Амет-хан Султан

Бутаев Бута

Когда отцу позволили увести рыдавшую жену в дом, Головачев рассказал солдатам, что Насиба - мать Героя Советского Союза, командира эскадрильи капитана Амет-хана Султана. Командование 9-го гвардейского полка за высокие боевые достижения в боях при освобождении Крыма предоставило Амет-хану краткосрочный отпуск, чтобы навестить родителей.

Пока Павел Головачев говорил с солдатами, подошел в полной военной форме Амет-хан. Увидев капитанские погоны, ордена и тоже Звезду Героя Советского Союза, солдаты смутились. Старший из них предложил Амет-хану пойти к их командиру. Оставив мать под охраной Павла Головачева,

он направился вниз, к знакомому кирпичному зданию, где, как сказали солдаты, находился штаб их воинской части.

Дежурный офицер проверил документы Амет-хана и попросил немного подождать. Вскоре к штабу подъехал «виллис», из которого вышел высокий пожилой полковник. Он пригласил молодого летчика в кабинет, спокойно выслушал сбивчивый рассказ Амет-хана.

–  Очень сожалею, товарищ капитан. Но мои солдаты действительно выполняют приказ Верховного Главнокомандующего, - хмуро сказал полковник.
– Сейчас идет выселение из Крыма всех татар. Поголовно, независимо от возраста и пола.

–  Но почему?!
– недоуменно вырвалось у Амет-хана.
– Чем провинились эти люди?

–  Не будем, капитан, обсуждать этот вопрос, - произнес полковник.
– Скажу лишь, что операция по выселению готовилась в глубокой тайне. До сегодняшнего дня даже мы не представляли все это в деталях.

Полковник заглянул снова в лежащие перед ним листы.

–  Капитан Амет-хан Султан… Выходит, Имран Султан ваш брат? Младший, говорите? Видите, он тоже в списке тех татар, которых обвиняют в сотрудничестве с немцами.

Слова полковника ошеломили Амет-хана и в то же время объяснили, почему Имрана не было дома…

–  Вы человек военный, капитан. Знаете, что на войне приказы не обсуждаются, - продолжал полковник.
– Мы выполняем полученный нами приказ здесь, а вы приказ своего командира на фронте. И, судя по вашим наградам, свой воинский долг исполняете честно. Брату вашему я уже помочь не смогу, его увезли из города. А вот мать вашу давайте попытаемся отстоять. В первую очередь она - мать Героя Советского Союза…

Полковник позвонил какому-то генералу, кратко изложил ситуацию с Амет-ханом Султаном, попросил разрешения связаться с Москвой. Закончив разговор по телефону, устало положил трубку.

–  Похоже, везучий вы, капитан, - доброжелательно улыбнулся полковник.
– Добро получено. Давайте составлять текст телеграммы. Думаю, в течение часа-полутора получим ответ…

В ожидании ответа Амет-хан вышел во двор, где под деревьями были установлены деревянные скамейки. Присев на ту, что стояла подальше, он в отчаянии сжал обеими руками голову. Молодой летчик испытывал настоящую физическую боль, не мог сосредоточиться, осмыслить то, что происходило.

Так, в оцепенении, просидел Амет-хан какое-то время, выкуривая папиросу за папиросой. Когда уже кончилась вторая пачка «Казбека», наконец, успокоился и пришел к твердому решению: после всего услышанного и если еще Москва откажет, для него остается одно… Он не боялся смерти. На фронте она сотни раз была рядом. Амет-хан расстегнул кобуру, вытащил пистолет, проверил обойму…

–  Товарищ капитан!
– услышал он голос дежурного офицера.
– Вас ждет полковник.

–  Поздравляю, капитан, - стоя встретил Амет-хана полковник.
– Знаете, рад за вас. Просто, по-человечески. Идите, успокойте свою мать…

В телеграмме,

которую положил перед Амет-ханом полковник, разрешалось не выселять мать Героя Советского Союза Амет-хана Султана. Предлагалось до конца войны отправить родителей капитана на родину отца - в Дагестан.

Тяжелым шагом, медленно поднимался домой Амет-хан. Конечно, телеграмма его обрадовала. Однако пережитое за то время, что пробыл в штабе, «выжало» его. Такую физическую усталость он не чувствовал даже после самого жестокого воздушного боя. Амет-хан шел, не глядя по сторонам, не поднимая глаз: он не мог смотреть на женщин, детей, стариков, которые группами направлялись на сборочные пункты. Что бы ни делали в годы оккупации в Крыму отдельные татары-националисты, Амет-хан не мог согласиться с тем, что весь народ обвинили в предательстве.

Павел Головачев встретил друга у калитки. Быстро пробежал глазами бумагу, которую молча подал Амет-хан. Облегченно вздохнув, он потянул за собой Амет-хана в дом, чтобы успокоить Султана и Насибу.

Однако ответ из Москвы не принес настоящего облегчения. Гнетущая атмосфера, воцарившаяся в тот день в Алупке, сказывалась на настроении каждого. Насиба продолжала горько плакать - судьба Имрана и других близких беспокоила ее не менее, чем собственная…

…Пройдет долгих 45 лет. 14 ноября 1989 года Верховный Совет СССР примет Декларацию, в которой признает незаконными и преступными акты насильственного переселения народов. Варварской акцией назовет высший законодательный орган страны выселение крымских татар из родных мест. Но это произойдет лишь 45 лет спустя…

На другой день Амет-хан и Павел Головачев вернулись в Симферополь. Командир полка А. А. Морозов вместе с комэском-3 направился в штаб 8-й воздушной армии. Генералу Хрюкину не нужно было долго все объяснять. Он уже знал о поголовном выселении татар из Крыма. Поэтому искренне обрадовался, что родители его питомца избежали этой участи.

–  Узнайте в штабе, когда идет очередной военно-транспортный самолет на Северный Кавказ, - предложил Тимофей Тимофеевич.
– Везите родителей в Дагестан.

9

«Дуглас» летел над морем. Монотонно гудели моторы, мелко подрагивал на рифленом металлическом полу занесенный при погрузке песок. Внизу белой рябью пучились зеленовато-серые волны Каспия.

Вот показалась узкая ровная полоса между морем и нависшей над городом горой. «Значит, добрались, наконец», - облегченно подумал Амет-хан, вглядываясь в иллюминатор. По рассказам отца знал, что Махачкала раскинулась между Каспием и горой Тарки-Тау.

Впервые за годы войны Амет-хан летел в самолете в качестве пассажира. После тесной кабины истребителя чрево «Дугласа» казалось огромным, как аэродромный ангар. В стороне на каких-то тюках сидели притихшие Султан и Насиба, которым вообще первый раз пришлось подняться в воздух.

Пологий вираж, и самолет повернул к северной окраине города. Сверху отчетливо было видно, как вытянулась Махачкала вдоль морского берега. Вокруг города зеленели квадраты овощных плантаций, тянулись шпалеры виноградников. Амет-хан приметил также, что в столице Дагестана нет того буйства зелени - деревьев, кустарников, цветов, которым так богаты города и поселки южного побережья Крыма…