Анания и Сапфира
Шрифт:
— Мой Анания мертв?! — истерично рыдая, то ли спросила, то ли воскликнула женщина.
— Он солгал Духу Святому и поплатился за это, — торжественно молвил Симон. — Анания признался, что продал имение Иезекиилю за 240 денариев, но половину сей суммы утаил от нас. Однако грешен не он один — ты, недостойная, повторила чудовищную ложь, посему и тебя покарает Дух Господень.
Сапфира с трудом понимала, что говорит Петр.
— Ты, блудливое создание, — обратился к красавице Симон, — принимая крещение, искала не благодати Божьей, а мирских удовольствий. Ишь ты, детей захотела!
Последняя фраза Кефаса вернула женщину к реальности. Она взглянула на единоверцев; ее глаза были полны слез, тело дрожало, и не столько от страха, сколько от ужаса, вызванного утратой любимого. Сапфира глухим, срывающимся голосом возразила христианам:
— А разве вы даром богобоязненны? Или не просите у Господа жизни счастливой и вечной?
— Ты что, меня учить вздумала? — возмутился Петр и выхватил нож. — Пора ее кончать.
— Если мне суждено умереть, — горестно молвила женщина, — то, прошу вас, похороните меня рядом с Ананией и… и посадите на наших могилках фиалки…
Князь апостолов приблизился к Сапфире и молниеносным движением разрезал ей горло. Женщина инстинктивно зажала рану, но кровь продолжала хлестать и сквозь кисти ее рук. Огромные черные глаза Сапфиры помутнели и закрылись, и она медленно сползла на пол…
На вечернем богослужении Петр ничего не сказал о двойном убийстве, но эту новость уже знали и так. «И великий страх объял всю церковь и всех слышавших это» («Деяния святых апостолов», V, 11).
После мессы братья-апостолы вышли во двор обители. Всё в природе осталось по-прежнему: так же сверкали звезды и светила луна; как и вчера, легкий ветерок разносил во все уголки двора чудесный аромат фиалок. Только не было больше в этом мире Анании и Сапфиры…
— Надо бы винца выпить, — предложил Петр.
— Ну, это обязательно! — не допускающим возражений тоном отозвался Андрей. — День сегодня выдался не из легких. Эх, жаль, что Сапфиру пришлось грохнуть. Красивая была баба, нежная. Ведь так, Симон?
— А я не Симон, — ответил Симон. — Я Кефас.
Эпилог
Прошло почти две тысячи лет, но и до сей поры христиане
Если бы реальный, исторический Петр хоть немного походил на созданный церковной пропагандой образ, он бы сказал «провинившимся»: «Утаив половину денег, вы совершили абсолютно недопустимый поступок. Так забирайте свои денарии и уходите от нас!». Однако будущий первый римский папа избрал иной путь. Как уголовник, он, несомненно, понимал, что наказание должно быть соразмерным преступлению. Но Симон позарился на чужие деньги…
Впрочем, верующие люди могут нам возразить: «В Библии написано, что Ананию и Сапфиру убил вовсе не Петр, а Святой дух». Однако эта версия не только не выдерживает никакой критики, но и вызывает смех. Все мы знаем, что такое дух, исходящий от объевшихся бобами (небрезгливые медики даже определили химический состав сего дуновения: водород, углекислый газ и метан). А вот так называемый «святой дух» не был зафиксирован ни одним прибором, его никогда не видели и не слышали психически здоровые люди. Поэтому такую версию не примет к рассмотрению ни один современный суд.
Бедные оболганные супруги! Вы стремились к лучшей жизни, к истине, которая есть дети и большая, дружная семья, но были во цвете лет безжалостно зарезаны идиотом. И ваши имена до сих пор произносятся с ненавистью и злобой…
Пройдут века, мировая медицина выйдет из зачаточного состояния и научится лечить психические заболевания. Тогда наконец-то исчезнет религия вместе со своей служанкой — идеалистической философией. И, скорее всего, наши далекие потомки из всего свода христианских легенд будут помнить только сказание об Анании и Сапфире — историю о большой любви и борьбе за свое счастье.