Аморал

Багров Михаил

Кровь буквально кипит от адреналина, а все мысли и энергия направлены только на одну конкретную задачу. Снова все звуки отходят на второй план. Нет ни Егора, что сражается где-то там, ни других осквернённых. Есть только жизнь и смерть. Я и кость, что никак не хочет поддаваться моим усилиям. Рука уже наполовину погружена во внутренности здоровяка, вторую, наравне с головой, использую как упор.

Трещат рёбра и шейные позвонки. Локоть второй руки простреливает болью, но я лишь крепче сжимаю зубы и тяну на себя эту сраную кость.

Очередной треск

рёбер и осколки от них пробивают мне лёгкое, в горле клокочет горячая кровь, но я, наконец, выламываю кость из развороченной грудины здоровяка.

Ребро, ради которого я почти что сдох, острым концом вошло под подбородок осквернённого, пробивая его голову насквозь. Здоровяк покачнулся и обрушился на землю, подминая меня под себя. Нога хрустнула, обжигая болью, густая чёрная Скверна, сочившаяся из пробитого черепа, заливала глаза, нос и рот, проникая внутрь и оседая неприятной плёнкой в желудке. Но я всё ещё был жив и мои губы непроизвольно искривились в злой ухмылке.

— Мясник. Ты просто конченный мясник, — Егор рывком вытащил меня из под осквернённого и поставил на ноги. Парень был бледен, а на его предплечье виднелся отпечаток зубов с нехорошими чёрными прожилками.

— Тебя укусили? — я нахмурился, это в мои планы пока что не входило. Минус один Соболев — плюс одна головная боль с их семейством.

— Забей, — он отмахнулся и, ухватив меня за плечо, потащил к оружейной, которая была уже в нескольких метрах от нас. — У меня есть как минимум сутки до того, как эта дрянь доберётся до сердца. Медики смогут мне помочь, если успеем выбраться. А если нет... Сутки в этом безумие мы всё равно не переживём.

Спорный вопрос — в себе, например, я не сомневался. Но у меня всё ещё особые отношения со Скверной.

Пока Егор тащил меня к складу с оружием, я решил заняться трофейным ребром. Нет, изменять его полностью я не собирался, помня о последствиях, но вот укрепить его и немного заострить... Думаю, на это моих сил должно хватить. Я осторожно толкнул некротическую энергию к ребру и запнулся, чуть не утащив за собой Соболева.

— Под ноги смотри, — процедил парень, крепче сжимая моё плечо.

Я только мысленно от него отмахнулся. Пусть кто-нибудь другой учит его вежливости, а мне сейчас не до этого.

Когда мы добрались до оружейной, я уже закончил работу с ребром осквернённого. Теперь это был странно изогнутый клинок, острый на конце и по краям. Не идеально, конечно, но хватит для того чтобы я чувствовал синергию с оружием.

Дверь склада распахнулась и чьи-то руки затащили нас внутрь. Последнее, что я увидел, перед тем, как дверь захлопнулась обратно, это очередная толпа осквернённых, гораздо больше той, через которую мы прорывались и уже знакомые мне, почти прозрачные, нити-жгуты, которые насквозь прошивали мертвецов.

Глава 20

— Мы умрём, мы все здесь умрём, господи, господи, господи...

Знакомая песня, только теперь она исполнялась миниатюрной блондинкой, что скулила, забившись в угол.

Учеников здесь было не так

много, как я ожидал. Всего лишь треть от того количества, что находились на трибунах. Кто-то решил прорываться к выходу, кто-то в Академию, кого-то разорвали ещё в первые минуты нападения.

Мы добрались до склада как раз в разгар обсуждений о том, что делать дальше. Хотя, обсуждениями это можно было назвать с натяжкой. Скорее спор на повышенных тонах, где каждый пытался перетянуть на себя одеяло лидерства.

— Мы останемся здесь и будем ждать помощь, — коротко стриженный блондин с тонкими, смазливыми чертами лица рубанул ладонью по воздуху. Где-то я его уже видел. Ах да, это же тот самый смертник, что обнимал Шиджеко на трибуне.

— Алекс, деньги твоего папочки не помогут нам выбраться из этой задницы, — мелкая девчонка в ядовито розовом платье надула большой пузырь жвачки и громко лопнула его. — Деньги твоего папочки, разве что, купят миленький маленький гробик, в котором тебя очень грустненько похоронят. Но ты не переживай, я обязательно утешу Шиджеко после твоей такой трагичненькой кончинки и найду ей, наконец, настоящего мужика, а не тряпочку.

— Тина, — укоризненный возглас Ши потонул в очередном возмущенном гомоне.

— Мы умрём!!! — блондинка завыла в унисон, перекрикивая толпу.

Интересно, по какому кругу уже идёт этот разговор. Я с силой потёр лицо руками, моё тело потихоньку восстанавливалось, залечивая полученные раны и переломы. Пока что нет желания вмешиваться в эти жаркие споры. В любом случае, оставаться здесь и ждать чудесного спасения, я не собирался. Но пока что можно было и немного передохнуть.

— Тина права, так-то, — грубый голос уверенно вплёлся в крики. — Я не собираюсь, так-то, подыхать здесь с вами, дерьмоедами.

Я с интересом посмотрел на говорившего. Внешность у парня была под стать голосу — такая же грубая и угловатая, словно его полностью вытесал из камня скульптор-неумеха.

— Тебя никто не спрашивает, ремесленник, — огрызнулся Алекс, он то и дело сжимал и разжимал кулаки.

Видимо, блондина очень нервировало, что его слово мало что значит. Богатенький сынок привык, что у кого больше денег — тот и главный. Вот только, сейчас была совсем не та ситуация и это заставляло его психовать. Хотя, я бы посмотрел, как он попробует откупиться от осквернённых деньгами. Это должно быть забавное зрелище.

— И шлюхе своей рот заткни, её дело маленькое — ложиться под того на кого укажет её семья. А рот она будет открывать только в спальне и совсем не для разговоров, — Алекс самодовольно ухмыльнулся.

Воу, а вот это было грубо. Я даже напрягся, собираясь вмешаться, но не потребовалось.

— Ты, так-то, уже покойник, дерьмоед!

Он дёрнулся к блондину, но опоздал. Шиджеко уже сжимала глотку Алекса обманчиво мягкими и тонкими пальцами. Я то помнил, какая у неё стальная хватка.

— Извинись перед Тиной, — ровный и спокойный голос девушки не мог обмануть того, кто видел на дне её тёмных глаз притаившуюся смерть.