Аналогичный мир - 2

Зубачева Татьяна Николаевна

— Угомонились наконец. Масса Фредди, кофе с устатку?

— Нет, Мамми, спасибо.

— Так, масса Фредди, что с мелюзгой-то? — спросила за всех Мамми.

— А что? — пожал плечами Фредди. — Лето они проболтались, зимой так не получится. Малы они ещё сами по себе жить.

— Так куда же их? — спросил Стеф.

— Они ничьи, — пыхнул дымом Фредди. — Называется это — без попечения, или безнадзорность. Вот и всё.

— Это что ж, приют… — после общего молчания не так спросил, как сказал

Стеф.

Роланд зябко передёрнул плечами. Молли, сидевшая рядом, уцепилась за него.

— Это… приют этот, масса Фредди, это навроде питомника…? — голос у неё прервался.

Фредди неопределённо повёл головой.

— Я питомников не знаю. А там… говорят, там хорошо, сыты, одеты…

Сэмми, по-бычьи нагнув голову, уставился в стол. Дилли, как и Молли, ухватилась за него обеими руками. Мамми, как-то обмякнув и сразу постарев, неподвижно сидела рядом со Стефом.

— И что ж, — у Стефа напряжённо сощурились глаза, — совсем ничего сделать нельзя?

— Они должны быть чьи-то. Иметь родителей, — спокойно ответил Фредди.

— Зимой вот, — осторожно начал Роланд, — на сборных, ну, когда справки давали, многие писались так, родителями. А сейчас как? Поздно уж наверное. Закрыты сборные.

Теперь все с надеждой смотрели на Фредди. Он выдержал эти взгляды.

— Почему ж поздно? Записать не проблема.

— А в чём проблема? — спросил Стеф.

— Им не бумага, а родители нужны, — усмехнулся Фредди.

— Бумага — последнее дело, — кивнул Стеф. — Но и без неё… А так-то? Мамми, скольких потянем?

Мамми встрепенулась, но ответить не успела.

— Пятерых-то много, — загудел Сэмми, — а вот ежели подумать…

— Одного и мы сможем, — кивнул Роланд, и Молли потёрлась щекой о его плечо.

— А, масса Фредди, — тихо спросил Ларри, — это только… кто не один можно? А мне если…

— Куда тебе, — сразу обрела голос Дилли. — Ты себя-то не прокормишь…

— Не тебя спрашивают, — огрызнулся Ларри. — За своим бугаём смотри.

— Решайте, — Фредди кинул в топку окурок и пошёл к двери. — Это уже ваши проблемы.

— А у кого записывать-то? — спросил его в спину Стеф.

— У лендлорда, — бросил, не оборачиваясь, Фредди. — Спокойной ночи всем.

— Спокойной ночи, масса… спокойненькой вам ночи… — проводил его нестройный гул голосов.

Фредди прикрыл за собой дверь и неспешно пошёл к их домику. А на кухне уже кричали и спорили.

Из-под двери Джонатана виднелся свет, и Фредди толкнул дверь. Джонатан сидел за столом и разбирал свои бумаги.

— Мне тоже сделай, — бросил он, не поднимая головы.

Фредди молча прошёл к бару и смешал два коктейля.

— Убрал уже?

— Да. Я сейчас, Фредди, только вот разберусь…

— Не дёргайся, я подожду.

Фредди оставил стаканы

на полке и занялся камином. Вечера уже прохладные. Надо подумать об отоплении. Все выгородки плита не прогреет. А трубы далеко тянуть. Печки поставить, что ли?

— Ну, всё! — Джонатан быстро убрал в стол бумаги и подошёл к камину. — Чего они шумят?

— Детей делят, — усмехнулся Фредди. — Завтра к тебе записываться придут.

— Грозил?

— Зачем? — Фредди удобно расположился в кресле. — Я сказал про приют, и они перепугались. Слушай, Джонни, ты в питомнике бывал? Для них приют и питомник без разницы.

— Нет, — резко бросил Джонатан. — Не бывал. И ничего о питомниках не знаю. И знать не хочу. А ты…

— А меня Эркин просветил, — Фредди оглядел свой стакан. — Немного. Что к слову пришлось. И знаешь, что его больше всего удивляло? Он мне долго не верил. Что я ничего не знаю о рабстве, что не касался этого.

— И не касайся, — ответил Джонатан. — Ты что, поверил в поворот?

— Я очень не хочу его, Джонни. И чем больше думаю… Ладно, давай о деле. По-твоему, кого привезёт Генни?

— Он играет честно, — нехотя ответил Джонатан. — Тогда и посмотрим. А сейчас… Я нашёл карты учёта населения.

— А, вспомнил! Мы их так и не заполнили весной.

— Весной это и не потребовалось. Вот теперь и сделаем. Полностью, с фамилиями, составом семьи и прочим.

— А книги и контракты?

— Помечу, что смотри карту такую-то, — победно улыбнулся Джонатан. — А карты, как и положено, в Мэрию. Для удостоверений.

— Лихо! — хмыкнул Фредди. — И куда спешить?

— К очередной комиссии полный ажур. Потом… Ларри везём в Спрингфилд. С каким документом? То-то, Фредди. И остальным пора иметь имя, фамилию и удостоверение. Всё как положено. Как у людей. Вспомни Слайдеров.

— Да, — кивнул Фредди. — И парни за документы горели. И вообще… мало ли что.

— Ладно. Завтра всех и запишем, — Джонатан сладко потянулся в кресле. — Придадим, так сказать, законную форму стихийному процессу.

— Мг, — Фредди прислушался. — Вроде угомонились. Ну, там Стеф. Я сильно на него рассчитываю.

— Да, в отличие от них он знает, что такое семья…

Джонатан оборвал незаконченную фразу, и дальше они сидели молча.

ТЕТРАДЬ ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

С утра Джонатан сидел у себя за бумагами, и с утра же к нему ходили записывать детей и записываться самим.

Первой пришла Мамми. Со Стефом и двумя самыми маленькими. Тщательно отмытые малыши в топорщащихся новых рубашках и штанах крепко цеплялись за юбку Мамми и только молча таращились круглыми глазами. Стеф улыбался, но глаза у него были встревожены.