Анатомия страха
Шрифт:
– Да с чего ты взял?
– Кто, кроме нас пятерых знал об этом муравейнике? Кто знал, что я когда-то загнал в него Серого? Кто знал, что он до смерти боится муравьев?
– Да кто угодно про муравейник знает. Мало ли там грибников лазает. И про все остальное Серый мог кому-нибудь рассказать сам.
– Идиот ты, Гена!
– истерически захохотал Олег.
– Подумай сам, какому еще грибнику понадобилось тащить Серого именно в тот самый муравейник? Если кому-то просто понадобилось его пришить, к чему такие сложности? Нет, Гена, вся эта муравьиная затея касается только
– Но, говорят, ему звонила на работу женщина. И сразу же после этого он поехал на вокзал.
– Ага! Света звонила. С того света. Сиверцев попросил какую-нибудь свою бабу, только и всего.
– Может, я и идиот, - набычился Генка, - но все равно не понимаю, почему именно Димка? Они с Серегой не разговаривали даже с... тех пор. Зачем ему это?
– Да из-за Светки, - как дебильному младенцу, втолковывал ему Олег.
– Он же на ней жениться собирался. Любил, значит.
– Но почему сейчас? Двадцать лет прошло.
– Да потому что раньше он знал то же, что и все. Что она спьяну утонула в болоте. А теперь узнал правду.
Генка захлопал глазами, как сова.
– Откуда?
– А вот это мне тоже интересно, - Олег говорил мягко, почти ласково, слегка растягивая слова.
– Правду знали четыре человека. Светка в болоте, Серого муравьи съели. Впрочем, он мог и проболтаться. Может, не самому Димке, кому другому. Зря он что ли по церквям ходил. Я что-то слабо верю в тайну исповеди. Про себя-то я точно знаю, что ни говорил никому ни слова. Значит... Серый. Или ты.
– Да ты что, Олег! Я себе не враг, - Генка не на шутку перепугался.
– Ты еще скажи, что это я Серого в муравейник засунул.
– А кто тебя знает? Я могу быть уверенным только в себе.
– А я в себе. И... в тебе, - подобострастно улыбнулся Генка.
– Не убивал я Серегу. И ничего никому не говорил.
– Да будет так, - бледно улыбнулся Олег.
– Значит, Серый. За что и поплатился. Эй, ты что?
Генка застыл с приоткрытым ртом и остекленевшими глазам, будто увидел привидение.
– Слушай, Олег, - голос Геннадия дрожал.
– Если это действительно Димка и он все узнал, то Серый - только начало. Очередь за нами. Надо что-то делать!
– А что мы можем сделать?
– сплюнув, спросил Олег.
– Нажаловаться следователю? Для него у Димки не будет мотива. Или предлагаешь рассказать?..
В тот вечер они так и не смогли решить, что делать. А утром в день похорон он вытащил из ящика конверт...
Через неделю Стоцкий позвонил Диме и сказал, что, по заключению экспертов, текст жуткого письма составлен скорее всего женщиной. Вероятность - 80 процентов.
– Черт возьми, как они это определили?
Дима пил уже третью чашку кофе подряд. Сегодня Валентин приехал к нему домой с бутылкой «Айриш крима», и они устроили посиделки. Накануне Дима наведался в тренажерный зал и умудрился потянуть, как сказал Валька, «вырезку». Спина болела, настроение было на нуле.
– Я толком не понял, - Валентин больше налегал на ликер, чем на кофе, и был уже
– Характерные обороты, порядок слов, еще что-то. Был бы текст подлиннее - и вероятность была бы больше.
– Если бы у бабушки была бородушка, то был бы дедушка. Лучше расскажи про Серегину секретаршу, что ты там по телефону мне говорил?
– А-а... Да! Там у них с опером одним, Антошей Атаулиным, кажется, роман наклюнулся. Но дело не в этом, совет да любовь. Просто она кое-что вспомнила интересное, даже две очень интересные вещи. Или не вспомнила, а просто раньше не хотела почему-то говорить. Может, тебе это о чем-нибудь скажет.
– Да говори, не тяни, зануда!
– Помнишь анекдот про черепаху? Будешь ругаться - вообще не пойду!
Прежде чем продолжить, Валентин подлил себе еще «крима» и сделал музыку погромче. Дима с неделю назад взял у соседа два диска танцевальной музыки 80-х, но так и не собрался переписать на кассету.
– Диско - моя слабость, - ностальгически вздохнул Валентин.
– «АВВА», «Воnеу-М»... Молодость... Да, так вот, о чем это я? Вот что эта самая Юлечка вспомнила. Во-первых, дама, которая звонила Балаеву, не представилась, сказала, что ее имя тому ничего не скажет. Но попросила передать, что хочет поговорить насчет... Локи. Когда Юля набрала внутренний номер и передала это Балаеву, тот очень удивился, даже переспросил, и попросил соединить.
– Точно Локи?
– напрягся Дима. Слово было странно знакомым и тревожным, как будто подсознание колотило ногой в дверь: «Открой!!!»
– Точно. Антошка какими-то методиками вспоминательными увлекается, брошюрки всякие добывает. Наверно, испробовал на ней. Что такое «Локи»? Знакомое, а не вспомнить.
– И мне тоже. Погоди-ка! Локи - это злобный скандинавский бог, тринадцатый... как его, демиург. Всем гадости устраивал. Мерзкий тип. При чем здесь Локи? Может, кличка?
И тут наконец подвал прорвало. Дима словно наяву увидел потрепанную книжку в полуоторванной картонной обложке. Из нее сыпались пожелтевшие страницы, она пахла старой пыльной бумагой. «Скандинавские мифы и легенды»... Чердак Генкиной дачи, дождь стучит по крыше, Светка читает вслух. Олег, развалившийся на кушетке, лениво изрекает: «Самый классный - это Локи. Пока все остальные чухаются, как свиньи, он своего не упускает. Зло вообще сильнее добра, потому что не связано условностями!». Тогда они пытались возражать, да разве его переспоришь!
– Интересно...
– протянул Стоцкий, выслушав Диму.
– Очень интересно. Но непонятно. Ты сейчас опять начнешь на прошлое кивать. А может этот... хм, светлый образ так пришелся Свирину по душе, что он его вместо погонялки использовал? Вот представь, звонит Балаеву дама, предлагает встретиться и поговорить насчет Свирина. Были же у них какие-то общие делишки? Разве он откажется?
– Логично, - вынужден был признать Дима.
– А что еще секретарша вспомнила?
– Помнишь, я говорил, что голос женщины ей показался знакомым? Так вот недавно по ящику показывали какой-то фильм, и там играла одна актриса с очень интересным голосом. Низкий такой, красивый.