Алые птицы
Шрифт:
– На какое время стоит таймер?
– Не знаю. Мои программисты работают над тем, чтобы найти и уничтожить его.
– Там настолько серьёзный компромат?
– Достаточно серьёзный, – с нажимом произнёс Мстислав. – Следственный комитет станет его искать?
– Разумеется, наши программисты уже этим занимаются.
Мстислав быстро оглянулся и убедился в отсутствии сторонних слушателей.
– Чтобы они ничего не нашли… Сколько это будет стоить?
Как бы Павлу ни хотелось отказать, сославшись на чрезвычайную важность дела,
– Два мульта мне и один программисту, который найдёт, – прошептал Павел. – И ещё отремонтируйте улицу, на которой я живу. Фонари не светят и ям многовато.
Мстислав был явно недоволен ценой, однако кивнул.
– Вы отмыть-то их сможете?
– А кто с меня спросит?
– Заплачу после, – буркнул мэр и отвернулся.
Хотя этот расклад не слишком устраивал Павла, он промолчал. Мстислава можно понять – вдруг компромат найдёт не следственный комитет? Платить всем даже ему будет накладно.
Павел коротко попрощался с мэром и вернулся к другу.
Судя по лицу Ульяны, Георгий порядком ей надоел. А Полина встретила подошедшего Павла с явным облегчением.
– Вечером тусовка будет, – с ходу оповестил его Георгий. – В честь Семёна.
– А поминки?
– Лена не хочет, – ответила Ульяна.
– И когда тусовка?
– В двенадцать, место знаешь.
Единственный клуб на целый Птицын пользовался популярностью. В век дистанционной работы и шумных мегаполисов в маленькие города стали возвращаться уезжавшие на учёбу молодые люди, которые привезли с собой частичку большого мира с его шумом, музыкой и неоновым светом. Они настолько привыкли к размеренной жизни Птицына, к его простору и чувству свободы, что уже не могли прижиться в другом месте. В конце концов, работу в медленно растущем городе было легко найти, а с зарплатой не обижали.
– Мы придём, – пообещал Георгий.
Павел не успел даже ответить, а друг уже потащил его к машинам.
– Ты же не поедешь на кладбище, да? – спросил Георгий с надеждой.
– Без поминок нет, конечно.
Павел сел в машину и первым выехал на дорогу; чёрный крайслер Георгия направился следом.
Он хотел бы вернуться в участок и поработать ещё, да и время даже за полдень ещё не перевалило. Но настроения общаться с коллегами не было, к тому же Павел взял на сегодня отгул. Поэтому он вырулил на неширокую дорогу частного сектора и остановился перед своим домом.
Георгий припарковался неподалёку и махнул другу рукой.
– Встретимся в одиннадцать? – крикнул он.
– Да. Приду в двенадцать, – ответил Павел.
Он зашёл в дом и повернул замок. Теперь у него оставалось по меньшей мере часов десять на то, чтобы в спокойствии и тишине поработать.
Глава 6. Безумная сказка
20 августа. Вечер.
Стоя перед зеркалом,
Он вышел в прихожую и обулся. Дресс-код сегодняшней вечеринки не слишком ему нравился, однако выбирать не приходилось. Ярко-красные брюки, купленные несколько лет назад его уже бывшей женой, ещё подходили по размеру, и Павел удивился, что не выкинул их за всё это время.
Алая футболка и найденные в закоулках угольно-чёрные кроссовки вызывали смешанные чувства. Кровавая вечеринка в честь смерти Семёна была лучшим решением, на которое оказались способны активисты Птицына.
Павел направился к соседнему дому, где жил Георгий. Тот как раз закрыл входную дверь и приветливо махнул ему рукой.
Для Георгия кислотные цвета – это все. Хотя его гардероб отличался поразительным разнообразием, и в будние дни он предпочитал неброскую одежду, а на вечеринках всегда становился центром внимания. Вот и сейчас: ярко-красный брючный костюм точно выделит его из толпы, впрочем, на это Георгий всегда и рассчитывал.
– Время? – спросил тот, спускаясь по лестнице.
– Без двух минут двенадцать. Как раз успеем к началу.
Георгий усмехнулся и подошёл к другу.
– Ровно в двенадцать карета превращается в тыкву, а с жителей Птицына слетают маски…
– Только не начинай, – пробормотал Павел.
– …Обнажая их уродливые лица, полные злости, алчности и похоти. Как романтично! Ох уж эти идеи лицемерия. Обожаю.
Павел замер.
– Лицемерия, говоришь?
– А как ещё ты бы описал Птицын?
Лицемерие… Молящийся Семён – это не сочетание несочетаемого. Это проявление лицемерия. Нераскаявшийся грешник не стал бы молиться, а если начал, то он наверняка лжёт.
– Может, ты и прав…
– Не может, а прав.
Павел кивнул в сторону машины Георгия.
– Пешком пойдём?
– Конечно. Сегодня у меня в планах нажраться вдрызг.
– Отлично. А я кое-кого хочу опросить.
– Тебе самому-то не надоело?
– Сболтнёшь что-то лишнее – пеняй на себя.
Не собираясь проигрывать Георгию в споре, который минут через десять имел все перспективы перейти в драку, Павел направился к клубу, при этом продолжая отпускать колючие фразы в адрес друга. Ссоры не надоедали ему. Хотя обычно они происходили всего на несколько тем, Георгий продолжал удивлять даже там, снова и снова выводя Павла из равновесия.
Они миновали два жилых квартала и вышли на центральную улицу. Машины по ней не ездили – зато жители Птицына гуляли с удовольствием.
Клуб располагался в одном из переулков, куда и свернули друзья. Оттуда уже доносилась негромкая музыка, и по мере приближения она звучала все ярче и насыщеннее.
– Как раз за полночь, – заметил Георгий.
– ПТИЦЫ, ПОШУМИМ? – Из клуба раздался усиленный микрофоном голос ведущего, а нарастающий гул возвестил о том, что присутствующие вполне довольны происходящим.