Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований. Книга VIII
Шрифт:
Это было поистине «попадание в десятку»! Если остриженные волосы Лэйка-младшего оказались на одежде Карен Сью Бэйнемен, значит, девушка побывала в подвале дома на Рузвельт-авеню!
Но помимо остриженных волос, под стиральной машиной было найдено кое-что ещё. Там оказался высохший ручеёк крови, затёкшей под машину почти на 40 см.
Продолжая своё исследование, криминалисты решили отыскать отпечатки пальцев Джона Нормана Коллинза в доме. Это позволило бы составить точное представление о его перемещениях по комнатам. Однако быстро выяснилось, что отпечатков пальцев рук в доме очень мало, а те, что есть, появились совсем недавно, по-видимому, уже после возвращения семьи домой. Все обнаруженные отпечатки принадлежали членам семьи сержанта Лэйка. Это означало, что незадолго до их приезда некто весьма предусмотрительный и осторожный не поленился протереть все поверхности, на которых обычно остаются отпечатки рук — дверные ручки, кухонную
Удивительно, но на холодильнике вообще не обнаружилось отпечатков пальцев и ладоней. Он был весь вымыт, да притом очень старательно!
Уже прекрасно понимая, с чем столкнулись, криминалисты попросили Дэвида Лэйка объяснить, как Джон Коллинз попадал в его дом. Сержант ответил, что оставил последнему ключи от гаража, и именно через гараж Джон должен был входить внутрь. Кстати, холодильник с мясом для собаки тоже стоял в гараже (это важный момент, обратим сейчас на него внимание!). Поэтому Коллинз с неизбежностью должен был оставить отпечатки своих пальцев и ладоней на гаражных дверях. Как догадается проницательный читатель, гаражные двери оказались тоже тщательнейшим образом вымыты и протёрты.
Дотошное уничтожение отпечатков пальцев свидетельствовало о виновности Джона Коллинза не хуже их наличия. Понятно, что Коллинз боялся оставить отнюдь не свои отпечатки — их-то он как раз мог объяснить! — а отпечатки Карен Сью Бейнемен. Не зная в точности, каких предметов касалась девушка, Коллинз был вынужден протереть все возможные предметы и поверхности и сделал это в высшей степени дотошно.
Что ж, молодой человек был очень мотивирован!
Обследование дома сержанта Дэвида Лэйка продолжалось всю ночь с 30 на 31 июля, утро последующего дня и закончилось только к полудню. В здании пресвитерианского колледжа, ставшего резиденцией Межведомственной группы, начались жаркие дебаты по поводу того, какую тактику избрать в отношении подозреваемого. В процессе анализа ситуации выяснилась одна любопытная, но не очень приятная для правоохранителей деталь. Детективы, допрашивавшие работниц магазина париков, вспомнили, что те упоминали о даче показаний сотруднику Службы безопасности университета Ларри Мэтьюсону. Однако, когда стали искать его рапорт о проведённых им мероприятиях, оказалось, что такового документа в распоряжении Штаба нет. Обратились за разъяснениями к самому Ларри, благо тот был прикомандирован к Межведомственному штабу и ходить за ним далеко не пришлось.
Выяснилось следующее. Ещё до обнаружения тела Карен Сью Бейнемен, едва только поступило сообщение об её исчезновении, Ларри Мэтьюсон (Larry Mathewson) приступил к "отработке" этого сигнала. Понятно, что он быстро вышел на магазин париков и отправился туда для опроса персонала. Там он узнал о мотоциклисте, поджидавшем Карен Сью на выходе из магазина. Мэтьюсон не догадался пойти в соседнюю кондитерскую и не разговаривал с Кэрол Вазерка, поэтому он так и не узнал марку мотоцикла, на котором передвигался похититель Карен Сью, но… Мэтьюсон придумал кое-что другое. Он внимательно знакомился с оперативными материалами, накопленными в ходе расследования, и помнил, что сыщики уже выходили год назад на молодого байкера, уверявшего, что у него нет автомобиля, зато есть четыре мотоцикла. Вернувшись в Штаб и "подняв" оперативные материалы, Ларри быстро отыскал нужную ему фамилию — Коллинз. В деле оперативной разработки лежала фотография молодого человека, но Ларри решил не полагаться на неё, а отправился на поиски более "свежего" снимка, сделанного в непринуждённой обстановке. Он отыскал студентку, за которой Коллинз пытался ухаживать, попросил у неё фотографию последнего (и, разумеется, получил её), после чего отправился в магазин париков. Там он предъявил её Сполдинг и Гош — обе свидетельницы опознали таинственного мотоциклиста! — после чего направился по месту проживания Коллинза.
Видимо, ожидание скорого успеха "вынесло" все мозги Мэтьюсону. Тот чувствовал, что находится на верном пути, и вместо того, чтобы сверить свои действия с руководством Межведомственного штаба, решил изловить маньяка в одиночку. В этом месте можно было бы посмеяться, но Ларри, отправившись по месту проживания Коллинза в одиночку, здорово рисковал. Фактически он проводил расследование на свой страх и риск, не поставив коллег в известность о своих действиях, а вести себя так в "командной игре", конечно же, нельзя. Мэтьюсон очень хотел получить лавры "разоблачителя Убийцы студенток", но вместо этого провалил всю игру.
