Американская кузина

Линдсей Доун

Однако маркиз, не говоря ни слова, уже снял Соррел с лошади и, наверное, выполнил бы и второе указание тетушки, если бы Соррел не воспротивилась.

– Нет, нет! Я прекрасно могу идти сама,- твердо заявила она, старательно избегая его взгляда.

Заметив, что она злится, он не стал настаивать. К тому же Ливия, как ни странно, пришла ей на помощь.

– Умоляю, мама, не суетись. Ты же знаешь, Соррел это не любит. Прошу всех в дом. Еще не хватало, чтобы лорд Уичерли и мистер Фитцсиммонс подумали, будто у нас тут бедлам, а так и будет, если мы еще продержим их на пороге.

– О Господи,- воскликнула тетя Лейла,- я совсем растерялась!

Входите, входите, пожалуйста. Должна признаться, я совершенно не ждала такого вашего появления, будто вы два цыгана, хотя это оказалось как нельзя кстати для моей племянницы. А где ваши вещи? Неужели вы от самого Лондона ехали верхом, милорд?

В ее голосе звучал такой ужас, будто она хотела сказать "с края света", и маркиз, не скрывая удивления, ответил:

– Нет, нет, совсем нет, мадам. В последний раз, когда мы сделали остановку, обнаружилось, что карета нуждается в небольшом ремонте. Мы решили не ждать несколько часов, сели на лошадей, и вот мы здесь. Вещи будут позже. Надеюсь, это не доставит вам лишних хлопот.

Тетя Лейла немедленно возразила:

– Уверяю вас, мне совершенно безразлично, на чем вы приехали, хотя верхом... Нет, мне это не нравится,- заявила она, решив, что не стоит обращать внимание на странные причуды знатных гостей.-- Но вы, должно быть, устали. Как говорит моя дочь, мне все равно не понять, что вы о нас думаете, но, будьте уверены, я хотела вас встретить совсем по-другому. Кажется, я заболталась и совсем забыла о моей племяннице. Еще не хватало, чтобы она потеряла сознание... А где она?- спросила тетя Лейла, удивленно оглядываясь.

– Пока вы спорили, нести ее или не нести, она потихоньку улизнула от вас.- Ливия торжествовала.- Я же говорила, что она ненавидит, когда о ней говорят.

Тетя Соррел охнула, однако Ливия, подавив раздражение, взяла под руки обоих своих поклонников и весело проговорила:

– Ничего страшного! Соррел у нас не как все. В Лондоне мама была от нее в отчаянии. Только она отвернется, а Соррел уже ушла. Потом возвращается измученная и грязная, совсем как сегодня, и с вечными историями о замках и памятниках. Идемте же! Не могу передать, как я рада вам обоим. Клянусь, я тут чуть не умерла от скуки. Никак не могу понять, какое удовольствие люди находят в деревне.

Ливия опять прозвенела серебристым колокольчиком и повела своих поклонников в дом.

Она была вся прекрасна - от сияющих золотистых локонов до элегантных туфелек, и не удивительно, что многие мужчины совершенно терялись и лишь по-дурацки глазели на нее, подобно мистеру Фитцсиммонсу.

Из окна своей спальни Соррел видела, как оба джентльмена не сводили с Ливии восхищенных глаз. Устав от этого зрелища, она тихо отошла в глубь комнаты и достала чистое платье.

Соррел чувствовала себя одинаково обиженной, униженной, злой, разочарованной. Мало того, что маркиз сразу же догадался, кто она, так он еще намеренно сделал из нее дуру. И самое обидное - он ей понравился, а ведь он ничего ей не рассказал о себе, разве что какую-то ерунду, да к тому же забавлялся на ее счет. А еще солдат!

На себя она тоже злилась. Надо же так разболтаться со случайными людьми, ну как она не догадалась, кто они? Хотя, сказать по правде, она ждала не двух, а одного, и в карете, а не в седле. Наверняка виновата ушибленная голова и крепкий бренди. Все равно нельзя было так распускаться.

