Алый Рубин. Любовь через все времена
Шрифт:
Мистер Джордж заметил, что я сбита с толку.
— Под элапсированием понимается целевая выборка твоего лимита перемещений, для чего мы посредством хронографа отправляем тебя в прошлое на пару часов. Таким образом мы избегаем неконтролируемых прыжков. — Он повернулся к остальным. — Я уверен, что со временем Гвендолин ещё поразит нас всех своим потенциалом. Она…
— Она ребёнок! — перебил его Гидеон. — Она ни о чём не имеет ни малейшего представления!
Я залилась краской. Ну что за наглость. И как презрительно он на меня посмотрел! Этот
— Совершенная неправда, — сказала я. И никакой я не ребёнок! Мне шестнадцать с половиной лет. Столько же, сколько и Шарлотте. В моём возрасте Мария-Антуанетта давно была замужем (я это знала не из уроков истории, а по фильму с Кирстен Данст, который мы с Лесли смотрели на DVD). А Жанне д’Арк было вообще пятнадцать лет, когда она…
— Ах нет? — голос Гидеона буквально источал насмешку. — Что же ты знаешь, к примеру, из истории?
— Достаточно. — Разве я не получила только что пятёрку по контрольной?
— В самом деле? Кто правил Англией после Георга I?
Я не имела никакого понятия.
— Георг II? — сказала я наугад.
Ха! Он выглядел разочарованным. Вроде угадала.
— И какой королевский дом сменил Стюартов в 1702 году и почему?
Вот дерьмо!
— М-м-м… Это мы ещё не проходили, — ответила я.
— Не-е-е, это понятно. — Гидеон повернулся к остальным. — Она ничего не знает по истории. Она даже говорить нормально не умеет. Не важно, куда мы переместимся — она будет бросаться в глаза как пёстрый пёс. Кроме того, она не имеет ни малейшего понятия, о чём идёт речь. Она была бы не только абсолютно бесполезной, она бы создала угрозу для всей нашей миссии!
Что? Я не умею нормально говорить? Мне как раз пришла в голову парочка нормальных ругательств, которые я могла бы бросить ему прямо в лицо!
— Я думаю, ты достаточно ясно выразил своё мнение, Гидеон, — заметил мистер де Вильерс. — Сейчас было бы интересно узнать, что скажет по этому поводу сам граф.
— Вы не можете этого сделать. — Это была мама. Её голос прозвучал вдруг как-то сдавленно.
— Граф будет, конечно, искренне рад познакомиться с тобой, Гвендолин, — сказал мистер Джордж, не обращая внимания на мамины слова. — Рубин, Двенадцатый, последний из Круга. Ваша встреча будет торжественным моментом!
— Нет! — сказала мама.
Все посмотрели на неё.
— Грейс! — произнесла бабушка. — Не начинай всё сначала!
— Нет! — повторила мама. — Пожалуйста! Не нужно, чтобы он с ней знакомился. Ему должно быть достаточно, что её кровь завершит круг.
— Завершила бы круг, — поправил доктор Уайт, по-прежнему перелистывая акты. — Если бы нам после кражи не пришлось начать всё сызнова.
— Как бы то ни было: я не хочу, чтобы Гвендолин с ним знакомилась, — ответила мама. — Это моё условие. Гидеон может взять всё на себя.
— Разумеется, не в твоей власти принимать решения на этот счёт, — сказал мистер де Вильерс, а доктор Уайт воскликнул:
— Условия! Она ставит условия!
— Но она права! Никому
— Он в любом случае захочет на неё посмотреть, чтобы составить своё собственное суждение, — возразил Фальк де Вильерс. — Для неё это не опасно. Ей даже не придётся покидать дом.
— Миссис Шеферд. Я вас заверяю, что с Гвендолин ничего не случится, — сказал мистер Джордж. — Ваше мнение о графе базируется, вероятно, на предубеждениях, развеять которые для нас было бы большой радостью.
— Боюсь, что вам это не удастся.
— Разумеется, ты хочешь нам объяснить, по каким таким причинам ты отвергаешь графа — человека, которого ты ни разу в жизни не видела, дорогая Грейс, — сказал мистер де Вильерс.
Мама сжала губы.
— Мы слушаем! — продолжал давить мистер де Вильерс.
Мама молчала.
— У меня просто… такое чувство, — прошептала она наконец.
Мистер де Вильерс цинично улыбнулся.
— Я ничего не могу с собой поделать Грейс, но мне уже давно кажется, что ты о чём-то умалчиваешь. Чего ты боишься?
— Кто такой вообще этот граф и почему я не должна с ним знакомиться? — спросила я.
— Потому что у твоей матери такое чувство, — произнёс доктор Уайт, одёргивая на себе пиджак. — Этот человек, кстати, уже более двухсот лет как мёртв, миссис Шеферд.
— И это должно так и остаться, — пробормотала мама.
— Граф Сен Жермен — пятый из двенадцати путешественников во времени, Гвендолин, — объяснил мистер Джордж. — Ты уже видела в архиве его портрет. Именно он первый понял назначение хронографа и расшифровал старинные тексты. Он не только выяснил, как можно с помощью хронографа переместиться в любой день любого года по своему выбору, но он также открыл и Тайну, сокрытую за Тайной. Тайну Двенадцати. С помощью хронографа ему удалось отыскать четырёх путешественников во времени, родившихся до него, и посвятить их в эту Тайну. Граф искал и нашёл поддержку у лучших людей своего времени — математиков, алхимиков, магов, философов, всех их очаровало и увлекло его дело. Они совместно расшифровали старинные писания и рассчитали даты рождения семерых путешественников во времени, которым ещё предстояло родиться, чтобы завершить Круг. В 1745 году граф основал здесь, в Лондоне, общество Стражей, Тайную Ложу графа Сен Жермена.
— Расшифровкой старинных текстов граф обязан таким известным людям, как Раймундус Луллус, Агриппа фон Неттенгейм, Джон Колет, Генри Дрейпер, Саймон Форман, Сэмюэл Хартлиб, Кенельм Дигби, Джон Уоллис, — сказал мистер де Вильерс.
Ни одно из имён не было знакомо мне даже отдалённо.
— Ни одно из имён ей не знакомо даже отдалённо, — насмешливо проговорил Гидеон.
О Боже! Он что, способен читать мысли? На тот случай, если способен, я злобно посмотрела на него и подумала изо всех сил: «Ты! Тупой! Воображала!».