Американская концепция «Большого Ближнего Востока» и национальные трагедии на Ближнем и Среднем Востоке
Шрифт:
Исходя из своих интересов, США стали фактически актором военной доктрины по обеспечению региональной безопасности, они же по существу навязали странам ССАГПЗ свою военную технологическую систему и принципы построения и подготовки вооруженных сил. В результате именно американская военная продукция преобладала в силовых структурах аравийских государств. Их ВВС составляли в основном американские военные истребители и штурмовики F-15, F-16, F-18 и др., транспортные самолеты, вертолеты, ВМС — американские и западноевропейские морские суда от катеров до эсминцев и подводных лодок, бронетанковые силы натовского происхождения — танки, включая и модель М1А1, бронетранспортеры, а также — американское техническое обеспечение ПРО, станции и средства электронного управления и слежения и другие современные виды оружия.
Что касается собственно доктрины ССАГПЗ по обеспечению коллективной безопасности, то, хотя
В итоге и в первом десятилетии XXI века военная и политическая интеграция аравийских монархий в рамках ССАГПЗ носила несовершенный характер. Поэтому, сравнительно, в частности, с военным потенциалом Ирана, эффективность объединенных вооруженных сил данной организации считалась недостаточной, и, по оценкам местных и западных специалистов, в случае военной угрозы члены ССАГПЗ рассчитывали в основном на военную помощь США и блока НАТО. Как известно, западные державы в течение последних десятилетий, опираясь на договоренности с аравийскими монархиями, на постоянной основе содержали в регионе Залива «дежурные» группы своих вооруженных сил. Во время же возникновения вооруженных конфликтов концентрировали здесь крупные контингенты для ведения полномасштабных межгосударственных военных действий. Так, например, в периоды ирако-кувейтского конфликта в 1990-1991 гг. и вторжения войск международной коалиции в Ирак в 2003 году американский военный контингент здесь составлял от 450 до 600 тысяч военнослужащих.
Как уже отмечалось выше, в связи с напряженной политической и военной обстановкой в регионе Персидского залива в течение последних десятилетий и будучи неуверенными в собственной безопасности, государства Аравийского полуострова были вынуждены использовать свои нефтедолларовые доходы во многом на содержание чрезвычайно обременительного военного потенциала. Они шли на закупки иностранной военной и другой технологии и техники, на осуществление тесных контактов с иностранными компаниями и правительствами. Эти расходы осуществлялись как для собственной обороны, так и совместной,в рамках ССАГПЗ. На фоне таковых у других развивающихся стран они были весьма внушительными (см. таблицу 3) [11] .
11
Приводя в этой главе данные из SIPRI, изданных в различные годы, следует учитывать, что их информационный и цифровой материалы из года в год уточняются и исправляются, Поэтому между ними в изданиях SIPRI разных лет встречаются расхождения.
Как видно из таблиц 2 и 3, наименьшими были расходы на военные нужды в Бахрейне, Катаре и ОАЭ. Поэтому они поставили перед ССАГПЗ вопрос о срочной необходимости создания совместных сил быстрого реагирования. Они учитывали, что в Заливе произошли две крупные войны между государствами региона, существовали определенные спорные проблемы и здесь же присутствовали, как бы для «защиты», военные группировки иностранных держав (в частности, в Заливе фактически на постоянной основе дислоцировался 5-й флот ВМС США). В результате страны «шестерки» в рамках подписанного в 2000 г. соглашения о совместной обороне решили сформировать объединенные силы быстрого реагирования в составе одной мотопехотной и штурмовой дивизии (16 тыс. человек), а также подразделений ВВС и ВМС, вооруженных современными боевыми самолетами и кораблями с ракетными установками. Их дислокация была определена на территории Саудовской Аравии. Также было обусловлено создание единого центра связи и современной системы раннего оповещения. В октябре 2002 года члены ССАГПЗ для усиления координационной функции системы управления совместной обороны приняли решение
Подписанные документы обязали членов ССАГПЗ неукоснительно откликаться на возникшую военную угрозу или вооруженное нападение на любую аравийскую страну со стороны внешних противников, чтобы они были обязаны оперативно принять участие в совместных вооруженных действиях. Однако к практической реализации принятого решения о создании совместных сил быстрого реагирования члены Совета относились по-разному и не торопились проявлять активность, ссылаясь на собственные бюджетные затруднения. Поэтому коллективные силы обороны ССАГПЗ так и не достигли предусмотренного контингента и уровня технического оснащения (по крайней мере наполовину).
