Американские боги. Король горной долины. Сыновья Ананси
Шрифт:
Паук кивнул.
Толстый Чарли постарался подобрать слова:
— Та история с птицами. Когда они объявляются стаями и делают вид, будто сбежали из фильма Альфреда Хичкока. Как по-твоему, такое возможно только в Англии?
— А что?
— Потому что, кажется, голуби нас заметили.
Голуби были заняты совсем не тем, что полагается делать голубям. Они не клевали корки от сандвичей и не дергали вверх-вниз головами, выискивая оброненную туристами еду. Они стояли совершенно неподвижно
— И что нас ждет в худшем случае? — вполголоса спросил он. — Они нас обкакают?
— Не знаю. Но боюсь, они способны на много большее. Допивай свой шоколад.
— Но он же горячий!
— Тогда нам понадобится пара бутылок воды, верно? Гарсон?
Негромкий шорох крыльев, перебранка подлетевших пернатых, и за всем этим — негромкое гульканье, точно кто-то шушукается.
Официант принес им воду, и Паук, на котором, как заметил Толстый Чарли, вдруг снова появилась черная с красным кожаная куртка, распихал бутылки по карманам.
— Это же всего лишь голуби, — сказал Толстый Чарли, но, уже произнося эти слова, понял, что они не соответствуют действительности. Это были не просто голуби. Это была армия. Статуя толстяка почти скрылась из виду под серыми и бурыми перьями.
— Кажется, до того, как птицы решили стакнуться против нас, они мне больше нравились.
— И они здесь повсюду, — добавил Паук, потом схватил Толстого Чарли за руку. — Закрой глаза.
Птицы как одна поднялись в воздух. Толстый Чарли зажмурился.
Голуби набросились, как волк на отару…
Тишина, давление… И Толстый Чарли подумал: «Я в печке». Открыв глаза, он сообразил, что нисколечко не ошибся: истинная печь с красными барханами, которые, уменьшаясь, уходили вдаль, чтобы слиться с жемчужным небом на горизонте.
— Пустыня, — объяснил Паук. — Я подумал, это недурная мысль. Зона, свободная от птиц. Место, где можно спокойно поговорить. — Он протянул Толстому Чарли бутылку с водой.
— Спасибо.
— Итак. Не хочешь рассказать, откуда берутся птицы?
— Есть одно место. Я туда ходил. Там была уйма человеко-зверей. Они все… м-м-м… Они знали папу. Там была птица, ну одновременно и женщина, и птица.
Паук наградил его нехорошим взглядом.
— «Есть такое место»? А подоходчивее нельзя?
— Склон горы, а в нем пещеры. А еще там был обрыв, где скалы уходят в пустоту. Словно бы конец света.
— Начало света, — поправил Паук. — Я слышал про пещеры. Одна знакомая девчонка про них рассказывала. Но сам там никогда не бывал. Так, значит, ты познакомился
— Она пообещала, что заставит тебя уйти. И… э-э-э… Ну… я принял ее предложение.
— А вот это, — сказал Паук с улыбкой кинозвезды, — было чертовски глупо.
— Я не просил ее причинять тебе вред.
— А как по-твоему, что она собиралась сделать, чтобы от меня избавиться? Написать мне увещевательное письмо?
— Не знаю. Я не подумал. Был слишком расстроен.
— Замечательно. Ну, если выйдет по ее, ты будешь расстроен, а я мертв. Мог бы просто попросить меня уйти, знаешь ли.
— Я и просил!
— Э-э-э… И что я сказал?
— Что тебе нравится у меня дома и что ты никуда не уйдешь.
Паук отпил воды.
— А ей? Что в точности ты ей сказал?
Толстый Чарли постарался вспомнить. А ведь если подумать, сказал он довольно странную вещь.
— Только, что дам ей кровь Ананси, — неохотно признался он.
— Что?
— Она об этом меня попросила.
Не веря своим ушам, Паук уставился на него во все глаза.
— Но это же не только я. Это же мы оба!
Внезапно у Толстого Чарли пересохло во рту. Он понадеялся, что причиной тому был воздух пустыни, и отпил воды из бутылки.
— Подожди-ка. Почему мы в пустыне?
— Никаких птиц. Помнишь?
— Тогда что это? — спросил Толстый Чарли и указал на небо.
Сперва они казались крошечными, потом стало ясно, что они просто очень высоко: они кружили и ложились на крыло.
— Стервятники, — объяснил Паук. — Они на живое не нападают.
— Ага, — согласился Толстый Чарли. — А голуби боятся людей.
Точки закружили ниже; спускаясь, птицы словно бы увеличивались в размерах.
— Намек понял, — сказал Паук, а потом: — Вот черт! Они были не одни. Кто-то наблюдал за ними с дальнего бархана.
— Кыш! — крикнул Толстый Чарли. Его голос поглотил песок. — Я беру свои слова назад! Сделка отменяется! Оставь нас в покое!
На жарком ветру затрепыхались полы плаща, и бархан опустел.
— Она ушла, — с облегчением сказал Толстый Чарли. — Кто бы мог подумать, что все будет так просто.
Паук тронул его за плечо и указал вправо. Теперь женщина в буром плаще стояла на соседней песчаной гряде, так близко, что видны были черные стеклянистые глаза.
Стервятники превратились в растрепанные черные тени над головой и вскоре приземлились на песок: их голые розовато-лиловые шеи (лишенные перьев потому, что так много проще совать голову в гниющий труп) вытянулись, подслеповатые глазки уставились на братьев, словно птицы раздумывали, подождать ли, пока они умрут, или сделать что-нибудь, дабы ускорить этот процесс.