Алый осколок
Шрифт:
Теолрин попытался максимально синхронизировать действия с Клэйвом и Джейл. Проследив за тем, как и когда те атакуют, Теолрин подстроился под товарищей, чтобы Рыцарю приходилось отвечать не поочередно на три меча, но на три меча сразу. После очередной такой попытки Теолрину даже показалось, что тактика принесла первые плоды: по крайней мере, Стеклянному Рыцарю пришлось больше уворачиваться и отступать к одной из стен. Теолрин постарался воспламенить внутри себя всю накопившуюся ярость и усилить натиск. Его меч взлетал и опускался, выкручивался причудливыми восьмерками и геометрическими фигурами, названий которых, возможно, даже не существовало — при
Чья-то окровавленная рука выскользнула из темноты и ухватила рыцаря чуть выше лодыжки.
— …помогите… — раздался сдавленный женский голос откуда-то со стороны пола, чуть дальше руки.
Стеклянный Рыцарь невольно остановился и посмотрел вниз, на некстати возникшее препятствие.
«Вот он, наш шанс!»
Теолрин выбросил вперед правую ногу и, припав на нее, рубанул со всего размаху. Рыцарь отразил нацеленный в грудь удар щитом, однако Теолрин заметил, что тот не успел принять надежную стойку. Лезвия со звоном разошлись, а в Стеклянного Рыцаря уже понеслись мечи Клэйва и Джейл. Теолрин распрямился, дважды шагнул вправо, обходя ту самую раненую женщину, что никак не желала отпустить рыцаря, и обрушил на противника новый шквал ударов. Женщина вскрикнула и, разжав руку, принялась медленно отползать, путаясь под ногами Теолрина. Рыцарь перешел в глухую оборону. Присев, он стремительно вертел мечом и щитом, однако возможностей перейти в контратаку у него больше не было. Теолрин воспрянул духом.
«Еще немного! Давай!»
Не переставая передвигаться, он принялся наносить удары так, чтобы Рыцарю было сложнее их отражать. Клэйв и Джейл также усилили напор. По-прежнему держа меч обеими руками, Теолрин чуть присел и принялся наносить рубящие удары, нацеленные противнику в район пояса, в то время как Джейл и Клэйв целились в голову и верхнюю часть груди. В какой-то момент Рыцарь не выдержал и, приняв на щит клинки Клэйва и Джейл, распрямился и попытался отскочить в сторону, к стене с витражами…
Однако к этому маневру Теолрин был готов.
Он пружинисто вырвался вперед, словно осколок во время стеклянного ливня, ударил снизу вверх, заставляя противника останавливаться и разворачиваться корпусом в неудобном для себя положении. Рыцарю ничего не оставалось, как согласиться на это и выставить меч для блока…
И тогда, почти в последнее мгновение, Теолрин изменил траекторию удара.
Гвардейский меч дернулся и, чуть закружившись, понесся по горизонтальной траектории. Если бы Рыцарь стоял в привычной боевой стойке или держал щит впереди себя, он бы легко отразил этот нехитрый трюк… Однако сейчас у него не было ни того, ни другого. Теолрин улыбнулся с облегчением, глядя, его как гвардейский меч неумолимо приближается, врезается в пластинчатый доспех и…
Со звоном отскакивает от пластины, оставив на ней едва заметную царапину.
И это с учетом того, что, насколько видел Теолрин, края гвардейского меча были дополнены кусочками фиолетового стекла.
«Из какого же тогда стекла сделаны эти пластины?!» — опешив, успел подумать Теолрин во время короткой паузы после его удара.
Больше подумать Теолрин ничего не успел — Стеклянный Рыцарь ударил его ногой по груди, отправив в свободный полет.
Воздух
Сжав зубы от боли, Теолрин попытался прийти в себя. Кажется, в спину его врезалось что-то острое — наверное, удар отбросил его на каркас люстры. Он проморгался и, обессиленно кряхтя, попытался принять стоячее положение. Тело отказывалось повиноваться — Теолрин едва сумел приподнять голову и оглядеться. Мир, наконец, стал принимать более-менее отчетливые очертания, и Теолрин с ужасом увидел, как к нему, уже почти вплотную, подошла гигантская фигура. Та самая, которую они почти сумели одолеть…
«Ну, вот и все», — пронеслось в его сознании, когда Стеклянный Рыцарь, не глядя отразив щитом удара Клэйва, занес над головой свой меч.
Сейчас…
Теолрин зажмурился. Интересно, насколько это будет болезненно — умирать? Он надеялся, что сознание покинет его прежде, чем придет боль.
Вот, точно сейчас…
— Сюда! — Его ушей донесся чей-то громкий клич откуда-то сзади. — На помощь! Все, кто может держать оружие! Король в опасности!
Теолрин приоткрыл глаза, все еще ожидая увидеть, как меч опускается сверху вниз убийственным вердиктом. Однако Рыцарь замер в нерешительности. Теолрин видел, как тот смотрит куда-то за его спину, смотрит и… сомневается.
— Сюда! — снова раздался голос. — Здесь убийцы! Король… — Голос оборвался, перейдя в едва слышимый хрип.
Фоном ко всему этому служил привычный звон и лязг — только раздающийся где-то позади. Кто-то отдавал обрывистые приказания, что-то про защиту его величества.
Стеклянный Рыцарь опустил меч и бросил короткий взгляд на Теолрина.
— Даже не думайте, что сумеете уйти безнаказанными, — бросил Рыцарь ему.
А затем, чуть пригнувшись, ломанулся вперед, прямиком поверх каркаса люстры. Клэйв и Джейл проводили его растерянными взглядами. Лишь парой секунд спустя Джейл, по всей видимости, поняла, что происходит, и, перешагнув пару трупов, подскочила к Теолрину.
— Жив? — коротко спросила она.
Теолрин едва сумел кивнуть. Силы мало-помалу возвращались к нему, но боль почти не уменьшалась.
Джейл протянула ему левую руку, помогая подняться. Теолрин не стал отказываться от такой поддержки. Его зашатало, как пьяного, когда он встал, причем так, что он едва не повалился обратно.
— Нужно уходить, — процедил Клэйв, нервно озираясь по сторонам. Теолрин едва расслышал его слова в хаосе из оружейной мелодии и все еще не смолкающих стонов раненых и умирающих. — Уверен, вот-вот подтянутся еще стражники, а то и кто похуже.
Джейл легонько встряхнула Теолрина за плечи.
— Ты как?! — крикнула она ему в лицо, видимо, думая, что он оглох. — Идти сможешь?!
— Да, — выдавил из себя Теолрин.
Клэйв кивнул и, не убирая оранжевый меч, принялся прокладывать путь к выходу. Джейл, окинув Теолрина подозрительным взглядом, зашагала следом за Клэйвом. Теолрин, все еще пошатываясь, шагнул было вперед, когда где-то рядом прозвучал мужской голос:
— Эй, ты. — Голос был полон боли, однако при этом умудрялся звучать требовательно. — Мне придавило ноги и руки. Помоги выбраться.