам… — только и успела прошептать я, а затем мир окутала блаженная тёплая темнота, а руки опустили
***
Откинувшись в кресле, Магнум посмотрел на госпожу Лунар, свернувшуюся у его камина. Неясные сомнения, появившиеся у него после того, как он изучил зелье, разбитое после её похищения, всё больше подтверждались.
Дакс Георг известен своей жестокостью в определенных кругах. Но что за польза приютить ребенка и давать ему подобное зелье?
— Ублюдки, — скрипнул зубами Магнум, качнув головой. Выбираться из тёплых объятий кресла совершенно не хотелось, но он чувствовал, что надо принять ещё согревающего зелья. Магия быстро утрачивала эффект, зелье же давало более постоянный.
Чуть приподнявшись, он бросил взгляд на свою гостью и снова рухнул обратно, потирая ладонью глаза.
Находить госпожу Лунар замерзшей в снегах уже начинало входить в привычку и всё больше напоминало насмешку судьбы или богов, в которых он не особенно верил. С высоты башни Магнум сразу же узнал в прямой спине и выбившихся из косы волосах воспитанницу Лунаров. И бросился вниз, не удосужившись накинуть что-то поверх рубахи. Он пользовался согревающими чарами до того момента, пока, наконец, не обнаружил на снегу её оцепеневшее тело. А затем и вовсе позабыл о себе и направил весь поток сил на её обогрев. Магнум поддерживал легкое тепло, как велел разум. Если случилось обморожение, жар мог только навредить. Его тело не отличалось особенной крепкостью, и он позволил силам канема просочиться в свои мышцы, от чего по венам вместе с ней заструилась и боль.
В Воющую ночь двор и коридоры замка оказались пусты.
Следовало бы отнести её к лекарям, но ноги сами привели его в собственную башню. Мысль о зелье пульсировала на краю сознания. Магнум подозревал, чем может закончиться ночь и, если он прав, то этого не стоит никому видеть. По крайней мере пока.
Проведя осмотр, он убедился, что обморожения нет и немного успокоился.
Что ею двигало? Таким изящным способом искала смерти? Сказочная Алу воссоединяется с Белым Ветром в Воющую ночь, разве не чудесно?
Госпожа Лунар задвигалась и сморщила нос, вырывая его из мыслей. Она была довольно высокой, но под одеялом сжалась в комок и выглядела теперь вполовину меньше, а лицо ее казалось моложе, когда расслабилось во сне.
Глядя на её мокрую косу, Магнум до конца не осознавая, что именно собирается сделать, опустился рядом на колени и принялся разматывать спутанные волосы, пока они свободно не заструились, потемневшие от влаги. Он был истощён, но его сил хватило на ещё одно высушивающее заклинание.
Поморщившись, он уже хотел отправиться за новой порцией зелья, его почти колотило от перенесённого холода и истощения, но госпожа Лунар беспокойно зашевелилась во сне. Её тело словно сковало невидимыми путами, и Магнум сначала решил, что он недостаточно её согрел, и холод берёт своё. Но едва он к ней потянулся, её тут же резко согнуло. Однако сон это не нарушило.
— Неужели, — пробормотал он, откидываясь назад и опираясь на кресло спиной, внимательно всматриваясь в лицо гостьи. Все те, казалось бы, глупые подозрения, одолевающие его после находки зелья, вот-вот были готовы подтвердиться. Он не зря принёс её сюда.