Анатомия убийства
Шрифт:
Рубен Джефсон, второй адвокат защиты: Нам нужно было, чтобы она выложила все до того, как мы встретимся с судьей. Она рассказывала кратко, тогда мы задавали вопросы, и она добавляла подробности.
Клео Рэй: Мне было пятнадцать, мои гормоны били ключом и переводили меня в режим беспощадного бунта. Любое общение с родителями превращалось в шумный поединок. Большую часть времени я прогуливала школу, увиливала от школьных надзирателей и тусовалась со своими друзьями, бросившими учебу. Кстати, это были не беспризорные дети, они принадлежали к среднему классу. Кто-то из них жил в доме с одним родителем, который днем работал,
Я никогда не приглашала своих друзей к себе домой, мне было стыдно за то, как мы живем. Я никогда не говорила о своей семье, а мои друзья никогда не спрашивали.
Рубен Джефсон, второй адвокат защиты: А потом все пошло кувырком.
Клео Рэй: Однажды появился этот Уилл, друг чьего-то старшего брата. Девятнадцать лет, работает в шикарном отеле в центре города, имеет деньги – казалось, он находится на ступеньку выше всех остальных. Я начала фантазировать, что он мог бы быть тем парнем, который покажет мне выход из моей жизни. Я хотела того, что было у него. Свободы!
Да, я положила глаз на Уилла Спарсера, пофлиртовала и уговорила увидеться на следующую ночь. Разумеется, я ничего не сказала ни Эйсе, ни Эльве, просто притворилась, что иду спать, сложила одеяло так, чтобы выглядело, словно под ним кто-то спит, и вылезла в окно. Я проделывала это не в первый раз.
Уилл встретил меня на перекрестке в нескольких кварталах от моего дома. Он был за рулем действительно хорошей машины. Он не сказал мне, что одолжил ее у друга, и, кстати, не сказал своему другу, что одолжил ее. Технически просто угнал. Он уже был под хмельком и на ходу протянул мне бутылку текилы. Я сделала один глоток, но вкус был ужасный, и больше я не пила.
Он сказал, следя за дорогой: «Ну и в чем дело? Неужели у тебя нет парня?»
«Нет, – ответила я. – А у тебя есть девушка?»
Он покачал головой: «Не-а, мы расстались. Так ты хочешь быть моей девушкой?»
«Если ты не считаешь меня малолеткой».
«Ну, не знаю, – протянул он. – У тебя уже был секс?»
«Возможно», – ответила я.
Он усмехнулся: «Тогда давай-ка поцелуй меня».
«С чего бы мне это делать?!»
Он, даже не снижая скорости, сделал еще глоток и заявил: «Потому что я могу тебе помочь. Ты хочешь устроиться на работу и начать зарабатывать свои деньги, верно?»
Я кивнула: «Я хочу уехать от своих родителей, а для этого нужны деньги».
Он сказал: «Отель Marriott в центре города сейчас нанимает сотрудников. Я там работаю. Только придется достать поддельное удостоверение личности, чтобы доказать, что тебе восемнадцать. Я мог бы помочь с этим».
Я понимала, к чему он клонит.
«Взамен много не прошу, – продолжал он. – Минет время от времени. Можно начинать прямо сейчас».
«Откуда мне знать, что ты меня не обманешь?»
«А откуда мне знать, что у тебя годный ротик?»
«Я хороша во всем, что делаю».
Затем он расстегнул молнию, вытащил член и потребовал: «Погладь его, чтобы я оценил, что ты умеешь».
Я подумала, что это же не настоящий секс, я могу это сделать.
И протянула к нему руку. Уилл возбудился, прикрыл глаза, и я сказала: «Смотри, куда едешь», тогда он открыл глаза, но потом снова зажмурился, и тут я увидела нескольких девочек, ожидающих
Я думала, что умираю или по меньшей мере парализована. Попробовала двигать руками и ногами. Повсюду валялись осколки стекла, а в пассажирском окне было небольшое отверстие, и я протиснулась через него. Оказалось, я в состоянии встать. Мы очутились в открытом поле, вокруг было совсем темно. В одном направлении я видела холмы, а в другом – приближающиеся мигалки полицейских машин. И я инстинктивно бросилась бежать, подальше от сирен. Я заставляла свои ноги двигаться, но они кровоточили и сильно болели. Я падала и вставала, в голове пульсировало. Я продолжала идти, добралась до холма, скатилась по другой стороне к подножию. Никто не мог меня видеть. Чтобы не попадаться на глаза, мне пришлось ползти по усыпанной гравием стоянке, заваленной пустыми банками и битыми бутылками. Когда я почувствовала себя в достаточной безопасности, сразу встала и побежала, быстро, пока не добралась до следующего шоссе. У меня было немного денег, я нашла остановку, села в первый попавшийся автобус и поехала на нем куда глаза глядят.
В одном я была уверена, что домой не вернусь.
Дункан Макмиллан, интервьюер: У всех на языке вертелся вопрос: в тот момент, когда Бек стала угрожать вам Спарсером, что вы подумали?
Клео Рэй: Ничего хорошего.
Самсон Гриффит: В первый день судебного разбирательства я ехал из Лос-Анджелеса, когда позвонила Алана. Она вернулась со встречи с Клео и рассказала мне историю с ДТП. Я слушал молча. Когда она закончила, я спросил: «Так и что это меняет?»
Она сказала: «Как раз об этом нам нужно поговорить».
Я уточнил: «Клео продолжает утверждать, что не убивала Бек?»
Она сказала: «Ее история о том, что произошло на озере, не изменилась».
Я спросил: «И вы все еще верите ей?»
Она ответила: «Важно только то, во что поверят присяжные. А эта новая информация представляет Клео в очень невыгодном свете».
Тогда я сказал что-то вроде: вот поэтому вам и платят большие деньги, за ваше умение справляться с подобными неожиданными поворотами.
Алана Белкнап, адвокат защиты: Вот он, последний момент принятия решения, последний момент, когда еще можно избежать суда. Я сказала Клео: «Нам нужно, чтобы вы понимали вот что: вы можете быть на сто процентов не виноваты в смерти Бек, но не быть оправданной. На самом деле, теперь гораздо меньше надежды на оправдательный приговор. Мы не собираемся принуждать вас изменить свое заявление. Если в глубине души вы уверены, что невиновны, тогда наша задача посеять в умах присяжных обоснованные сомнения».