Итак, он явился по адресу Эммет-стрит, дом № 619, который снимали друзья — студенты Восточно-Мичиганского университета Джон Норман Коллинз, Арнольд Дэвис (Arnold Davis) и Эндрю Мануэль (Andrew Manuel), не застал Коллинза дома, но зато поговорил с Арнольдом Дэвисом. Последний обеспечил Коллинзу alibi на интервал времени с 11 до 15 часов 23 июля, то есть на то
Действия Мэтьюсона были не очень удачны — фактически он предупредил Коллинза о существовании подозрений в его адрес, но во всём произошедшем имелся и позитивный момент. Преступник мог подумать, что безрезультатная проверка Ларри Мэтьюсона сняла все вопросы к нему, и эта мысль должна была его успокоить.
В любом случае Межведомственному штабу надлежало принять решение о том, какого алгоритма действий придерживаться в отношении Коллинза. В конце концов, возобладала та точка зрения, что подозреваемого надо брать под арест ближе к ночи, чтобы иметь возможность допрашивать до утра. Даже если бы он решил воспользоваться правом телефонного звонка и обратился бы за помощью к матери, последней пришлось бы столкнуться с немалыми проблемами при поиске адвоката в поздний час (адвокаты ведь тоже люди — они встречаются с женщинами, пьют виски и уезжают из города). Кроме того, было решено подвергнуть дотошному допросу дружков Коллинза, с которыми тот арендовал дом — тем самым исключалась возможность их влияния на ход событий (они ведь тоже могли позвонить матери Коллинза и предупредить её об аресте сына). Главная задача сводилась к тому, чтобы сподвигнуть Коллинза на свободное общение без присутствия адвокатов и под давлением улик побудить сделать юридически корректное признание в похищении и убийстве Карен Сью Бейнемен.
В 20:40 31 июля 1969 г. несколько полицейских автомашин остановились перед домом № 619 по Эммет-стрит в Ипсиланти.
Дом № 619 по Эммет-стрит в Ипсиланти, который в июне 1968 г. арендовали Джон Коллинз и Эндрю Мануэль. Чуть позже к двум друзьям присоединился третий, Арнольд Дэвис. К дому примыкал гараж, на снимке видны его открытые ворота.
Большая группа работников правоохранительных органов прошла в дом. Арест Коллинза произвела группа в составе лейтенанта службы шерифа Уилльяма Малхолланда (того самого, чья дочь училась вместе с Дон Бэйзом), капитана полиции штата Мичиган Уолтера Стевенса и сотрудника Службы безопасности Университета Мелвина Фуллера. Сразу после ареста Коллинз был выведен из дома и увезён в город Плимут, в центральную криминалистическую лабораторию полиции штата, за 20 км от места ареста. Цель этого перемещения заключалась в том, что лаборатория в Плимуте занималась обработкой материалов, доставленных из дома сержанта Лэйка, и обвиняемому можно было предъявлять новые улики без задержки, связанной с их перевозкой и полным оформлением сопроводительных документов. Кроме того, криминалисты могли лично осмотреть Коллинза, взять образцы его крови и дактилоскопировать.
Коллинз отнёсся к аресту с демонстративным равнодушием, но затем взял себя в руки и принялся бодриться. Он несколько раз попытался шутить, иронично и даже снисходительно улыбался. Ещё бы, он-то чувствовал, что тылы прикрыты и никаких прямых улик, изобличающих его, найти невозможно.
Джон Норман Коллинз (фотография сделана во время оформления ареста 2 августа 1969 года).
По прибытии в криминалистическую лабораторию в Плимуте его раздели донага и осмотрели. Никаких телесных повреждений, указывающих на недавнюю борьбу, как-то — царапин, следов укусов, ссадин, синяков, осаднений кожи на кулаках и прочего — найдено не было. Рост Джона Нормана Коллинза был зафиксирован равным 180 см, вес — 68 кг. Несмотря на кажущийся недостаток веса, арестованный отнюдь не был субтильным, напротив, он был очень мускулист, без грамма жира. Спортсмены называют такой тип телосложения «сухим», а врачи — мезоморфным.
Сейчас известны несколько фотографий, сделанных Джоном Коллинзом в качестве мужской модели для журнала «Tomorrow’s man» за несколько недель до ареста. (Коллинз воспользовался псевдонимом «Билл Кенион», поэтому о существовании этих фотографий долгое время ничего не было известно, лишь спустя более 30 лет он рассказал о фотосессии, и снимки удалось отыскать в архивах издания). На них мы видим поджарого мускулистого мужчину, сравнительно небольшой вес которого не должен вводить в заблуждение. Такому, как он, не составило бы больших проблем справиться с девушками на 15–20 кг легче весом.