Алый листопад
Шрифт:
— Не уж то вы оставите путника голодным и обессилевшим? — спросил Фаргон давя на жалость. — Мне придется волочить свои последние дни по раскаленной пустыне в поисках крова и чистой воды…
Стражи переглянулись.
— Коли ты правду нам говоришь: Измучан востока песками… Меч свой отдай нам и проходи НоФаргон, не долго думая, протянул стражу тяжелый клинок. — Благодарю. — сказал он.
— Однако, за миг до того, как пройдешь Позволь-ка задать мне вопрос: Откуда тебя бушующий ветер В пустыню востока принес?— Я — воин королевства, стоящего на северном утесе Пантаки. Имя ему Рофданхем.
— Речь твоя складностью отнюдь не полна, Острый слог гадко режет мне слух. Аэн’Десера познай ты язык, Переведя в тавернах свой дух. Слова твои мне не чужды, совсем. Но нет уж красы никакой — Слышать древнейший язык без стиха, Когда говорит им чужой.Страж вернулся к вратам и распахнул пред путником каменный город.
— Долгой жизни тебе воин. — сказал ему Фаргон, и поклонившись, шагнул за укрепленные стены.
Аэн’Десер стоял на горячих песках. Множественные дома тесно наполняли собой и без того небольшой город. На улицах не было ни дорог, ни тропинок. Больше всего Фаргона удивил внешний вид местных жителей: их манера общения и родство языков. Покрытый темной коричневой чешуей народ, сильно смахивал на людей, выделяясь лишь необычной кожей и особым строением глаз. Перерожденный двинулся к центру города, с любопытством осматриваясь по сторонам. При Фаргоне не было ни оружия, ни денег: только лишь кожаные брюки и ботинки, оставшиеся у него с плаванья на «Песчаном шторме». Он вышел на рыночную площадь и остановился у прилавка с экипировкой. Седая, потрескавшаяся чешуя на лице торговца, натолкнула Фаргона на мысль о том, что пред ним стоял старик.
— Постой-ка! Чужак… вижу странный я взгляд: Глаза твои в свете пылают… Откуда ты взялся здесь? Скорей расскажи. Я думал — таких не бывает!— Приветствую тебя. — улыбнулся перерожденный. — Я Фаргон из Рофданхема.
— Не уж то чрез море ты прибыл сюда? Иль сквозь Аринейские воды? Уж странно узреть мне в песках чужака, В мои то, преклонные годы.— У меня была тяжелая дорога. — сказал Фаргон. — Позволь узнать твое имя, и за одно-ка поведай: как величать твой народ?
— Нескладно со мною ты друг говоришь. Ну, что за манера невежды? Слова твои песней пролиться должны, А не водой безмятежной… Имя мое Арвихар из Огня. А род наш зови «дезерхаллы» Пустынный народ мы из недр песка, Покинувший запада скалы. Мы мирнейший люд, нетерпимыйФаргон слушал речь торговца, и к собственному удивлению, наслаждался приятным слогом бархатного, старческого голоса. — Кажется, я начинаю любить народ восточной пустыни. — подумал он. — Мне удалось отыскать заброшенную шахту, глубоко в восточных пещерах. Она и вывела меня в пустыню. — ответил человек.
— Любопытно, мой друг. Однако, скажи: Окровавлен по что, и нагой? Не уж-то беда настигла тебя Ан’Адема проклятой рукой? Сделку желаю я заключить: Откровенным ты стань. Настоящим. Дарую тебе за это доспех, И меч в придачу изящный. Что скажешь? Согласен? Иль дальше пойдешь, Держа на восток длинный путь? Ответь мне, мой друг, или же вовсе: О сделке скорее забудь.Фаргон вздохнул. Он улыбнулся и охотно наклонился через прилавок.
— Будь по-твоему старик. Я расскажу тебе свою историю…
Глава 19
Алахир сидел в кабинете западной башни, внутри Черного оплота. Старый эльф устроился у распахнутого окна и увлеченно читал «Бестиум». В комнату пробирался приятный, вечерний воздух. Над раскрытой книгой одиноко капала горящая свеча. Жрец водил по символам трясущейся рукой, внимательно вчитываясь в каждую строчку.
— «Ведьмы Талых льдов имеют в своем арсенале заклинания тайной магии, способные силой вытягивать из противника жизненную эссенцию. Легенды гласят, что фростбиры — результат темных ритуалов, которые те проводили над саблезубыми тиграми, превращая их в смертоносных бестий и верных соратников. Данный вид ведьм встречается крайне редко и ввиду внушающего магического арсенала, представляет собой большую опасность. По неподтвержденным слухам, эти жуткие и коварные создания обладают разумом и склонны к общению. Однако, достоверных случаев история не насчитывает…
Алахир отложил книгу в сторону и протер очки… Тяжелый, рабочий день подошел к концу. Вот уже несколько недель, как жрецы посещали Элвенстедские таверны, призывая всех добровольцев и наемников присоединиться к Черному оплоту. Орден интенсивно готовился к предстоящей войне: разведчики собирали информацию о силах противника, а воины усердно тренировали вновь прибывших новобранцев. День и ночь, во внутреннем дворе замка гудел кузнечный молот и раскалялся горн. Жрецы снова и снова, вплоть до самых сумерек проводили ритуалы освящения, нанося на оружие магические руны.
Эльф поднялся со стула и наклонился к свече. Набрав в легкие воздуха, он вдруг остановился и посмотрел в облака: беркут, озаряемый лунным светом, совершал крыльями изящные взмахи приближаясь к западной башне. Птица залетела в распахнутое окно и присела на плечо старика.
— А, вот и ты мой друг. — сказал он и ласково погладил гостя. — Я уж думал, что тебе не удастся вернуться, как и всем остальным. — Алахир вздохнул. — Давай посмотрим, какие вести пришли в Дикую гавань. — Жрец развязал узелок на ножке беркута и развернул записку: