Алый король
Шрифт:
— Быстрее, — выдавил адепт Павонидов сквозь сжатые зубы.
— Начали, — велел Азек. — Объединяемся.
Санахт положил ладони на плечи соратникам, став проводником между корвидом-прорицателем и павонидом-биомантом. Ариман втянул воздух, пропитанный холодной мощью атенейца; она напоминала острый, как бритва, стальной клинок в ножнах изо льда. По стенам заскользили тени потусторонних созданий, ощутивших нарастание чародейской силы. Пока что символ Тутмоса мешал им проникнуть в зал, но вечно он не продержится.
— Скорее
Азек ощутил, как неописуемо сложные рассудки братьев сливаются с его разумом. К превосходно упорядоченному сознанию атенейца присоединились вечно меняющиеся запутанные образы — мысли Хатхора Маата. Готовясь к схватке с перерождением плоти, адепт Павонидов уже высвободил свой непостоянный, многогранный ум.
— Мы едины, — промолвил мечник.
Ариману показалось, что он прыгнул с прибрежного утеса.
Когда Псайкеры покидали настоящее, устремляя восприятие в будущее, они без всякой уверенности в успехе погружались в бескрайнее море, привязанные к реальности лишь тончайшей нитью.
Очень легко было унестись прочь от знакомых берегов на стремительных волнах Великого Океана, который завлекал образами возможного грядущего, настолько далекими, что пловцы срывались с якорей, закрепленных в «сейчас».
И освобожденные разумы уже не возвращались в тела.
Переместив свой рассудок в плоть Собека, корвид почувствовал, что организм практика надрывается, пытаясь разорвать оковы мощи, наложенные Хатхором Маатом. Тело самого Азека отозвалось этим усилиям, тоже возжелав избавиться от косного постоянства. Ариман свирепо подавил стремление к переменам внутри себя и начал изучать миллиарды вариантов будущего, порожденного генетической анархией в клетках пациента. Каждый возможный исход разветвлялся на миллионы последующих вероятностей, число которых ежесекундно возрастало в геометрической прогрессии.
В некоторых случаях практик раздувался от опухолей, и его пропитанная варпом бесформенная плоть расступалась под натиском новых конечностей. Иногда тело Собека принимало обличье какого-то существа — крылатого, странным образом похожего на птицу и рептилию одновременно. При этом оно всякий раз слегка видоизменяясь.
С каждым ударом сердца Азек отметал десятки путей в грядущее, установив, что они ведут к смерти пациента, и переводил мысленный взор на соседние ответвления. В его разуме мелькали сотни потенциальных исходов, но любой из них распадался на невообразимо кошмарные картины вздувшихся вен, лопающихся органов и плоти, пересоздающей себя во все более чудовищных формах.
Ариман смутно осознал, что обливается потом. Даже величайшие адепты его братства с огромным трудом находили единственно верный
Если же получится исцелить его, получится исцелить всех.
+Дай мне подходящий образ,+ передал Хатхор Маат.
+Пока ничего нет,+ ответил Азек.
Будущее ветвилось и разделялось быстрее, чем воин успевал анализировать его. Он просматривал все больше вариантов, хотя и понимал, что их слишком много.
+Должно же найтись хоть что-то!+
+Каждое увиденное мною изменение убивает его.+
+Я больше не могу сдерживать болезнь!+ отправил павонид. +Просто отыщи лучшее из того, что есть.+
+Мельчайшая промашка приведет к непредсказуемо чудовищным последствиям.+
+Он все равно умрет! Выбирай уже, чтоб тебя!+
Ариман собрался с силами, готовясь принять непростое решение. Он уже отбросил миллионы вероятных сценариев, но все равно оставалось еще поразительно много возможных исходов. Не видя другого пути, Азек рассчитал генетическую конфигурацию, которая давала пациенту наибольшие шансы на выживание, и отправил ее образ Хатхору Маату.
+Вижу!+ сообщил тот.
Поток направляемой павонидом биомантической энергии излился на самые глубинные уровни организма Собека, разбивая клетки и составляющие элементы самой сути легионера.
Практик, терзаемый мучительной болью, забился в фиксаторах внутри контейнера. Направляемая Хатхором мощь изменяла его тело, разрывала в клочья и перестраивала с фундаментальных слоев. Ощутив раздирающее душу страдание воина, Азек сбросил его в бездонную пропасть подсознания.
Он не смог бы перенести то, что сейчас испытывал Собек.
+Прекратите!+ мысленно закричал апотекарий. +Вы убиваете его!+
+Мы его спасаем!+ прорычал Маат.
+Ариман, останови его!+ потребовал Пентху.
+Нет. Мы пойдем до конца,+ отрезал корвид.
Судьба уже изменялась в соответствии с его предвидением. Вслед за глубинными сдвигами в организме практика по телу самого Азека прокатывались отголоски боли.
+С меня хватит,+ отправил апотекарий, поднося болт-пистолет к виску Собека.
Ариман выбросил руку вперед, и оружие мгновенно развалилось на составные части. Снаряды, затвор, магазин, приклад, ствол и спусковая скоба с лязгом рассыпались по базальтовому полу.
+Мы пойдем до конца,+ повторил корвид.