Откуда ей было знать о мистере Фитцсиммонсе, если ей даже не сказали, что он тоже приглашен.

Как бы то ни было, Соррел по-прежнему

не могла связать вымышленный образ напыщенного сноба с тем, как ей показалось, разумным человеком, которого она встретила. Вот уж глупость! Маркиз понравился ей куда сильнее, чем ей бы хотелось, и, в довершение всех бед, он был почти помолвлен с красавицей кузиной. Лучше бы ей об этом не забывать.

Соррел взглянула на себя в зеркало и горько усмехнулась. Даже когда ее лицо не бывает, как сейчас, бледным и грязным, к тому же в крови, а платье мятым, не говоря уж о растрепанных волосах, ей совсем не грозит забыть об этом. Не может быть, чтобы маркиз Уичерли не попал в плен к прекрасной кузине Ливии, подобно всем остальным.

Соррел едва успела переодеться, умыться и причесаться, как прибежала вечно куда-то спешившая тетя Лейла, которая едва успела разместить долгожданных гостей. Соррел приготовилась молча выслушать упреки, но быстро поняла, что тетя разрывается между радостью, связанной с прибытием маркиза, и тревогой насчет племянницы, поэтому ей не до упреков.

– Ты должна была позволить лорду Уичерли отнести тебя наверх, только посмотри на себя, какая ты бледная. Я правда чуть не упала, когда увидела тебя рядом с маркизом. Соррел совсем не хотелось обсуждать с тетей маркиза, и она поспешила уверить ее, что прекрасно себя чувствует, если не считать легкой головной боли.

Довольная тетя Лейла села, обмахиваясь веером, в кресло.

– Слава Богу.

Однако ей очень хотелось поговорить о маркизе.

– Скажи, дорогая, что ты о нем думаешь?- с волнением спросила она.- Не правда ли, другого такого красавца не сыщешь? Признаюсь, я сама почти в него влюблена. Мне даже никогда не снилось найти такого мужа для Ливии. А ты заметила, он совсем не кичится своими титулами и не важничает. Другие куда ниже его, а уж так нос задирают. Какой красавчик! И настоящий джентльмен.

Она восторженно вздохнула, и Соррел поняла, что даже печальный случай с племянницей не может помешать ей сейчас наслаждаться своим счастьем.

– Да, он в самом деле очень... красивый,- честно, хотя и неохотно, признала Соррел.- Но он совсем не такой, как я ожидала. И вы не сказали мне, что пригласили мистера Фитцсиммонса.

– Правда? Ничего удивительного. Из-за этих волнений я стала все забывать. Не обижайся,- торопливо проговорила она.
– До того, как на сцене появился лорд Уичерли, он был главным претендентом на руку Ливии. К сожалению, у него нет титула, но он в родстве с половиной знатных семейств Англии и в большой моде нынче. Я было думала, они поженятся, хотя у него ветер свистит в кармане. Но это ничего. Видит Бог, я достаточно богата, чтобы позволить себе содержать его. Теперь, конечно, он у нас не в чести. Ливия видеть никого не хочет, кроме своего маркиза. Знаешь, я ее не осуждаю. Даже не будь у него титула, я могла только мечтать о таком женихе.

– А зачем вы тогда пригласили мистера Фитцсиммонса?- продолжала расспрашивать Соррел.
– Он ведь вам не нужен.

– Это все Ливия, - доверительно проговорила тетя Лейла.- Они близкие друзья... Учились, кажется, вместе в школе... Она поступила разумно, пригласив их обоих. И хорошо, что их двое. Я уважаю твой траур, дорогая, но не позволю тебе хандрить, как в Лондоне, и сторониться общества.

Соррел ни минуты не сомневалась, что кузине она не нужна... Разве только, чтобы повесить на нее мистера Фитцсиммонса и иметь полную свободу в борьбе за маркиза. Уж лучше бы ей совсем не включать Соррел в свои игры.