Американская звезда
Шрифт:
– В субботу вечером, – сказал он, обнимая ее за плечи. – Моя мать договорится обо всем с твоей.
Вот ужас! Нет, надо с этим немедленно покончить. Но почему-то легче ничего не делать и пустить все на самотек. Она совсем как девушка из фильма «Совершеннолетняя». Та уже просто в церковь должна была идти, но внезапно явился прекрасный герой, чтобы ее спасти, и она бежала с ним. И она убежит, и оставит Стока с разинутым ртом, и он будет, наверное, похлопывать себя по ширинке, проверяя, не унесла ли она
с
Она вяло подумала: а вдруг мама когда-нибудь это делала папе? Но при одной только мысли она содрогнулась. Ни под каким видом! Он, наверное, даже не позволяет ей смотреть на это.
– У меня для тебя большой сюрприз, – сказал Сток, потихоньку нащупывая сквозь свитер бретельку ее лифчика.
– Какой? – нетерпеливо спросила она.
– Пока не бери в голову. Увидишь сама. «Вот задница».
По пути из школы она опять поднялась в отцовскую контору. И опять было закрыто. Лорен повертела ручку – удостовериться, что никого нет.
Спустившись по лестнице, она заскочила в магазин «Блэ-кли бразерс». Братья Блэкли были близнецами, оба толстые, обоим по пятьдесят, оба очень улыбчивые и с густыми кустистыми бровями. И Лорен всегда их путала.
– Привет, мистер Блэкли, – сказала она весело. – Как поживает ваша жена?
Он лучезарно улыбнулся:
– Она прекрасно бы поживала, будь я женат.
Опять осечка. Один из близнецов был женат, другой одинокий. В городе поговаривали, что одинокий гомосексуалист. Она усмехнулась:
– А я просто проверяла вас, я и так знаю, что это вы.
– Нет, не знаешь, – подмигнул он, – а я слышал, что ты помолвлена. Это очень хорошо, Лорен.
Это все папа разболтал. Теперь помолвка уже ни для кого не секрет.
– А вы не видели моего папочку? Он что-то опять рано ушел.
– Я не заметил, чтобы он уходил.
На дом задали ужасно много. И наверное, это хорошо, что она его не застала, а то бы они заговорились, она бы поздно пришла домой, и пришлось бы учить уроки даже во время обеда.
Лорен никогда не рассказывала папе, что обнаружила его таинственный клад с «Плейбоями». И маме, конечно, тоже.
– Твоя мама заказала электрические лампочки, – сказал мистер Блэкли, – но раз папа ушел…
– Давайте я их захвачу, – предложила она.
Он подал ей большой коричневый бумажный пакет, полный лампочек. Когда мама что-нибудь заказывала, она это делала солидно, оптом, полагая, что так экономнее.
Пакет не тяжелый – просто неудобный. Она надела школьную сумку на плечо и схватила пакет обеими руками.
– Пока, мистер Блэкли.
– До свидания, Лорен. Ты породнишься с прекрасной семьей. Одной из лучших в городе.
«И
Потому что я дура!»
Но тут раздался звон разбитого стекла. Какой-то недотепа налетел на нее у вертящейся двери, и пакет упал.
– Дерьмо, – сказал недотепа. Он не сказал «Извини» или «Сожалею», а дерзко и прямо: «Дерьмо».
Она выжидающе молчала.
– Смотреть надо, куда идешь, – сказал он грубо. Она разозлилась:
– Это я должна смотреть?
– Ага. Ведь это ты на меня наткнулась.
– Да ничего подобного.
– Конечно, ты!
– Нет, не я!
И в ярости они уставились друг на друга, два чужака. Он был тощий и не очень высокий, с иссиня-черными кудрями, бледный, с небольшой ямочкой на подбородке и пронзительными зелеными глазами. В грязной белой рубашке с короткими рукавами под полинявшим хлопчатобумажным пиджаком. Джинсы были невообразимо грязные и рваные, кроссовки стоптанные, с обитыми носками.
Она почувствовала волнение.
– А ты не собираешься помочь мне все подобрать? – Ей стало любопытно, кто он такой.
Ник столь же внимательно разглядывал ее. Неплоха. Немного задается. Нет, с такими он еще дело не имел.
– Ладно, – пробормотал он и наклонился, чтобы помочь ей.
– А как насчет разбитых лампочек? – спросила она.
– Поди и попроси две заменить, ты ведь еще не вышла за порог, – сказал он, прикидывая, сколько времени потребуется, чтобы ее уложить. Провинциальная девушка. Наверное, еще девственница. Определенно за одно свидание не справиться.
Он наклонился к ней и почувствовал, как от нее пахнет лимонным мылом, а не какими-нибудь грошовыми духами. А волосы – длинные, блестящие, каштаново-рыжие. Он посмотрел на фигуру. Тоненькая, но вполне подходит.
– Этого я сделать не могу, – заявила она, поджав губы, – ты должен за них уплатить.
Он рассмеялся. Не очень приятно для слуха и насмешливо, будто сказал: «Это кому ж ты все говоришь?»
– Дорогуша моя, хорошо, если у меня хватит на пачку сигарет.
– Значит, я должна платить?
– Нет, не ТЫ, – он кивнул в сторону прилавка, где мистер Блэкли был занят разговором с покупателем. – Я же сказал, пойди к тому брюхану. Он отдаст тебе деньги.
– Не смей так называть мистера Блэкли, – прошептала она яростно.
– Но он же не слышит.
– А может, слышит!
– У него что, локаторы вместо ушей?
Но не успела она ответить, как появился папа, поспешно сбежавший с лестницы из конторы.
– Папочка! – воскликнула она, забыв на секунду о зеленоглазом незнакомце.