Аналогичный мир - 2
Шрифт:
— Ну что ж, как со мной связаться, вы знаете, — Бурлаков протянул руку Джонатану, затем Фредди. — И… пожалуйста, сообщите мне о любом результате.
— Разумеется, — кивнул Джонатан. — Спасибо, профессор. Спасибо, Генни.
— Сделаем, — поддержал его Фредди. — Спасибо. До встречи.
Когда машина уехала, они переглянулись, но говорить было некогда: скопившиеся за эти полдня дела уже ждали их.
Старцев вписал машину в поворот, покидая имение.
— Что скажете, Игорь Александрович?
— Проигрыш или победа?
— Да.
— Не знаю. Я планировал иное. Но то, что получилось… Я проиграл: информации мне не дали. Но, если честно, я на это особо и не рассчитывал. Я хотел понять.
— Мотивы их поведения?
— Да. Разумеется, они отлично знают, где сейчас оба пастуха, знают, что один спальник, а другой — лагерник, ещё… многое знают. Но они согласились на дальнейший контакт. А это уже победа.
— Да, учитывая их…особенности, это серьёзное достижение, — кивнул Старцев. — Но вы не назвали мотивы.
— Их поведения? Мне думается… благодарность. Знаете, нелегалом мне приходилось встречаться с людьми из этой, как они сами называют, Системы. Попадались разные. Очень разные. Но их почти всех отличало стремление рассчитаться. Жизнь за жизнь.
— И смерть за смерть.
— Раз они так вмёртвую стоят за парня, за обоих парней, то я предполагаю только одно. Парни спасли им жизнь. И теперь они им обязаны.
— Интересно, — хмыкнул Старцев. — Я ведь наблюдал за ними в Бифпите, за всей четвёркой. Два тандема.
Бурлаков кивнул.
— С такими и легко, и трудно. Вы были, разумеется, правы. С ними надо играть в открытую. Или, что ещё надёжнее, не играть. Но иметь их врагами слишком накладно.
— А друзьями?
— Как друзья они, безусловно, надёжны.
— В Сопротивлении были из их Системы или только косвенно?
— Были. И они шли до конца. Как все мы, — Бурлаков улыбнулся. — Были отличные парни. Но эти, конечно, покруче.
— И покрепче. В начале вы слишком нажали на них.
— Я хотел узнать, насколько серьёзно они будут держаться. Они не стали торговаться, а сразу заняли круговую оборону. Но и не отрицали очевидного. Это тоже говорит о серьёзности позиции, — Бурлаков засмеялся. — Отличные мужики. И знаете, Геннадий Михайлович, чем я особо доволен?
— Ну-ну? — подыграл Старцев.
— Мне не пришлось кривить душой с этим кладом. Но они этого не знают.
Старцев с секунду помолчал, соображая, и тоже рассмеялся.
— Да, вы их поставили в неловкое положение. А как вы думаете, Игорь Александрович, это действительно клад?
— Конечно. В любом другом случае они знали бы происхождение вещей, и моя консультация просто бы не понадобилась.
— Да, конечно. Как сказал бы Джонатан, резонно, — последнее слово Старцев произнёс по-английски.
— Вот именно. Они разумны. И я очень рассчитываю на их разум.
Фредди вышел из кладовки в свою комнату, тщательно закрыл дверь
— Фредди?
— Я здесь, — откликнулся он, выходя на террасу. — Ну, как там Монти?
— Ты чего так развеселился? — Джонатан легко взбежал по ступенькам на террасу.
— Это у меня нервное, — спокойно ответил Фредди и потянулся, упираясь кулаками в поясницу. — Ты уже закончил?
— В принципе и на сегодня — да. Осталось по бумагам.
— Тогда я в конюшню и в душ.
— Идёт.
Когда Фредди пришёл из душа, Джонатан уже закончил с бумагами и полулежал со стаканом в руке в кресле у камина. И даже глаза закрыл. Фредди прошёл к бару, налил себе виски и сел в соседнее кресло.
— Ты чего столько крепкого налил? — спросил Джонатан.
— Мне надо расслабиться. Подобьём, Джонни?
— Можно, — протянул как бы зевком Джонатан. — Ты думаешь, этим не кончится?
— Могу процитировать Эркина. Не люблю, когда меня сонного бьют, прикрыться не успеваешь.
— Я думал, мы вывалились. Но… там, — Джонатан указал стаканом куда-то за стены, — похоже, другое мнение. Трепачей, и платных и из любви к искусству всегда было навалом, — он говорил, не меняя позы, даже глаза не открывал. — Тот же Пит. И как они собрали мозаику по парням, так соберут и о нас.
— Пусть они подотрутся этой мозаикой, — пробурчал Фредди. — Уцепить нас им теперь не за что. Срезаны крючки. И вообще… на чёрта мы русским? С комендатурой мы всегда ладили.
— Это не комендатура, Фредди. Генни из комендатуры, но и он… А вот те — коллеги моего тёзки. Мундиры другие, а остальное… Думаю, Фредди, мы сами им не нужны. Нужны парни. Ещё точнее — Эндрю. А мы были рядом. Парней ищи-свищи, а мы на виду. Вот и всё.
Фредди мрачно кивнул.
— Парней мы пока прикрыли, — продолжил Джонатан. — Но… нам вдвоём долго не продержаться. От Колченогого и прочей сволочи…
— Не проблема, Джонни. А вот…
— Да, с контрразведкой плохие игры. Так что… — Джонатан открыл глаза, задумчиво повертел перед ними стакан, отхлебнул, покосился на Фредди. — Спокойно, Фредди. Шансы, конечно, маленькие, но есть. Кое на кого мы опереться можем.
— А именно? — очень спокойно спросил Фредди.
— Юри. Это первый шанс. Привозим Эндрю к нему, можно с Эркином, — Фредди осторожно кивнул, — и пусть Юри их обследует и лечит, пока всё не утрясётся. Юри на это пойдёт.
— Допустим. Второй шанс?
— Профессор. Я тут посмотрел его бумаги. Всё-таки парень будет не один на один, а с каким-то тылом.
— Согласен. Профессор с характером. Если его Комитет не фуфло…
— Не думаю. И ещё. Он ехал к нам, уже зная. Мог за свой акт содрать с нас… сколько хочет. Ту же информацию.