Анархист
Шрифт:
— Святая Ирина, спаси моего мальчика! — вдруг горячо зашептала женщина в чёрном — Он прекрасный ребенок, он любящий сын, он талантливый математик, он очень хороший человек! Только ты сможешь помочь. Ты поможешь, я знаю.
Такой неистовой мольбы Ирина перенести не смогла. Она заплакала и повернулась к Антону:
— Что делать, Антоша?
— Что делать, что делать. Идти и лечить, что тут ещё сделаешь. Аптечка у меня есть. Микрохирург, правда, всего один, но, полагаю, его хватит.
Ирина промокнула слёзы платочком, нагнулась и помогла женщине встать.
—
— Александр, Саша.
— Ну, пойдёмте.
Идти оказалось недалеко, на угол Мариинского проспекта и Межевой улицы. Священник и его прихожане остались во дворе, затянули какую-то молитву, впрочем, звучащую довольно бодро. Ирина, Лариса, Антон и Юрий пошли в дом. Впрочем, сначала туда метнулась тройка автоматчиков — проверить обстановку. На втором этаже деревянного дома, в небольшой, но очень чистой и светлой комнате, на кровати лежал мальчик лет пятнадцати. Высокий, плечистый, но при этом с очень усталым и болезненным лицом. Руки, лежащие поверх одеяла, уже начинали усыхать — мышцы истончились, суставы стали выпирать и теперь казались несуразно громадными.
— Здравствуй, Саша. — улыбнулась Ирина — Мы пришли тебе помочь. Ты не возражаешь?
— Если вам не трудно. — мальчик светло улыбнулся в ответ.
— Коли так, то нам нужно тебя раздеть. Не смущайся, мы врачи, ничего неприятного не случится.
— Я готов, и полностью вам доверяю, Ирина Михайловна. Я много читал о вашем госпитале и знаю, на что Вы и Лариса Авдеевна способны. Мама считает вас святыми, вы уж не обижайтесь на неё: человеку свойственно надеяться и верить в чудо.
Антон протянул Ирине аптечку:
— Ну давай, показывай, чему научилась, а я проконтролирую.
— Хорошо. — кивнула Ирина — Лариса, помоги, пожалуйста.
Вдвоём они быстро и сноровисто раздели Александра, тщательно осмотрели его тело со всех сторон. Наступил черед и инструментального обследования.
— Тяжёлый случай. — вздохнула Ирина — Ты, Саша, не пугайся, но у тебя не только повреждён позвоночный столб, но ещё и осколок от позвонка проник вглубь спинного мозга. Откровенно говоря, я не понимаю, почему ты жив до сих пор. А ты жив, да ещё находишься в здравом уме. Микрохирург у нас только один, так что операция продлится не менее часа. Ну что же, приступим!
Александра усыпили, перевернули на живот, сделали прокол до позвоночного столба, куда и пошел микрохирург. Ирина сидела на стуле закрыв глаза, мысленными командами управляя работой сложнейшего устройства. Лариса сидела плечом к плечу подруги и готовилась принять участие в операции, если возникнет такая необходимость. Впрочем, всё прошло благополучно. Ирина открыла глаза, откинулась на спинку стула и сладко потянулась:
— Эх, сейчас бы шоколадку!
— Держи! — сунулся в дверь Серов, вынимая из нагрудного кармана небольшой шоколадный батончик.
— Ого! Иностранный! — оценила Ирина, ломая батончик на три части.
— Швейцарский. Недавно был на фронте, вот и привёз трофей.
Ирина один кусок отдала Ларисе, второй сунула в рот, а третий
— Держи, герой! Тебе надо восстанавливать силы.
Автоматически протянув руку, Саша взял шоколадку и сунул в рот. От дверей послышался невнятный шум: это охнула и упала в обморок мама Саши, но её подхватил командир взвода охраны.
— Вот это да! Я же не мог двигать руками! — наконец сообразил Саша — Я что, теперь смогу ходить?
–Встань и иди! — процитировала Ирина.
Эти слова услышал священник, поднявшийся узнать, как тут дела. От того что он увидел дальше, служитель культа впал в ступор.
Медленно и с некоторым трудом Саша приподнялся и сел на кровати. Ему никто не помогал: человек должен почувствовать свои силы, поверить в них. Со второй попытки Саша встал и неуверенно, подволакивая обе ноги, двинулся к двери.
— Ты куда, Шурик? — окликнула его Лариса.
— Извините, Лариса Авдеевна, но я хочу в туалет. Знаете, как здорово сходить туда самому?
— Понимаем. Иди, Шурик.
Сопровождать Сашу до туалета отправился один из бойцов охраны, буркнув:
— Парнишка ещё слаб, как бы не рухнул от бессилия.
Помощь пришлась кстати: обратно Саша вернулся, опираясь на руку бойца. Тем временем в себя пришла мама Саши. Она бросилась на колени перед Ириной, схватила руки и принялась неистово целовать их.
— А вот этого не надо! — твёрдо сказала Ирина — Встаньте, Анна Владимировна, негоже это, стыдно.
— Я уйду в монастырь, чтобы отплатить за это чудо! — выкрикнула женщина.
— Не нужно, Анна Владимировна. Лучше помогите сыну окончить школу, институт, пусть его научная карьера будет удачной. А если Вы родите и воспитаете двух или трёх братьев, или сестренок для Саши, будет ещё лучше. Таких же здоровых, умных и смелых как он.
— Я прилягу. Сил и правда немного. — сказал Саша. Ему было неловко за поведение матери, но умный мальчик, к тому же, получивший опыт смерти, ни капли не стыдился и не осуждал её.
— Это правильно. — похвалила его Ирина — Диету тебе назначит участковый врач, а когда наберёшься сил, начни заниматься физкультурой, но смотри, не перенапрягайся, всё должно быть в меру, в том числе и физические нагрузки. И вот ещё: если что-то случится, звоните в Московский коммунистический военный госпиталь[1] по этому телефону, мне тут же передадут.
Ирина написала на листе из блокнота номер телефона и позывной для связи.
— Посторонним этот телефон не давать. Ясно?
Анна Владимировна бережно взяла драгоценный для неё листок:
— Всё сделаю по Вашему слову, Ирина Михайловна.
–Вот и славно. Мы сейчас пойдём, а Вы, Анна Владимировна, сделайте для Саши что-нибудь лёгкое и вкусное. И оденьтесь как-то по-другому, поярче, что ли. У вас больше нет траура. До свидания.
Спустились вниз, и увидели, что народу прибавилось, и прибавилось значительно — люди были не только на дворе, но и занимали немалую часть улицы. Не менее двухсот человек. В основном женщины, но есть и мужчины. Многие молились, другие просто стояли и смотрели.