Амулет мертвеца
Шрифт:
— Так-то балбесы надежные, проверенные. Знают, я из могилы достану, если что. Прошу сердечно, как все закончится, позвони в офис и оставь мне сообщение, просто "все в порядке, Даша". Мобильного не даю, сама знаешь, сейчас ни к чему. Если что-то пойдет не так, оставь сообщение "прости что беспокою, Даша". Поняла?
Она кивнула.
Виталик вздохнул еще глубже и закончил:
— Удачи, королева Хуанна Кастильская [17] ты моя.
На секунду отправив Дарью в ступор этой фразой.
17
[4]
В кабине ей вежливо уступили место с краю, у пассажирской двери. Толик сел за руль, повернул ключ и со скрежетом изношенных передач дернул рычаг. Поехали. На серой пластиковой панели перед Дашей кто-то прилепил строенные иконки, выцветшие до неразличимости. С Богом, ага. Она вспомнила виталькины слова про грешное дело — покойников тревожить.
Ехали долго, Толик не гнал ушатанный мотор, грузовичок приседал на усталых рессорах, чем-то побрякивал в кузове за спинами экипажа.
Сиденье оказалось не очень-то удобным, да и локоть простроить некуда, но все же Даша почти задремала от монотонности укачливого движения. Ограда Волковского явилась в тусклом желтом свете фар неожиданно. Ага, это тот аппендикс с хозяйственными воротами, что ближе всего к памятному "бермудскому треугольнику". Виталик хорошо инструктировал своих тонтон-макутов.
Вот открыты ворота, наверное, ключ уже был припасен. Фургончик осторожно вкатил на кладбище, свернул, намного проехал и стал. Дальше грузовику дороги не было.
Они высадились. Даше Коля протянул маленький светодиодный фонарик, квадратный, на головной ленте. "Только не включайте, пока не скажем что можно". Солнце мертвых, впрочем, светило изрядно. Лунный свет и густой погребной запах кислой питерской земли, вот что запомнилось Даше из ее операции.
Пожалуй, Виталик зря наговаривал на специалистов. Они быстро и без шума разгрузили из фургона какие-то конструкции и свертки, вытащили длинную скатку брезента. Все вместе темпом и четкостью напоминало развертывание огневой позиции спецназа. Только Даша, негораздый некомбатант, болталась рядом без толку.
На луну все же полагаться не стали. Возле могилы Даньки выставили пару тусклых прямоугольных светильников на невысоких треногах, словно погребальные жертвенники, подумала Даша. Замаскированного синеватого света хватало для работы, но, пожалуй, его не заметили бы и с десятка метров. Сбоку от могилы двое раскатали брезент. Надели рукавицы-верхонки, о чем-то перемолвились. Коля перекрестился прямо рукавицей, очень к месту. Сгребли венки на подстилку, открыв надмогильную черную плиту. Где-то скандально заорала кошка, больше никаких признаков жизни окрестности не подавали.
Под плиту дружно вошли два подкатных домкрата, вдвоем гробозоры приподняли ее, взялись — и с тупым ударом откинули на жесткую ткань. Памятник и трогать не пришлось. Потом взялись за лопаты. Землю, пахнущую сырым болотом, споро выбрасывали на брезент. Любо-дорого.
Даша не засекла время,
А могила тем временем уходила в землю на глазах. Ты подожди еще немного, мысленно попросила Даша, уже не сомневаясь в нездравости рассудка. А и пусть. Оба антимогильщика уже по пояс в яме.
Стук. И еще раз.
Хотя дроглый ночной воздух уж точно не согревал, Даше стало жарко, она даже воротник расстегнула.
Толик, да, он повыше, махнул ей рукой, указал вниз. Стянул верхонку, достал что-то тонкое, небольшое — фонарик, и узким лучом посветил себе под ноги. Даша подошла, нажав кнопочку на лбу. На дне прямоугольной дыры в сероватом круге диодного света блестела темно-синяя полировка. Данькин гроб снаружи остался цел, хотя ведь верно, пролежал пару месяцев в рыхлой земле. Качественный продукт, наверняка иномарка — она чуть не захихикала. Спасибо родителям.
Копачи быстро расчистили крышку. Выбрались из не такой и глубокой ямы и принялись за иную работу. Обрезиненным, судя по глухому звуку, молотом вбили по обеим сторонам могилы по паре ломиков с кольцами на концах. Раскрыли еще один вьюк, оттуда полезли желтоватые ленты грузовых тросов, похожие на спагетти гиганта. Раз-два-три, ленты протянуты под гробом и пропущены в кольца, к ним прицепили ручные лебедки-полиспасты с длинными ручками. Парни разом начали качать, и с легким скрипом тросы поползли, подтягиваясь, потом натянулись. Явно не в первый раз они это делают, подумала Даша немного ошалело. Ох, Виталя, чем вы там занимаетесь в свободное от ритуалов время? Хотя какое ей дело, лишь бы помогли.
Крышка гроба тускло блеснула, показавшись над землей. Даша с трудом подавила желание броситься к нему, пусть занимаются специалисты, пусть.
Как будто похороны пустили в обратную сторону. Только вот черное небо с тускнеющим лунным диском не подходило к картине. Темные личности склонились в ногах и головах могилы и рывком вытащили гроб, поставили наземь. Глухой стук. Ему там, внутри, не… что за мысли.
— Не испугались? — спросил Коля, вытирая пот.
— Нет, мне теперь бояться нечего, — сказала Даша, глядя на последнее данькино жилище. Да уж, стильно, модно, молодежно. И дорого. Темно-синий футляр для трупа напоминал шкатулку для… даже и не сказать сразу для чего. По углам немного облезла краска, кое-где пошла кракелюрами под лаком внизу стенок, но в общем состояние, как говорят, без пробега по России. Значит, и внутри тело должно неплохо сохраниться. Хотя в лешином рассказе даже скелет смог ожить.
Толик убирал аппаратуру, чем-то похожий на фокусника после выступления, Коля скоро вернулся с длинными складными носилками вроде строительных. Гроб погрузили.
— Идемте! Зароем и уберемся без вас, вы пока в машине посидите. С ним.
Странная процессия скоро удалялась от могилы. Двое уголовного вида несли дорогой синий гроб, рядом шагала высокая белокурая девица в драной болотной куртке, вместо рыданий улыбаясь совершенно сумасшедшей улыбкой и иногда трогая крышку белой узкой рукой без кольца.