Алые когти
Шрифт:
— Ну и?.. — спросила она выжидательно.
— Что — ну и? — не понял он.
— Ну и что с этим стигийцем?
— А ты как думаешь? Ясное дело, я убил его и оставил на поживу стервятникам. Пришлось немножко задержаться, и я потерял твой след, а то бы давно догнал.
— И, верно, думаешь вернуть меня в лагерь?
— Не болтай ерунды, — сказал он. — Иди ко мне, девочка, не ершись. Я ведь не тот зарезанный стигиец.
— Ты нищий бродяга! — крикнула она.
— А сама-то? У тебя даже на новые заплатки нет. Твое презрение меня не обманет. Знаешь ведь, что командовал я большими кораблями и многочисленными
— Где же эти великолепные корабли и отважные парни, что шли за тобой?
— В основном на дне морском, — сказал он. — Последний мой корабль потопили зингаранцы у побережья земли Куш — вот и пришлось присоединиться к Вольнице Заралло. Но после похода к рубежам Дарфара я понял, что прогадал. Жалованье небольшое, вино кислое, чернокожих женщин я не люблю. Их полно в окрестностях Сукмета — в носу кольцо, зубы подпилены — ох! А ты-то что забыла у Заралло? Сукмет лежит далеко от соленой воды.
— Красный Орто хотел сделать меня своей любовницей, — хмуро сказала она. — И вот ночью, когда мы стояли на якоре у берегов Куш, я спрыгнула за борт и доплыла до земли. Там купец-шемит сказал мне, что Заралло повел свою Вольницу на юг стеречь границу. Ничего лучшего не подворачивалось, вот я и добралась до Сукмета с попутным караваном.
— Вообще-то все твое бегство на юг — сплошное безумие, — заметил Конан. — Впрочем, не совсем — патрулям Заралло и в голову не пришло искать тебя в этой стороне. Только брат убитого парня напал на твой след.
— А что ты-то собираешься делать? — спросила она.
— Поверну на запад. Там, после многих дней пути, начнутся саванны, где чернокожие пасут свои стада. Там у меня есть приятели. Мы дойдем до побережья и приглядим какой-нибудь корабль. Хватит с меня этих джунглей!
— Тогда прощай, — сказала она. — У меня другие планы.
— Дура! — он впервые по-настоящему рассердился. — Одна ты недалеко уйдешь в этом лесу.
— Захочу, так уйду.
— И что будет потом?
— Не твое дело, — фыркнула она.
— Мое, мое, — тихо сказал он. Или ты думаешь, я так далеко забрался, чтобы поворотить ни с чем? Будь умницей, девочка, я ведь не причиню тебе вреда…
Он шагнул вперед, она отскочила назад, вытащив меч.
— Прочь, собака-варвар, или я разделаю тебя, как жареного кабана!
Он остановился и спросил:
— Хочешь, чтобы я отобрал у тебя эту игрушку да ею и отшлепал?
— Болтовня! — сказала она и в глазах ее засверкали искры, точно солнечные блики на море.
Так оно и было. Не родился еще человек, который голыми руками сумел бы обезоружить Валерию из Красного Братства. Он хмыкнул, ощущая в душе целый клубок противоречий. Злился, но в то же время не мог не дивиться ее решительности и уважать ее. Горел желанием, но не хотел нанести обиды. К тому же сделай он шаг вперед — и ее меч вонзится ему в сердце. Частенько приходилось ему видеть, как Валерия расправлялась с мужиками в пограничных стычках и кабацких драках. Она была быстрой и опасной, как тигрица. Он, конечно, мог достать меч и выбить оружие у нее из рук, но сама мысль обратить клинок против женщины была ему отвратительна.
— Чтоб тебя демоны
Он шагнул к ней, но замер, как кот перед прыжком. Где-то в лесу раздались вопли, стоны, треск ломаемых костей.
— Львы напали на лошадей! — закричала Валерия.
— Львы? Ерунда! — фыркнул Конан и глаза его заблестели. — Ты слышала когда-нибудь львиный рев? Я, например, слышал. Ишь как кости трещат — даже лев не убивает коня с таким шумом.
Он побежал вниз по тропинке, Валерия за ним. Память о стычке мгновенно исчезла, уступив место чувству общей опасности, которое роднит вот таких искателей приключений. Когда они спустились ниже древесных крон, вопли затихли.
— Я нашел твоего коня у озера, — прошептал он на ходу. А ступал варвар столь бесшумно, что она поняла, почему он застиг ее врасплох. — И привязал рядом своего. Внимание! Кони должны быть там, за кустами. Слышишь?
Валерия слышала, и мороз пробежал по коже. Она ухватилась за могучую руку спутника. Из-за деревьев слышался хруст костей, треск разрываемых мышц и целая гамма всяческих хрипов, причмокиваний и прочих звуков чудовищного пиршества.
— Это не львы, — шепнул Конан. — Кто-то жрет наших лошадок, но только не львы. Клянусь Кромом…
Звуки внезапно оборвались и Конан осекся. Порыв ветра с их стороны был направлен туда, где пировал невидимый хищник.
— Идет сюда, — сказал Конан и поднял меч.
Листва закачалась, и Валерия еще крепче вцепилась в руку Конана. Джунгли она знала плохо, но понимала, что не всякий зверь способен так раскачать стволы.
— Здоровый, должно быть, как слон, — пробормотал Конан, как бы угадав ее мысли. — Какая-то чертовщина…
Из гущи листьев появилась морда, какой не увидишь и в страшном сне. Разинутая пасть открывала ряд тяжелых пожелтевших клыков. Морщинистая морда принадлежала ящеру. Огромные бельма, точно увеличенные тысячекратно глаза удава, неподвижно уставились на людей, которые прижались к скале и сами словно окаменели. Кровь покрывала обвислые чешуйчатые губы и капала вниз.
Голова — крупнее, чем у самого большого крокодила — помещалась на длинной бронированной шее, вокруг которой воротником во все стороны торчали роговые шипы, а потом, ломая кусты и деревья, выплыло огромное бочкообразное тело на коротеньких ногах. Белесое брюхо волочилось почти по земле, а колючий хребет поднимался так высоко, что даже Конан, встав на кончики пальцев, не смог бы до него дотянуться. Длинный, увенчанный шипом хвост, как у огромного скорпиона, тащился далеко позади.
— Назад на скалу, быстро! — Конан подтолкнул девушку. — Не похоже, чтобы он мог лазать по скалам, но если поднимется на задние лапы, то достанет нас…
Чудовище пошло к ним, подминая кусты и молодые деревья, а они полетели к вершине, как листья по ветру. Валерия оглянулась и увидела, что страшный гигант точно стоит на задний столбоподобных лапах, как и предвидел Конан. Ее охватила паника. В вертикальном положении тварь казалась еще огромнее, а морда ящера достигала нижних ветвей гигантских деревьев.
Тогда железная рука Конан ухватила ее за плечо и со страшной силой втащила в зеленое переплетение ветвей как раз в тот момент, когда передние лапы чудовища грохнули о скалу, задрожавшую от удара.