Америка reload game
Шрифт:
Он чуть не перепугался поначалу: больно связно звучала речь ротмистра и насмешлив был его тон – уж не предсмертная ль это ремиссия к тому подкатила?..
– Э-ээ…
– Поехал как-то набожный мужик со своей Матреной на ярмарку с товаром, через лес. А в лесу – разбойнички: мужику настучали по башке, бабу отымели по-быстрому, и укатили весело на ихней телеге. Ну, мужик подымается из канавы, со стонами, и говорит: «Всё, Матрена, от Бога! Что разбойников мы повстречали – это от Бога, и что товара с лошадью лишились, и что башку мне разбили – это всё от Бога. И даже то, что тебя отымели – это тоже от Бога… Но вот уж то, что ты им при этом подмахивала – это всё-таки не от Бога, а от твоей блядской сущности!»
– Разумеется, господин ротмистр. Странно лишь, что вы оборвали ту побасенку на полуслове.
– Кстати, не знал! А ну-ка, развлеките – встречно!
– Ну, по крайней мере в Сибири, где ее слыхал я, баба ему на ту претензию отвечала: «Да-а? А ты сам попробуй-ка не подмахивать, когда тебя – на муравейнике!..» Тоже, знаете ли, весьма философически…
– Ну да, ну да… Хотели, как лучше, а вышло – как всегда: «Что честно умер за царя, что плохи наши лекаря» – и далее по тексту… А ведь я его уже почти оттуда вытащил, эх!..
Помолчали. Мария тем временем уже перебралась к Саше, и он буквально физически ощутил, как затеплившаяся было жизнь вновь стала покидать Расторопшина – капля за каплей.
– Будь мы японцами, – усмехнулся меж тем ротмистр, – мы сейчас обменялись бы ритуальными поклонами, а потом сотворили себе по харакири – одновременно: тут очень важна одновременность! И – никаких больше проблем…
– Ну, одно харакири тебе там уже сделали – уймись на время!
– Да уж… Давай-ка я тебе напоследок подарю одну полезную хитрость… из арсенала российской военной разведки.
– Давай! Только не надо никаких «напоследок»…
– Послушай, если мне понадобится утешитель, я обращусь к специалисту – к здешнему падре! А ты – слушай… По ходу дела тебе будет тут встречаться разный народ – русские, американцы… калифорнийцы. Так вот, кое-кто из них будет, возможно, не тем, за кого он себя выдает.
– Та-аак…
– Когда по всему миру пошли винтовки с унитарным патроном, повсеместно изменилась и форма приклада: появилась шейка. Соответственно, меняется и хват. В российских винтовках, чтоб кисть сразу находила верное положение, на шейке стали делать махонький такой упор под мизинец…
– Надо же: сколько стрелял – никогда не обращал внимания! – удивился Ветлугин. – А что, не везде так?
– Не везде. Это, собственно, сделано для наших рекрутов, никогда прежде оружия в руках не державших. В Америке, где все с оружием привыкли обращаться сызмальства, нужды в таком ограничителе нет, здесь шейка совершенно бесхитростная. Так вот, человек, привыкший к российским винтовкам, и на здешних тоже – первым же движением кисти, рефлекторно и безуспешно – ищет такой упор: проверено!
– Что, и я тоже – ищу?
– Конечно. В общем, ты поглядывай при случае на своих спутников – кто как берется за приклад: может пригодиться…
Тут как раз падре Игнасио глянул за окошко и объявил нехорошим голосом:– К нам, кажется, гости!..
61 На улице опять моросило. Черных было семеро: шесть верзил в очках для слепцов – копии давешних, из храма, – и пожилой, но очень подвижный горбун в отчего-то перемазанной глиной пиджачной паре; у горбуна был приплюснутый нос с вывороченными ноздрями и странный шипящий акцент:– Отдафай малтшика и фройлян!
– С мягким знаком! – отвечал по-русски Ветлугин, сопроводив свои слова не нуждающимся в переводе оскорбительным жестом, и сунул руку в правый
–У тебя в барабане всего три патрона, крекер! Может, ты и положишь троих из нас – но потом все, кто в миссии умрут такой страшной смертью, что ты и вообразить не можешь. Куда ты лезешь, дурак? – это вообще не твоя игра! Забирай своего недорезанного шпиона, и проваливайте в свой Большой Бассейн – вы нам неинтересны. А мальчику будет у нас хорошо, по-настоящему хорошо – и это чистая, беспримесная правда, крекер! Ну?!
– Ты прав, – кивнул Ветлугин, извлекая револьвер. – Пуль всего три, и первая из них – точно твоя. Ну?!
Черные меж тем, как по команде, повернули головы, всматриваясь куда-то в степь за его плечом. «Ой, как дешево!.. И, между прочим, коль уж мы в Америке – пора бы кавалерии прискакать мне на выручку, в соответствии с местным легендариумом!» А когда он, вслушавшись в тишину, и в самом деле уловил где-то позади стук копыт, его буквально скорчило от хохота. Смех этот отчего-то произвел на пришельцев поистине магическое воздействие: какая-то рябь неуверенности прошла по их построению, и они двинулись вспять – неспешно, впрочем, и в полном порядке. Горбун одарил его напоследок нехорошей улыбкой, промолвив непременное в таких ситуациях «I’ll be back, крекер » – но это уже как-то не производило должного впечатления… Подъехавшие верховые (ничуть не смахивавшие на кавалерию) тем временем спешились. Было их двое: седоголовый джентльмен с орлиным профилем – настоящий южный джентльмен, с головы до пяток, – и парень чуть помладше его самого, с простецкой веснушчатой физиономией, которая смотрелась бы в каком-нибудь Сольвычегодске столь же естественно, как и здесь, на фоне техасского чапараля.– Профессор Ветлугин? – у веснушчатого тоже был тягучий выговор южанина. – Я лейтенант Финн: Американский корпус инженеров-топографов*,
– ------------------------------------
* Корпус инженеров-топографов – правительственное агентство, образованное в 1813 г.; позднее, в рамках задач по организации топографической съемки всей страны, был объединен с Корпусом военных инженеров и переподчинен Военному министерству. После 1863 г. обязанности Корпуса были расширены; в них были включены «планирование и проведение работ по улучшению рек и гаваней; тригонометрическая, гидрографическая и топографическая съемка северных озер; астрономическое определение границ и начальных точек; топографическая съемка и разведка внутренней части страны и западных территорий». (прим.ред.)– ------------------------------------
потом – Миссисипский Добровольческий. Прибыл в ваше распоряжение, сэр! Бак… – простите, майор Гренджерфорд! – сказал, что у вас тут проблемы и велел поторапливаться. Мы, кажется, вовремя?
– Да, более чем… – (видит Бог, Аркадий Борисович, я откладывал решение, как вы просили, но…) – А вы, как я понимаю, врач?
– Доктор Сейтон, к вашим услугам, сэр! – рукопожатие седоголового было твердым, истинно хирургическим. – Ну, показывайте – где ваш раненый?..