Амбровое дерево

Оллред Кэтрин

Я повернулась к маме.

– Ничего, если я дам Нику несколько книг? Его отец не разрешает ему покупать их.

За моей спиной тетя Дарла фыркнула, но я не обратила на это никакого внимания.

– Это твои книги, Аликс. Ты можешь делать с ними все, что захочешь.

– Спасибо, мама, – я вскочила на ноги. – Я прямо сейчас выберу несколько.

Дойдя до лестницы, я остановилась и обернулась, прислушиваясь. Я обнаружила, что самые интересные разговоры всегда происходят вскоре после того, как я покидала комнату. И в этот раз я тоже оказалась права.

– Ты совершаешь ошибку, позволяя ей связываться с этим

парнем, – донесся из-за двери голос моей тети. – Ты же знаешь, ЧТО ТАКОЕ Фрэнк Андерсон.

– Да, знаю, – голос матери был спокоен. – Я также знаю, что мальчик ни в чем не виноват. Не хочешь ли ты возложить грехи отца на сына, сестра?

Моя тетя фыркнула.

– Яблоко от яблони недалеко падает. Дай ему еще год или два, и он закончит так же, как его отец.

– А если так и будет, то кто будет виноват? Мы с самого начала знали, что Фрэнк Андерсон не годится для того, чтобы растить ребенка, но все закрывали на это глаза. Так кто же поступает правильно? Мы, игнорируя этого мальчика, или Аликс, попытавшаяся сблизиться с ним? Если Ник все-таки появится завтра, я твердо намерена пригласить его посещать этот дом, когда он захочет.

– Ты не сделаешь этого!

– Сделаю. Я больше не стану отворачиваться. Может быть, мы сможем показать этому молодому человеку, что в жизни есть нечто большее, чем то, чему он учится у Фрэнка.

О, счастье! Я закрыла глаза, чувствуя, как на меня накатывали волны радости. Мама была на моей стороне. Она собиралась помочь мне спасти Ника. Будучи вместе, как мы можем потерпеть неудачу?

Я остановилась, виновато подпрыгнув на нижней ступеньке. Тетя Джейн стояла на верхней ступеньке лестницы, скрестив руки на груди и наблюдая за мной. Поднеся палец к губам, она наклонила голову в сторону спальни.

После мамы и Судьи тетя Джейн была моим самым любимым человеком на всем белом свете. Я часто задавалась вопросом, откуда взялась ее внешность. У всех остальных были темные волосы и светлые глаза, но у тети Джейн волосы были теплого медового цвета, а ее выразительные глаза – темными, как ночь. Мама сказала, что она была вылитая прабабушка, но поскольку фотографий этой дамы не было, мне пришлось поверить ей на слово.

Я уловила обрывки разговоров, которые заставили меня поверить в то, что тетя Джейн когда-то была сильно влюблена, но из-за обстоятельств, которые она не могла контролировать, потеряла мужчину своей мечты. Это делало ее трагической фигурой в моих глазах, Спящей Красавицей, ожидающей пробуждающего поцелуя своего принца.

Как только мы оказались вне пределов слышимости из кухни, она положила руку мне на плечо.

– Аликс, ты же знаешь, что невежливо слушать чужие разговоры.

– Да, мэм.

Я опустила голову.

Тетя положила палец мне под подбородок и приподняла мою голову, пока я не посмотрела на нее.

– Скажи мне, откуда этот внезапный интерес к мальчику Андерсону?

– Я не знаю. Мне просто стало жаль его.

– Уверена, что дело только в этом?

– Не только. Мне он нравится. Ник не такой как его отец, – сказала я с легким вызовом.

Улыбка тронула ее губы.

– Хорошо. Помогать кому-то из жалости – это одно, но делать это ради любимого человека и его будущего – намного лучше. Значит, что ты так поступаешь не для себя.

– Тетя Дарла говорит, что благотворительность в детском доме помогает ей чувствовать

себя хорошо.

– Я знаю, но это совсем другое дело, Аликс. Детский дом – это учреждение. Они зависят от благотворительности людей, которые помогают им заботиться о множестве детей, которым без них негде будет жить. Ник Андерсон – это не учреждение. Он – личность. Как ты думаешь, что бы он почувствовал, если бы подумал, что ты смотришь на него как на того, кому нужна благотворительность?

Я знала, как бы себя чувствовала. Я была бы оскорблена, возмущена, зла и обижена.

– Все совсем не так, тетя Джейн. Клянусь тебе.

Она кивнула.

– Я так не думала, но хотела убедиться, что ты понимаешь разницу. Будь его другом, милая, но не оскорбляй его жалостью. Никому не нужна жалость.

– Да, мэм.

Так я обрела еще одного союзника в своей миссии по спасению Ника. И хотя я еще не знала этого, Судья окажется самым привлекательным примером подражания для одинокого мальчика с сильным, и честным сердцем.

 

Глава 2

 

В Морганвилле есть городской парк – хорошо ухоженные десять акров земли на склоне холма, откуда открывается прекрасный вид на город. Несколько лет назад община построила там туалет, беговую дорожку и добавила еще одну, более современную детскую площадку. Но в тот день, когда моя семья познакомилась с Ником, здесь были только многочисленные столы для пикника, несколько почерневших железных грилей на ножках, одни качели и горка, все это было сгруппировано в тени величественных дубов, вязов и амбровых деревьев.

И в лучшие времена церковь не была моим любимым способом провести теплое летнее утро, сегодня же находиться здесь было для меня настоящей пыткой. Сидя на деревянной скамье, зажатая между мамой и Судьей, я беспокоилась и нервничала, не в силах даже притвориться заинтересованной. Мама дважды велела сидеть тихо, а Судья все время предлагал мне жвачку. Я перестала брать ее после пятой. Мои зубы слипались, и я едва могла открыть рот, чтобы жевать.

Когда произнесли последнее «аминь», я побежала в ванную, лавируя между прихожанами, как стальной шарик в пинбольном автомате, чтобы снять свое хорошее платье и натянуть джинсовые шорты и красный топ. К тому времени, когда я вернулась на улицу, большинство женщин, включая мою мать и тетушек, уже ушли в парк, и я знала, что они будут соединять вместе столы, расставлять еду и занимать места за столом для каждого члена своей семьи. Большинство мужчин собрались группами возле церкви, они курили, разговаривали и смеялись.

Я нашла Судью в облаке дыма, исходящего от трубки и переминалась с ноги на ногу, ожидая перерыва в разговоре. А что, если Ник и Линдси появились, а потом ушли, потому что меня там не было? Этой мысли было достаточно, чтобы я потянула Судью за руку, и волна облегчения наполнила меня, когда он направился к грузовику.

Если говорить о еде, то наши церковные собрания могли бы посоревноваться с президентским торжеством. Шесть столов были сдвинуты вместе, их потертые столешницы были накрыты множеством разноцветных льняных скатертей. Они трещали под тяжестью мисок и блюд, плотно прижимаясь друг к другу без единого дюйма свободного пространства. Женщины суетились вокруг еды, снимая фольгу и пластиковые крышки, украдкой поглядывая на блюда других и тайком сравнивая их со своими собственными.