Следует отметить, что среди стран, входивших в ССАГПЗ, создание мощных, оснащенных и универсальных национальных вооруженных сил было по плечу только Саудовской Аравии, и, хотя данное обстоятельство несколько настораживало ее аравийских соседей, они одновременно считали целесообразным использовать это в своих интересах. Для диверсификации размещения центров подготовки кадров при содействии американских и английских академий были организованы военные учебные заведения разных профилей (для наземных войск, ВВС и ВМС) в нескольких странах: в Саудовской Аравии, Объединенных Арабских Эмиратах и Кувейте.
Дело в том, что призаливные монархии считали потенциальным носителем военной опасности для них соседнюю Исламскую Республику Иран: не могла же она забыть, что когда случилась ирано-иракская война, буквально все аравийские режимы встали на сторону арабского Ирака. В дальнейшем Тегеран, исходя из своей дипломатической программы, что «Персидский залив должен быть очищен от присутствия внерегиональных вооруженных сил», был настроен на создание трехполюсной системы безопасности «Иран-Ирак-ССАГПЗ». Одновременно он налаживал дружественные контакты в отдельных областях на Аравийском полуострове. Но там по-прежнему рассматривали Иран в качестве «неблагонадежного соседа». Аравийские режимы считали, что ИРИ стремится стать доминирующей державой не только в регионе Персидского залива, но и на БСВ в целом.
В антииранском негативном настроении аравийцев немалую роль играла, как уже упоминалось выше, дипломатическая игра главного «гаранта безопасности в Персидском заливе» — США. Причисление Вашингтоном ИРИ к разряду государств так называемой «оси зла» также мешало развитию политических связей между Ираном и странами ССАГПЗ.
Другими немаловажными факторами в нагнетании антииранских настроений среди политических кругов аравийских монархий выступали: независимая в отношении США политика ИРИ и ее активное развитие национального экономического и военного потенциалов. Заметим, что совокупные людские ресурсы стран ССАГПЗ (37,5 млн. чел.) более чем вдвое уступали иранским; такой же разрыв был в численности вооруженных сил и мобилизационных возможностях. В последние годы первого десятилетия XXI века аравийские режимы особенно обеспокоились новыми военными разработками Ирана. К ним относилось развертывание в этой стране серий ракетных комплексов среднего и малого радиусов действия, начиная с серии ракет средней дальности «Шехаб», а, по сообщениям за 2008 год, и дальнобойных образцов (Шехаб-4 — Шехаб-5 и т.д.), способных наносить многочисленные удары по любым целям на территории государств ССАГПЗ. Причем эти средства из года в год технологически совершенствовались, а их количество увеличивалось. Самым беспокоящим фактором, вслед за ракетами, стали ядерные разработки Тегерана, так как соседи начали усматривать в них и возможное военное предназначение.
Кроме того, Тегеран являлся носителем идеологии шиизма в ее фундаменталистской и активной форме: она выступала в качестве интернациональной идеологии защиты «мировой исламской революции». Однако при этом она относила к числу своих противников не только США и Израиль, а также НАТО, но и так называемые «неправильные мусульманские страны». Последние рассматривались как потенциальные соучастники возможной агрессии США против Ирана.
Поэтому в аравийских столицах пришли к выводу: поскольку в ближайшее время противостояние США — Иран скорее всего никуда не исчезнет и США продолжат свою функцию «сторожевого пса» — гаранта безопасности в регионе, в Персидском заливе сохранится «статус-кво» баланса сил в треугольнике: США — ИРИ — ССАГПЗ.