Аналогия с убийством
Шрифт:
– Да, – ничуть не смутившись, ответил тот.
– А где ее вещи?
– Фатима все хранит в чемодане под кроватью. Вы можете посмотреть.
Квиллен натянул разовые перчатки и протиснулся в тесное пространство комнатушки. Он нагнулся и не без труда вытащил из-под кровати объемный чемодан.
Внутри лежала одежда на вид такая же, в какой Фатима сидела у пристани.
– Она сама вязала вещи для продажи? – спросил Квиллен.
– Конечно. – Закивал сириец, заглядывая в чемодан из-за плеча полицейского.
– Где же спицы, шерсть? – Среди женских тряпок Квиллен не нашел ни одного
– Наверное, Фатима все израсходовала. – Сириец смутился.
– Не советую лгать. Будете говорить или поедем в полицию? – Квиллен встал и посмотрел на мужчину сверху вниз.
– Я действительно не знаю, чем Фатима занималась, – выдавил из себя сириец. – Сестра не рассказывала, а я не расспрашивал. Однажды я случайно увидел, как она разговаривала с каким-то человеком. Норвежцем. Это было вечером, на улице, недалеко от нашего дома. Собеседник Фатимы заметил меня и сразу ушел. Я спросил сестру, кто это был. Она ответила, что просто знакомый.
– Говорите, Фатима хорошо зарабатывала?
– Не могу сказать, что очень хорошо. – Мужчина замялся. – Но ее заработок был нам большим подспорьем.
– У вас не возникала мысль о том, что это мог быть нелегальный заработок? – Квиллен прищурился.
– Нелегальный? Откуда мне об этом знать? – Мужчина суетливо всплеснул руками. – Сестра платила за проживание в нашей квартире, питание и все прочее. Остальное меня не касалось.
– А вы где работаете?
– Пока нигде. Моя семья живет на пособие, которое выплачивает беженцам правительство Норвегии. Мы очень благодарны властям за поддержку и за эту квартиру, но пособия не достаточно для нас троих, меня, жены и ребенка, не говоря уже о том, чтобы содержать Фатиму. – Тор обратил внимание на золотой перстень с крупным рубином на толстом пальце мужчины и часы Брегет, украшавшие его запястье. Подполковник полиции Квиллен на свою зарплату не мог себе такие позволить.
– Поэтому вы закрывали глаза на действия сестры?
– Конечно, нет. Мое сердце обливалось за нее кровью. Но что я мог поделать? Не мог же я запереть Фатиму дома. Справедливости ради, я не нарушал закон.
Квиллен хмуро посмотрел на собеседника. Как часто он сталкивался с несовместимостью законности и справедливости. Тор вспомнил такого же сирийца, высококлассного хирурга, несколько лет назад арестованного за незаконное пребывание на территории Норвегии. Будучи нелегальным мигрантом, он умудрился подтвердить диплом врача и в течение десяти лет успешно оперировал в городской больнице. Но мужчина нарушил закон, и был депортирован на родину, несмотря на тысячи спасенных им жизней и тысячи жизней, которые он мог бы спасти. Человек, стоявший теперь перед полицейским, формально не нарушал закон. Государству этого было достаточно, чтобы предоставить ему блага и получить еще одного тунеядца.
– Можете описать человека, которого вы видели с Фатимой?
– Очень приблизительно. – Мужчина напряг лоб. – Высокий, крупный. Думаю, ему около пятидесяти лет, в кожаных куртке и штанах. Он был похож на мотоциклиста. Да, знаете, такие как он, ассоциируются с мотоциклами.
11
К возвращению Тора в управление, бухгалтерская
– Чем он тебя заинтересовал? – спросила Рут. – Мартинссон действительно купил у Эйгов быков, но сам на ферму не приезжал. Животных ему доставил Донан Эйг. Судя по документам, Мартинссон никогда не работал на его ферме.
– Этим он меня и заинтересовал, – уклончиво ответил Тор. – Навестим кровельщика?
Кристиан Мартинссон уже вернулся с работы, и семья собиралась ужинать, когда на пороге дома появились Квиллен и Рут. Мартинссон бросил беспокойный взгляд в сторону кухни и пригласил гостей войти.
– Проходите. – Он провел полицейских в гостиную.
– Кто там, Кристиан? – раздался из кухни женский голос. – Ужин готов. Мы ждем тебя через пять минут.
– Это ко мне, – крикнул в ответ мужчина. – Так что вы хотели узнать? – Он нетерпеливо повернулся к гостям в надежде закончить разговор до ужина. Но полицейские не спеша уже устраивались в креслах у журнального столика. Мартинссон вздохнул и пододвинул стул для себя.
– Где ты были вчера ночью? – спросил Тор.
– Ехал с женой в поезде из Осло. В столице живет мой тесть. – Кровельщик удивленно посмотрел на полицейского. – Можете проверить. Меня в чем-то подозревают?
– Проверим, – кивнул Тор, не отвечая на вопрос мужчины. – Ты знал Донана и Ину Эйгов?
Мартинссон растерялся. Вопрос полицейского застал его врасплох.
– Эйгов? – переспросил кровельщик.
– Я неясно выразился? – В серых глазах Квиллена появился металлический блеск.
– Причем здесь Эйги? Их ведь убили. – Кровельщик занервничал. – Об этом сообщали во всех новостях.
– Так ты знал их?
– Да, осенью я купил у Донана четырех годовалых быков хайлендов.
– Когда это было?
– В октябре прошлого года. – Мартинссон напряг загорелый лоб. – Число не помню. Можно посмотреть в банковской выписке. Все документы у меня имеются.
– В соответствии с банковской выпиской, покупка состоялась десятого октября. А когда ты делал Эйгам крышу?
Мужчина удивленно уставился на полицейского.
– Так когда? – твердо настаивал Квиллен. При осмотре фермы Тор обратил внимание на новую крышу и не использованные сланцевые плиты, сложенные в сарае Эйгов. Теперь Квиллен надеялся, что кровельщик не решится опровергать его предположения, доказать которые полицейский не смог бы. Мартинссон помолчал и угрюмо ответил:
– Тоже в октябре.
– А точнее?
– Я работал дней пять. С первого и примерно до пятого октября.
– Сколько он заплатил за работу?
– Нисколько. Я помог по-дружески. Бесплатно.
– Бесплатно? Такая крыша стоит немалых денег. Или все-таки Эйги расплатились, например, быками?
– Он сделал мне хорошую скидку на скотину, а я помог ему с крышей.
– Заодно избежал налогов.
– Все было честно, – хмыкнул Мартинссон.
– Неужели? С кем ты работал?
– Один, я всегда работаю один.
– В одиночку за пять дней отремонтировал крышу большого дома и уложил каменную черепицу?
– Я опытный специалист. К тому же Донан мне помогал. – Кровельщик уверенно лгал.