Аналогия с убийством
Шрифт:
– Собираетесь допросить пятилетнего ребенка, ставшего свидетелем убийства родителей? – Женщина укоризненно посмотрела на полицейского.
– Да, если вы позволите, – терпеливо сказал Квиллен. – Это важно. Мальчик – единственный свидетель преступления. Мы пообщаемся с ним, как положено, в присутствии психолога и родственников.
– Я все понимаю, но боюсь, что в ближайшее время побеседовать с ребенком полиции не удастся, – сухо отрезала женщина.
– Конечно, главное – это здоровье ребенка. И все-таки у вас есть предположения, когда мальчик будет готов к общению? – Тор постарался сохранить доброжелательный тон. Он понимал обеспокоенность
– Еще раз повторяю, у ребенка шоковая реакция, вызвавшая торможение деятельности коры полушарий. Другими словами, Финн находится в состоянии ступора. Как долго продержится это состояние и каковы последствия перенесенной травмы для психики мальчика предположить трудно.
– Пожалуйста, – вздохнул Квиллен. – Держите нас в курсе. Если ребенок заговорит, позвоните по этому телефону. – Полицейский протянул врачу визитку.
– К Финну только что приехала старшая сестра. – Кляйн немного смягчилась. – Если она вам нужна, Рона в палате мальчика.
У палаты, в которую поместили Финна, сидел пожилой констебль.
– Спит, – коротко сообщил он. – Бедный мальчуган. Пережить такое ребенку! В голове не укладывается. – Полицейский сокрушенно покачал головой.
Квиллен отметил солидный возраст и грузную комплекцию констебля и подумал, что охрану Финна не помешало бы усилить. Тор тихо приоткрыл дверь и заглянул в комнату. Мальчик действительно крепко спал.
– Что вам надо? – окликнул Квиллена встревоженный голос. По коридору к палате спешила молодая женщина с пластиковым стаканчиком в руках.
– Рона? – уточнил Тор и подумал, что мог бы не спрашивать. Ее внешнее сходство с Иной Эйг говорило само за себя.
– В чем дело? – Рона подошла ближе и вопросительно посмотрела на полицейского опухшими глазами.
– Здравствуйте. – Квиллен развернул полицейское удостоверение.
Рона скользнула рассеянным взглядом по документу и опустила глаза на стаканчик, наполовину наполненный водой. На ее бледном лице залегли скорбные складки, отчего она выглядела старше своего возраста. Но даже горе не могло испортить природную красоту Роны: такие же, как у матери, светлые волосы, тонкие черты лица, чувственные губы. У Квиллена дрогнуло сердце. Допросы людей, скорбящих о потере близких, давались ему с трудом. Беспристрастности мешало невольное сострадание к ним, а искренние слова сочувствия часто вызывали их раздражение. – Примите мои соболезнования. – Полицейский ограничился формальной фразой.
– Спасибо, – прошептала Рона.
– Понимаю, как вам тяжело сейчас, но я должен задать несколько вопросов, – продолжил Тор. – Вы готовы поговорить?
Рона кивнула и отошла к окну.
– Спрашивайте. – Она повернулась к полицейскому.
– У вас есть предположения, кто мог желать смерти вашим родным?
– Нет, насколько я знаю, у них не было врагов. – Рона всхлипнула. – Но, мы давно не виделись … – Она сделала паузу и добавила: – Не могу сказать.
– Насколько давно? – уточнил Квиллен.
– Два года назад я навещала родителей.
– Вы не ладили?
– Почему не ладили? У нас были обычные отношения. – Губы Роны задрожали. Она с трудом сдерживала рыдания.
– Обычно близкие люди часто навещают друг друга, – осторожно
– Да, я вылетела ближайшим рейсом после звонка полиции. – Рона замолчала. Ее пальцы сжали пластиковый стаканчик, и остатки воды вылились на пол. Она спохватилась и заговорила: – Жить на расстоянии – для нас было лучшим способом сохранять хорошие отношения. Мы перезванивались, поздравляли друг друга с праздниками. Я собиралась приехать в прошлом месяце, чтобы забрать Финна. Он еще не видел наших детей и очень хотел познакомиться с племянниками. Но приболела младшая дочка, и поездку пришлось отложить. Я же не думала, что…, – Рона замолчала и судорожно вздохнула.
– Кто-то знал о том, что вы собираетесь увезти брата?
– Мама очень обрадовалась, когда я сказала, что хочу познакомить детей. Наверняка, она говорила об этом кому-нибудь из соседей. А здесь даже незначительные новости распространяются очень быстро. Вы полагаете, убийца думал, что Финн у нас? Поэтому не стал его искать? Вы подозреваете кого-то из знакомых родителей? – Рона испуганно посмотрела на полицейского.
– Нет, расследование только началось, и мы пока никого не подозреваем, – мягко сказал ее Квиллен.
– Родители заботились о нас с Брюсом, – продолжила молодая женщина после короткой паузы. – Но не могу сказать, что у нас с братом было радостное детство. Жизнь родителей ограничивалась работой на ферме и в общине или походами на службу в церковь по выходным и праздникам. От нас требовали того же. Мы были лишены многого, что было обычным для других детей. – Рона снова замолчала.
– Например? – подтолкнул ее Квиллен.
– В первую очередь – теплоты и близости. У нас не было семейных праздников, разговоров по душам, ласковых слов, совместных развлечений. Родители обеспечивали нас необходимым – простой едой и скромной одеждой, не более того. Я вышла замуж на следующий день после совершеннолетия и сразу же переехала к мужу. Брюс тоже уехал из родительского дома, как только закончил школу.
– А какими были ваши родители?
– Папа всегда был чем-то занят на ферме. На наши вопросы он отвечал: поговорите с мамой. Он был мягким человеком и каким-то… отрешенным. Впрочем, и мама жила внутри себя.
– Родители были религиозны? – уточнил Квиллен.
– Я бы так не сказала. Большинство жителей деревни и все наши соседи активно участвуют в мероприятиях церковной общины. Не заниматься общественными делами считается неприличным и порицается среди местных. Родители старались не выделяться и следовать деревенским традициям.
– А между собой они ладили? – Тор поймал удивленный взгляд Роны и добавил: – Я спрашиваю не из любопытства. Даже незначительная деталь может помочь расследованию.
– Они не ссорились, если вы это имеете в виду. В семье было не принято проявлять эмоции, – ответила Рона. Она задумалась, подбирая слова, и продолжила: – Можно сказать, что у них были стабильные партнерские отношения. Каждый выполнял свои обязанности.
– Могут ли люди прожить вместе более четверти века и родить троих детей, если их объединяют только обязанности? Или дочь необъективна к родителям? – подумал Квиллен, пытаясь представить атмосферу в семье Эйгов. – Брюс не выходил с вами на связь? – спросил он. Время шло к вечеру, а полиция все еще безрезультатно пыталась найти старшего сына фермеров.